Поделиться
Речь идет о государственном контракте на капитальный ремонт административного здания Псковского городского суда с начальной стоимостью в 42,9 миллиона рублей. Суть схемы "таран" проста. Три участника сговора демпинговали, изображая активную торговлю, и снизили цену до 26,5 миллиона рублей. Добросовестные конкуренты, понимая, что не смогут выполнить работу за такие деньги, сняли свои заявки.
На последних секундах торгов четвертый "таранщик" предложил цену в 39,5 миллиона рублей и стал победителем. А участники сговора, заявлявшие демпинговые цены, вышли из игры из-за отсутствия необходимых документов.
- Дело в том, что заявки на участие в электронном аукционе состоят из двух частей, - делится информацией руководитель управления Федеральной антимонопольной службы по Псковской области Ольга Милонаец. - Первая часть должна содержать информацию о предоставляемом товаре, работе или услуге. Вторая - сведения об участнике размещения заказа, в том числе лицензию, допуск саморегулируемой организации и другие документы. Все три компании, которые активно демпинговали на аукционе, не предоставили документы в рамках второй части заявки. Очевидно, что они изначально не собирались заключать контракт, а лишь преследовали цель вывести из игры добросовестных участников торгов.
Сейчас сотрудникам антимонопольного управления предстоит доказать факт антиконкурентного соглашения: узнать, с каких IP-адресов "таранщики" подавали заявки, сравнить учредителей компаний и так далее. Если фирмы признают виновными в картельном сговоре, им грозят оборотные штрафы.
- Выявление картельного сговора, безусловно, требует высокой квалификации и скрупулезного, неординарного подхода к сбору доказательств, зачастую невозможного без привлечения правоохранительных органов, - комментирует ситуацию старший преподаватель кафедры гражданского и трудового права Северо-Западного института управления РАНХиГС, кандидат юридических наук Игорь Дячишин. - Суды критически воспринимают косвенные доказательства, что заставляет антимонопольщиков заказывать сложные экспертизы по оценке добросовестности поведения участников торгов с использованием математических методов, проводить внезапные проверки, изымать документы, анализировать электронную переписку с рабочих компьютеров сотрудников подозреваемых организаций и так далее.
По словам Ольги Милонаец, псковское управление ФАС с "тараном" встретилось впервые. Однако в целом по стране эта схема довольно распространена. К примеру, в прошлом году картельный сговор на дорожных торгах раскрыли ленинградские антимонопольщики. Две компании снизили цену больше чем на 20 процентов от начального предложения. Потом оказалось, что и у одной и у другой фирмы отсутствуют допуски СРО. В результате контракт достался третьему "таранщику".
- Разумеется, сотрудники антимонопольных управлений не могут отследить все электронные аукционы, - продолжает Ольга Милонаец. - Поэтому мы призываем заказчиков и добросовестных участников торгов сообщать в УФАС о возможных фактах сговора. Если дело не попадает в поле зрения антимонопольной службы, предпринимателям, которых впервые отстраняют от участия в аукционе из-за отсутствия необходимых документов, ничего не грозит. Только после третьего подобного факта нарушителей вносят в реестр недобросовестных поставщиков. Впрочем, и эта мера не всегда является эффективной из-за обилия фирм-однодневок. Нередко компании, попавшие в реестр недобросовестных поставщиков, появляются на электронных аукционах уже под другими наименованиями.
"Таран" - далеко не единственная антиконкурентная стратегия, применяемая на торгах. Другой известной девиацией, выросшей из системы откатов, является так называемый "троллинг", или вымогательство платы за неучастие, отмечает Игорь Дячишин.
- Такое явление имеет место, когда само присутствие в аукционном соревновании приобретает форму бизнеса, - поясняет Игорь Дячишин. - Специально создаваемые компании выдвигают заведомо нерыночные ценовые предложения, в то время как стоящие за ними лица ведут переговоры с добросовестным претендентом об условиях невмешательства ни в ход торгов, ни в последующее оспаривание их результатов.
Еще одна форма злоупотребления, превращающая торги в фикцию, предусматривает сговор между заказчиком и одним из участников.
- Нашумевшей является история с государственным контрактом между казенным учреждением "Дирекция транспортного строительства" и одной из компаний на капитальный ремонт улицы Савушкина в Санкт-Петербурге, - приводит пример Игорь Дячишин. - Документация на электронный аукцион была составлена так, чтобы несведущим участникам торгов было максимально трудно ознакомиться с ней и представить выигрышные заявки. Речь, в частности, идет о многосложном техническом задании. В результате контракт признали недействительным.
По словам генерального директора Единой электронной торговой площадки Антона Емельянова, сейчас в России существует Система межведомственного электронного взаимодействия (СМЭВ). С помощью нее заказчики могут получить доступ к разным государственным регистрам, в том числе налоговому и судебному, и оценить репутацию участников торгов. Однако для комплексного решения проблемы недобросовестных подрядчиков этот инструмент необходимо расширить.
- В России пока нет репутационного фильтра: чтобы претендовать на госзаказ, подрядчику надо только зарегистрироваться и внести деньги на обеспечение, - говорит Антон Емельянов. - И неважно, есть ли у участника сложившаяся положительная репутация. С точки зрения модели либеральных рынков это положительная тенденция. Но с точки зрения практики и особенностей нашего бизнес-климата такая ситуация выливается в возможность легкого построения криминальной схемы.