Поделиться
Не случайно на открытие станции прибыли вице-премьер Дмитрий Рогозин, министр экономического развития Алексей Улюкаев и глава минприроды Сергей Донской. Но ветреная арктическая погода чинов не различает. Все зависли на Шпицбергене, и вместо утра субботы мы добрались до нужной нам льдины лишь ослепительно сияющей полночью...
Сегодня Северный полюс стал как никогда близок - при хорошей погоде добраться до него из Москвы можно часов за 6-7. И это проще простого.
Сначала надо купить билет на самолет до Лонгйира - столицы архипелага Шпицберген. И хотя это норвежская территория, но с особым статусом. Кроме норвежцев, постоянное население архипелага составляют также россияне (у которых по договору 1920 года тоже особый статус), украинцы и чуть-чуть поляки. Там есть исключительно российский поселок Баренцбург с населением около 500 человек, где начиная с 30-х годов шахтеры добывают уголь и ведут наблюдения метеорологи. Есть еще два российских поселка, но они сейчас законсервированы. Всего на архипелаге проживает почти 2,6 тысячи человек.
Виза на Шпицберген не нужна. В аэропорту нет ни погранконтроля, ни забора. Россияне могут туда свободно приезжать, путешествовать по всему архипелагу и Арктике, жить на островах и даже работать. И вернувшись в Москву, мы с удивлением узнали о скандале, который затеяли норвежские мидовцы. Якобы Дмитрий Рогозин не имел права находиться на Шпицбергене, поскольку он входит в санкционный список. Наш МИД вынужден был напомнить о договоре, который дороже всяких списков...
Итак, Шпицберген - самый короткий и удобный маршрут до макушки Земли и российской дрейфующей станции "Северный полюс-2015". Из Москвы в Лонгйир летают чартерные "Боинги" (3,5 или 4,5 часа), дальше - более легкие Ан-74. Через 2,5 часа они садятся (приземляются - фактическая ошибка) как раз на той самой льдине, где базируется СП-2015. И если уж надо совсем строго, на географическую точку, садимся в вертолет и летим до полюса минут 30-40.
Впрочем, сезон путешествий в этом году уже закончился. База Барнео, что пользует туристов, сворачивается до следующего года. На льдине остаются только те, кто прибыл сюда не за романтикой, а для тяжелой работы.
Туристам же предложат вполне экстремальные маршруты по архипелагу. Да что там далеко ходить! Даже в столице можно встретить белого медведя, особенно зимой, когда замерзает узкий пролив между островами, и зверь спокойно переходит поближе к людям, а значит, к еде.
Собственно именно туристами и кормятся сейчас жители Шпицбергена вместе с медведями (шутка). Коренного населения здесь никогда не было. Начиная со Средних веков, многочисленных пришлых людей, в том числе поморов, интересовал в этих краях китобойный промысел. И острова были сезонной базой для них. Потом китов практически истребили. Сейчас действует международный запрет на китовый промысел, но в местных ресторанах наряду с нерпой можно заказать китовые деликатесы.
Чем еще удивляет Шпицберген? Здесь абсолютно нереальный пейзаж. Здесь горы - с другой планеты. А может, специально построены как декорации для киношных фантазий? Признаюсь шепотом: полюс меня совсем не покорил. Может, потому, что до него в наше время до обидного легко добраться? Но вот Шпицберген...
Здесь прошло раннее детство Майи Плисецкой. Ее отец Михаил с 1932 года был первым начальником угольных шахт. Расстрелян в 1937-м, но, конечно, не в Арктике. Кстати, на Шпицбергене запрещено умирать, вернее, хоронить. И рожать - тоже. Здесь нет кладбищ и роддомов. На похороны и роды необходимо лететь на Большую землю. Причина - отсутствие на архипелаге микроорганизмов, способных разлагать трупы. Если тело закопать, оно, как мамонт, законсервируется на тысячелетия. Да и земли не хватит, чтобы всех похоронить. Ну а рожать запретили, видимо, чтобы не нарушать логику здешнего бессмертного бытия.
В районе Лонгйира финишировало большинство наших дрейфующих полярных станций. Экспедиция Ивана Папанина, стартовавшая в 1937 году в тех же местах, где сейчас разбит лагерь СП-2015. Она дрейфовала 9 месяцев. Проскочила Шпицберген и, проплыв 2850 км, оказалась у берегов Гренландии, где ее подобрали советские ледоколы. Ученые говорят, что сейчас такое чрезвычайно маловероятно.
В аэропорту Лонгйира из-за непогоды на льдине (сильный ветер, метель) скопилась большая толпа журналистов и примкнувших к ним ученых и полярников, догонявших экспедицию. Человек 30 почти сутки "тусовались" в аэропортовой подсобке (слава богу, очень теплой). Перезнакомились. Наговорились. Выпили литров сто горячего чая и кофе. Поспали часа 3-4 на раскладушках без удобств. Нормально!
Несколько неожиданно было увидеть в нашей пестрой и веселой компании священников. Двое прилетели из Москвы, один - из Нарьян-Мара. Все, как оказалось, давнишние духовники и друзья наших полярных зубров. Артур Чилингаров, который, естественно, был с нами, попросил их освятить станцию. Именно с этого обряда и началось торжественное открытие полярной станции, что показали, кажется, все телеканалы России и Европы.
Говорят, это вовсе не новомодная традиция. Она существует давно и строго выполняется. Было это и в советские времена, только не афишировалось. Начальнику станции вручили чудотворную икону Божией Матери Владимирскую, чтобы помогала, когда придется туго.
А работа на дрейфующей станции не только крайне тяжела физически, но и очень опасна. Во-первых, постоянным присутствием белых медведей. Например, за год работы СП-32 на станцию медведи захаживали 142 раза! То есть два-три раза в неделю. Признаюсь, раньше я думала, что медведи обитают где-то рядом с побережьем, где корма поболее, чем у полюса. Нет. Абсолютно все пространство Ледовитого океана - их законная территория!
Причем в последние годы изменилось поведение мишек. Раньше они лишь патрулировали свою территорию, что свойственно всем диким животным-одиночкам, теперь стали еще и караулить жертвы. Учитывая, что оборудование экспедиции расставлено по всей льдине и его надо периодически проверять, понятно, что такие вылазки очень опасны.
Единственный, кто реально может помочь при встрече с медведем, - это собака. Поэтому в экспедиции должна быть минимум одна собака, лучше две-три и самки восточно-европейской лайки. Их белые медведи боятся. На станции пока нет собак, но обещают привезти.
Вторая опасность - в самой льдине. Рано или поздно дрейфующая глыба начинает разрушаться. И не только из-за таяния. Ее может завалить торосами. Порой гибель происходит в считаные минуты. СП-32 "схарчило" (не мое слово) за 11 минут! Полярники должны быть готовы ко всему. И если невозможно спасти станцию, дорогостоящее оборудование, то они обязаны спасти себя и собранный научный материал. Для этого нужно иметь крепкие нервы, хорошую подготовку и надежных товарищей.
Льдины в этом месте не идеальные, мягко говоря. Толщина мала. Надо минимум 2,5 метра, а здесь - в среднем 1,85. К тому же лед хрупкий. Проживет ли она 2,5-3 месяца, как запланировано? Никто наверняка не может сказать.
Еще один минус - высокие температуры. Они колебались от минус 2 градусов до минус 34. В день нашего приезда - всего минус 12. Летом в норме - 5-6 мороза, бывает и до нуля, и до +10! И это на полюсе!
Что будет в этот раз, никто не готов предсказать. Не исключено, что экспедиция закончится раньше. Сейчас полярники молятся об одном: мороза и крепкого льда!
Толпа журналистов вытоптала целый плац. Стоим на нем с Писаревым. Смотрит под ноги укоризненно: "Нельзя сюда столько народа привозить! Была б моя воля, не разрешил бы".
Не буду сейчас рассказывать о научной составляющей экспедиции. Это отдельная большая тема. Как популярно сказал мне научный руководитель СП-2015 Сергей Писарев, "изучаем лед, атмосферу и океан".
Лагерь полярников представляет собой полтора десятка палаток (специальных арктических), разбитых полукругом на льдине. Часть из них - жилые, часть - для научного оборудования. Есть кают-компания, палатка врача и даже палатка-баня. В бане почти жарко (лично проверила), есть предбанник и "парилка" с алюминиевыми бадьями и шайками. Возле бани - полынья. Все, как у людей.
Электричество вырабатывает генератор. Палатки отапливаются капельными печами (керосином или дизтопливом). Несмотря на кажущуюся хлипкость палаточных сооружений, в них реально тепло - я окоченевшие ноги отогрела за 10 минут, не разуваясь, а мужики спят ночью без мешков.
Связь, как я поняла, не то чтобы отличная, но постоянная - дорогая, спутниковая. Интернет на Северный полюс пока не доставили.
Кормежка, говорят, прекрасная. По крайней мере, сейчас. Всего хватает. Даже хлеба, который завезли с Большой земли и заморозили, а по мере необходимости размораживают. Вообще-то всех ресурсов станции хватит на полгода. Но продовольственные запасы все равно пополняют. По правилам, люди, живущие в таких экстремальных условиях, должны хотя бы раз в три дня потреблять жирную и питательную нерпу. А следовательно, необходимо охотиться.
А вот рыбалкой полярники не увлекаются: еда есть, времени нет, рыбы возле полюса тоже нет - один планктон. Когда дойдут до более южных широт, возможно, и порыбачат.
Полярники - народ суеверный (правда, священники утверждают, что вера и суеверие - вещи несовместные, но в жизни-то всякое бывает). За кружкой горячего чая спрашиваю хозяев приютившей меня палатки: а правда, что полярники суеверны и что у них есть свои ритуалы, чтобы экспедиция прошла успешно? Полярники доселе разговорчивые и веселые теперь замолчали. Потом один отвечает: "Ритуалы есть, только мы о них не расскажем".
И это правильно!
Сейчас на станции шум и гам, он не очень-то по вкусу реальным мужикам, которые прилетели сюда делать дело. И которые знают, что времени у них в обрез, а успеть надо много.
Но очень скоро вся суета закончится. Улетят туристические деятели, расположившиеся в километре от науки; улетят коллеги-ученые и рабочие, помогавшие настраивать оборудование и обустраивать станцию; последним улетит научный руководитель. Улетят самолеты и вертолеты. И останутся реальные мужики один на один с диким, прекрасным, непредсказуемым первозданием.
Собачек не забудьте им привезти!
Сергей Донской, министр природных ресурсов и экологии РФ:
- 2014 год для нас был сложный по ряду причин, станцию открыть не удалось. В этом году даже с учетом сложных экономических условий нам удалось выделить необходимые финансовые ресурсы и найти льдину. Будущее полярных дрейфующих станций будет зависеть от финансов, климата и новых технологий.
При реализации таких проектов необходимо наращивать использование современной техники. Речь идет о создании специальной ледовой платформы, которая сможет дрейфовать в океане и обеспечивать проведение круглогодичных исследований. На платформе можно будет проводить больший объем работы, чем сейчас, она менее опасна по сравнению с текущей моделью полярных дрейфующих станций. Платформа должна быть оборудована вертолетными площадками, а во время дрейфа по свободной воде к ней смогут причаливать суда.
Проект подобной платформы у нас готов. Сумма, которая потребуется для ее создания (первичная цифра), - около 6 млрд рублей. Можно найти и более экономные варианты. Например, взять старые суда и оборудовать их под подобный дрейф во льдах. Или использовать старые буровые платформы, которые работали в Арктике. После достройки и переоборудования их можно приспособить под полярные станции. Это может снизить затраты при строительстве, но средства все равно потребуются.
Необходимость в создании таких круглогодичных исследовательских платформ назрела давно. У нас уникальный опыт научной работы в Арктике. Его надо развивать и использовать. У российских ученых скапливается огромное количество информации, которая интересна всему миру. К нам обращается много специалистов из разных стран и правительственных организаций, которые хотят ее получать. Поэтому "заморозка" проектов по строительству инновационных полярных платформ - не только потеря престижа, но и потеря уникального научного опыта, накопленного за десятилетия изучения Арктики учеными нашей страны. Убежден, что нам нужно приложить максимум усилий, чтобы активная научная деятельность в северных широтах обязательно продолжалась.