Поделиться
В Московском государственном музыкальном театре фольклора "Русская песня", который недавно открылся, жизнь бьет ключом. Девять коллективов. Обширный репертуар. В день интервью тут детский спектакль, и в антракте дети с листочками выстраиваются, чтобы взять автограф у певицы (она же - художественный руководитель - директор театра). Но Бабкина строга: несколько автографов, а потом: "Я работаю, даю интервью". Лишь когда появился внук Георгий - он искал бабушку по всему театру, увидел ее и громко закричал "Ура!" - она растаяла. Но это уже было к концу беседы…
Надежда Георгиевна, вы долго шли к созданию своего театра песни?
Надежда Бабкина: Можно сказать, с самого раннего детства. У меня была такая затея: я играла в театр. Под печкой! Там был целый дом. На первом этаже у меня куклы занимались хозяйством, на втором (так была сконструирована печка) получалась учебная и театральная зона. Это уже потом я стала осмысливать, почему меня туда влекло. А тогда мы учили с куколками все стихи, все гуманитарные предметы, которые задавали в школе. Уроки у меня были именно такие. А дальше - я разыгрывала всякого рода действа с этими куколками. В театральной зоне сидели гости, которые хлопали в ладоши, и так далее.
Платья я тоже шила самостоятельно. Правда, мне помогали бабушки. Папина мама была белошвейкой, обшивала серьезных людей, купцов да бояр (папа рожден был в 1916 году). Эта бабушка Варвара прививала мне вкусовые пристрастия, у меня были бантики, рюшечки, кружавчики…
Приходила к бабушке дама какая-нибудь, оставляла от заказа кусок ткани, который ни туда ни сюда. Из этого бабушка "варганила" мне платьица, юбочки, сарафанчики. Я сама была, как куколка, наряжена.
Меня можно было оставить под печкой саму на целый день - настолько я была увлечена этой игрой. Никому не докучала своим присутствием, не ныла, не хныкала. Единственное, я позволяла себе хозяйничать, когда мама с папой уходили в гости. Допустим, если мне не хватало каких-то тряпочек для кукольных платьев, могла позволить себе у мамы с задней оборки юбки отрезать квадратный кусок. Я думала, что он - сзади, и, если она пойдет в гости, никто не заметит. Но она в гостях это обнаруживала! У нас было огромное зеркало-трюмо, перед которым мама одевалась. А потом в гостях: "Тамара, а чего у тебя сзади дырища?" "Какая? Не может быть! Платье крепдешиновое и креп-жоржетовое, хороший, качественный креп, почти новое, два-три раза надела!". В результате мне, конечно, перепадало, но это не имело значения. Главным, что меня привлекало, была игра.
То есть, свой театр у вас был уже в детстве.
Надежда Бабкина: Потом девочка росла. И все то же самое стало как-то само идти в руки. Я в школе была очень активная, участвовала в самодеятельности, мы ездили по селам с агитбригадой, выступали в сельском клубе. Манило меня все время в эту сторону. А когда повзрослела, то приехала в Москву, поступила в вуз, и вдруг возникли пристрастия - я должна обитать где-то в центре города. Во-первых, жить. Мы ходили к Патриаршим Прудам, сидели на лавочке, о чем-то мечтали, в озеро смотрели, и я делала заявления, что буду жить в центре. Надо мной смеялись, хихикали, но в конечном итоге я примерно там и живу - в пяти минутах ходьбы. Брюсов переулок. Место духовное, напротив консерватория, театр Маяковского рядом. Вокруг пять церквей. Все время в высоком окружении, дух такой. Несмотря на то, что это - центр Москвы, у нас во дворах тихо. Улица вся в мемориальных досках, посвященных великим людям. Дом, в котором я живу, дореволюционный, имеет свою историю. Там жил Есенин, например. Мы соседствуем с художником Александром Шиловым, с Еленой Образцовой, с Владимиром Федосеевым. Такие люди - знаковые.
Я к созданию театра шла осознанно и чувствовала, что должна сделать что-то масштабное, не имени себя и не для себя. А так, чтобы этим пользовались люди, чтобы получали удовольствие, чтобы им нравилось видеть происходящее на сцене. И лучше, чтобы это было также в центре - удобно добираться. Таким образом, у меня появляется возможность больше пропагандировать русские национальные традиции, национальную культуру, русскую песню.
Значит, вы мечтали сделать в центре Москвы дом для русской песни…
Надежда Бабкина: Совершенно верно. У нас было раньше маленькое помещение, репетиционная база. Но и там я думала о том, что она может быть зальчиком на 120-150 мест. Приходили люди, зал были набит битком, никогда не пустовал. Таким образом, разрасталась идея самого театра, потому что мы там не просто песни "ковали", мы их играли, вкладывали в них сюжеты, образы… Каждая песня превращалась в событие.
Я запомнила на всю жизнь, как бабушка мне говорила: "А ты не пой мне песню, ты мне про нее расскажи. Только расскажи посредством голоса и душой своей, как ты это чувствуешь, как ты это видишь, и что ты понимаешь".
Вот сейчас, когда мы с вами говорим, закончилось детское представление, шумно… Мне кажется, это очень важно, когда дети на сцене смотрят сказки. Сейчас мы готовим новогоднюю не просто сказку, но представление, основанное на народных песнях, сюжетах, образах. С Дедом Морозом, со Снегурочкой. Обязательно у нас будут такие персонажи, глядя на которых, дети поймут, что этот зверек - не просто зверек, а хочет кому-то делать неприятности. И дети кричат: "Не надо!". В маленького человека не надо внедрять агрессию, а надо - устойчивость, чтобы он веровал в то, что есть такие силы, которые могут противостоять всяким неприятностям.
На Малой сцене мы оставили детскую студию. Я организовала ее, она довольно долго существует и работает по моим методикам. Молодые специалисты, которых тщательно отбираю, работают с детьми. Я, например, не умею работать с детьми, я не учительница.
Я наблюдала за тем, как вы выступаете, как работаете со взрослыми исполнителями. Вы учите их петь - так же как вас бабушка учила: ты мне не пой песню, ты мне про нее расскажи?
Надежда Бабкина: А как же? И не только. Я учу, на чем сделать акцент, как правильно извлечь звук, как этот звук вложить в слово. Чего нам сегодня не хватает - выделить знаковое слово. Смысловая нагрузка очень важна. Не надо всякой замысловатости и каких-то витиеватых вещей. Надо проще, но качественней.
Это касается не только меня, но и всех, кто меня окружает, моих единомышленников, потому что я не могу по-другому. Я должна нести ответственность за результат. Многие меня за это критикуют. Но это не имеет значения, пусть думают как угодно. Я точно знаю, чего хочу и какой будет результат: аплодисменты и возгласы "браво".
Сегодня все складывается в то, что нужны огромные деньги, что без них ты ничего не сделаешь. Это так. И народному жанру особо никто не помогает, если честно.
Вот почему русской песне нужен театр?
Надежда Бабкина: В театр мы приглашаем и представителей национальных традиций. И когда сюда приезжают удмурты, буряты, якуты, осетины, дагестанцы, чеченцы - это одно удовольствие смотреть, как они ярко выражают самосознание своего народа. Ведь мы далеки сейчас друг от друга, хотя и живем в одной стране.
Когда-то это все было…
Надежда Бабкина: Совершенно верно. И это было качественное, надежное воспитание. Воспитывали достойных людей своего отечества. Мы любили Родину, потому что это был наш дом. Мы знали, что здесь наши папы, мамы, дедушки, бабушки, потому что здесь мы рожаем своих детей, и им надо про это рассказывать. Потому, что наши деды воевали, погибали, отстаивали свою позицию, чтобы мы сегодня могли тоже о них вспомнить.
Наша задача - вкладываться в общество, в свою жизнь, в свое окружение, чтобы и о нас потом вспомнили. Этот процесс необратим, его остановить нельзя. Его испортить можно: вкладывая не то, что нужно, получаешь агрессию, разрушение, и никогда не создашь то, что обязан сделать любой человек. А обязан он сделать вложения, в себя ли, в свою семью, в свое дело. Даже элементарно - почистить свое жилище, двор привести в порядок, чтобы люди шли и говорили: какой человек здесь живет!
Самое страшное в жизни - одиночество: и для детей, и для взрослых. Поэтому моя задача - формировать общественные отношения между людьми, начиная с семьи. Семья - это главное: родные, близкие люди - дедушки, бабушки, мамы, папы, братья... А сегодня, в суете, родители обременены заработком, чтобы никто с голоду не помер - одеть, обуть, зима на носу, холодно, на что покупать, все безумно дорого. И есть тревога, потеря веры, озабоченность. И я это чувствую, как никто, потому что занимаюсь народным жанром. А народная песня - это душа человека. Поэтому театр, получился, я считаю, что с Божьей помощью, не просто так. Не по щучьему велению - щелкнула пальцами - и все!
Многие известные певицы мечтали о своем театре. Например, Алла Пугачева хотела создать такой. Сколько лет об этом говорят...
Надежда Бабкина: Да откуда вы знаете, хотела она или нет? Хотела - получилось! Можно хотеть внешне. Можно сказать: "Я хочу... Подайте мне...". А за свою идею надо бороться и надо настаивать, чтобы у тебя появились единомышленники, коллектив… Конечно, это живые люди, и они - все разные. Я и подбираю таких исполнителей, которые хотят вложиться, которые любят народную песню, которым нужны новые знания. Народная песня - она не простая. Имеет два смысла. Один - на поверхности, а другой - глубокий. Поэтому есть нюансы, когда приходится объяснять. Например, мы стали учить песню, которую привезли из экспедиции "Красна ягодка". Я спрашиваю:
- Парни, про что песня-то?
- Как про что? Про любовь, конечно же. Она стоит на том берегу, он в нее влюбился, и вот они...
Я и говорю им:
- Мальчики, что ж вы так мелко мыслите? Это про другую любовь. Возьмите в пример наше общество. Вот она на берегу стоит одинокая. И видит: на другой стороне идет гульба, люди общаются, в прятки играют, через костер прыгают… Веселятся, потом грустят… И она просит, чтобы кто-нибудь взял ее к себе. И приплыл к ней на плоту парень. И говорит: "Да, мы тебя заберем. А ты знаешь, что у нас там всякое бывает. И плачем, и беда случается, и несчастье". И она согласна на это. Потому что хочет испытывать в жизни все эти чувства.
Он перевозит на ту сторону реки. И она вливается в общую жизнь. Как дальше у нее судьба сложится - это фантазия любого человека. Это образы. Они вокруг нас. В России люди всегда мыслили образами. Ни в одной стране мира такого нет. Если говоришь река, то сразу видишь: один берег - пологий, а другой - чуть с возвышенностью, березки...
Помню, как оформили одну песню: расстелили ткань по сцене - и такое впечатление, что река переливается.
Надежда Бабкина: Да. Это образы. Это развивает личность. И эта вся творческая свобода находятся у каждого. Это не значит, что все должны быть артистами. Но творческая свобода дает возможность человеку реализовывать себя в каком угодно направлении - будь он хоть инженером, хоть математиком.
Мне кажется, что русская песня требует особой силы голоса. Сейчас очень многие хотят научиться петь. Как уметь подать звук?
Надежда Бабкина: Чтобы научиться, надо идти получать высшее образование, учиться у качественных преподавателей. Одного голоса мало. Природа будет спать, если ты не "напичкаешь" себя знаниями, литературой... Надо ходить в театры, видеть, что происходит вокруг тебя. А просто кукольнообразно нарядиться, выйти на сцену и проорать - дело нехитрое. Хватит ли надолго?
Накануне нашей беседы я смотрела шоу "Голос". Хорошо, что оно открыло нам, что в стране есть замечательные голоса, но исполнителей критикуют за то, что они поют, в основном, западную музыку. Мало кто выйдет и споет прекрасную русскую народную песню.
Надежда Бабкина: Да. Пусть там формат такой, что там нет русской народной песни, но элементарно спойте песню композитора, который пишет в этом стиле и вкладывает туда душу. Например, как Александр Морозов, как Олег Иванов, которые считаются сегодня немодными композиторами. Да кто сказал, что они немодные? А такие тексты, как у Анатолия Поперечного? Начинаешь петь, и выворачивается все наизнанку. Что касается голосов. Например, для своего коллектива я не ищу громкоголосых девиц и парней. Мне важен тембр. Я тембрально их всех складываю в единый "пазл" - и получается песня... Надежда Бабкина - это многоголосье. Надежда Бабкина никогда не претендовала на сольную карьеру. Она только мечтала об этом в детстве и пыталась это делать. Но как только появилась в вузе в Москве, меня просто поглотило многоголосье, я растворилась в нем. И до сих пор испытываю неизгладимое впечатление от множества гармоничных звуков.
А я вижу афишу - "Надежда Бабкина, сольный концерт…
Надежда Бабкина: …сольный концерт "Русской песни". Я без ансамбля "Русская песня" вообще жизни не мыслю. И поэтому я работаю с коллективом, как будто поет один человек, который вкладывает в песню всю душу. И я знаю, что этот продукт - качественный.
Вы очень требовательный человек не только к своим подчиненным, но и к себе самой. И никогда не снижаете планку.
Надежда Бабкина: Нет, не могу, не имею права.
Насколько это тяжело? Я всегда вижу вас в форме - красивые наряды, макияж, прическа...
Надежда Бабкина: Для меня это норма жизни. Ну а как? Вот ко мне приехала телевизионная группа. Заходят и говорят: "Сразу видно - женщина живет. Столько платьев, бижутерии, украшений, косметики, помады". А как по-другому, объясните мне, пожалуйста. Я - женщина... Да, я хожу в брюках иногда, потому что нужно быстро куда-то побежать, или по стройке пройтись, или еще что-то... Но поверх брюк у меня обязательно кардиган, либо яркий, либо в цветочек, либо что-то...
Откуда энергия берется? От зрителей?
Надежда Бабкина: Нет, я не беру энергию, а, скорее, отдаю. Но мне возвращается. Знаете, какая вещь: чем ты больше отдашь, высвободишься, тем более получишь. А энергию я беру, когда я езжу в деревню к себе, туда, где сын живет, где моя семья, и общаюсь с внуками. Это "таблетки" от любых стрессов. Чем бы с ними ни занималась - в игрушки играешь, катаешь их, наряжаешь, тебя маленькая Верунчик водит по комнатам, рассказывает... Она меня узнает. Когда я приезжаю, называет Надя...
Внучка поет?
Надежда Бабкина: Очень даже хорошо напевает. Ей только год и три месяца, но она уже и танцует, и мелодично напевает. Георгий, внук - ему четыре с половиной года, ходит в нашу детскую студию. Он тоже поет и танцует. Вот у него энергии... Это просто мой прототип, один в один. Потому что он на несколько часов раньше родился, чем я, но практически в одни и те же дни, в один и тот же месяц. И даже год по Зодиаку у нас одинаковый. Я очень его ждала и имя придумала. И дети, в связи с тем, что у меня был юбилей, пошли мне на уступки и назвали так, как я хочу.