Поделиться
Вузы вынуждены подстраиваться под текущую госпрограмму, это позволяет получить необходимое финансирование, но отодвигает работы по предыдущим программам на второй план. А приоритеты работы меняются быстро. Сегодня предпринимательская деятельность может быть поощряема, как случилось после введения закона N 217-ФЗ, позволившего вузам создавать предприятия для управления разработками. А завтра акценты переместятся на научную деятельность и разработчиков в сфере трансфера технологий или предпринимательства перестают поддерживать. Так, проект "Национальные исследовательские университеты" требовал коммерциализации разработок и создания малых инновационных предприятий (МИПов). Новый проект правительства по поддержке ведущих вузов (программа "5 в 100") на первый план выдвинул научные результаты лабораторий вне их связи с реальной экономикой. По словам руководителя одной из научных структур, сегодня он призывает членов своего коллектива сократить число хоздоговоров и отказаться от идей создания МИПов из-за необходимости продуцировать публикации. "Бюджетное задание", выдаваемое на каждого сотрудника, столь обременительно, что на дополнительную активность не остается ни времени, ни человеческих ресурсов.
Впрочем, различие интересов сказывается не только на мотивации разработчиков. Вузы и бизнес также оказываются по разные стороны баррикад. Вузам в первую очередь интересны фундаментальные исследования, которые соотносятся с текущими приоритетными направлениями научно-исследовательской политики государства. Бизнесу же интересны разработки, способные стать частью продуктовой линейки или встроиться в существующий технологический процесс. Наиболее ценный для бизнеса вариант - это проект на поздних стадиях, который можно выкупить. Поэтому горизонты планирования вузов и научных организаций не совпадают. И это приводит к тому, что промышленность редко не пытается влиять на планирование разработок в вузах.
Конечно, бывают и совпадения интересов, например, совместные образовательные программы или лаборатории. Но эти формы достаточно локальные и затрагивают в основном одну кафедру, а не вуз в целом. А такие формы работы, как совместные исследовательские проекты, краткосрочны и не позволяют участвовать в стратегическом планировании работы вуза.
По словам Евгения Кузнецова, руководителя проектного офиса и заместителя гендиректора РВК, в мировой практике наиболее успешные университеты совмещают в своем кампусе как научные, инженерные, так и гуманитарные, медицинские и бизнес-школы и факультеты. В итоге возникает комплекс компетенций, которые могут быть собраны воедино под реализацию проектов любой сложности, что ценится мировыми компаниями и создает богатую среду для предпринимательства. Типичная же проблема России в том, что сильные инженерные компетенции не подкреплены бизнес-навыками, научным школам не хватает рядом инженерных, и практически нигде нет инкорпорированных медицинских школ, где можно проводить исследования. "Другой острый дефицит - это специалисты, способные "собирать" все необходимые цепочки производства знаний в необходимые проекты и доносить идею продукта или решения до потенциальных заказчиков в индустриях. Это то, что называется технологический брокеридж, состоящий в умении равно эффективно понимать как внутренние задачи компаний, так и внутреннюю логику научных центров и университетов", - отметил Кузнецов.
Международный опыт показывает, что вовсе необязательно превращать профессоров в предпринимателей. Модель "стартап без стартапера" является одной из типичных, например, в Израиле. Ученый, автор разработки, за редким исключением не переходит работать в спинофф-компанию, а играет в ней роль консультанта или "главного ученого", не отвлекаясь от своей основной деятельности. Вуз же поощряет разработчика единовременными выплатами, процентами от будущих доходов и т.д. Двигается в этом направлении и Россия. Так, Университет ИТМО вводит такую систему показателей для преподавателей, при которой привлечение дополнительного негосударственного финансирования поощряется финансово и морально. "Возникает фактор признания коллективом, - отметила Нина Яныкина, начальник управления инновационной деятельности Университета ИТМО. - Понятно, что, например, основные почет, уважение и, собственно, ресурсы для развития будут даны тем подразделениям, лабораториям и профессорам, которые могут получать не только государственные деньги на ФЦП, госпрограммы и гранты. Заказные НИОКРы действительно доказывают, что продукты деятельности научных подразделений нужны бизнесу и промышленности".
И все же противоречие между научно-образовательной деятельностью и коммерциализацией как задачами университета остается и не отменяется вводом новых целевых программ. По мнению директора по правовым вопросам ГК "Транзас" Константина Окунева, сейчас правила таковы, что именно бизнес вынужден подстраиваться под стандарты образования, "мутировать" в несвойственные для себя формы. "Простой пример: чтобы сотрудничать с вузами и участвовать в разного рода программах, нам пришлось включить в устав такой вид деятельности, как "научные исследования и разработки", хотя мы не научная организация", - рассказал он. А следует, считает Окунев, напротив, деятельность вузов приближать к практике бизнеса, чтобы они могли коммерциализировать разработки.
По мнению экспертов, решить проблему можно через изменение статуса вуза. Сейчас вузом считается учреждение, которое занимается только образовательной и научной деятельностью. Расширив эту трактовку и включив туда элемент коммерциализации технологий, можно будет говорить о частичном снятии напряженности. Кроме того, следует активнее внедрять институт академических брокеров, которые должны заниматься коммерциализацией технологий.