Поделиться
Выход Брежнева в верхний ряд самых демократичных правителей кого-то, возможно, удивит. Приписываемая этому лидеру приверженность идеалам свободы и демократии опровергается процессами над диссидентами, глушением "вражеских голосов", вводом танков в Чехословакию и много чем еще. Но всерьез выяснять, почему Брежнев, по мнению значительной части общества, отвечает стандартам демократического правителя, - занятие бесполезное. Потому что наши сограждане весьма туманно представляют себе эти стандарты. Согласно тому же опросу, демократия важна для 62 процентов россиян, 16 процентов не придают ей важности и 20 процентов затруднились определить самую важную ценность для страны. Для 43 процентов респондентов демократия - это "гласность, свобода слова и мнений", "свобода выбора" и "соблюдение прав человека", а 12 процентов полагают, что демократия - это "участие народа в управлении страной". Остальные опрошенные не смогли определить значение слова "демократия". На вопрос, достаточно ли демократии в сегодняшней России, треть респондентов ответили, что ее "столько, сколько нужно", 22 процента - что ее "мало", в стране "отсутствуют гласность и свобода слова", более 10 процентов - что демократии "слишком много", "все дозволено, и каждый делает что хочет". Еще 33 процента затруднились сказать, достаточно ли в России демократии. Словом, уяснить, что же именно российское население понимает под демократией и насколько она ему необходима, решительно невозможно. На самом же деле демократия здесь ни при чем. Прикидывая, в какие времена ее было больше, граждане подсознательно давали ответ на другой вопрос: кто из поименованных российских руководителей вам наиболее симпатичен? И первенство Путина с его кредитом доверия, достигшим сегодня 86 процентов, тут совершенно объяснимо. С Брежневым же иначе. Тут ностальгия. Тоска по временам, когда большинству наших соотечественников жилось, как им кажется, лучше, чем теперь. Вообще демократия для российского обывателя - это все-таки что-то хорошее, хоть и не очень понятное. Скорее всего, синоним мало-мальски сносной жизни. Воспоминания о такой жизни, прерванной сначала перестройкой, потом - еще жестче - "лихими девяностыми", согревают сознание многих людей и выводят в топ-тройку тех политических лидеров, кто обеспечивал былое всеобщее благоденствие.
Но дело в том, что это ложные воспоминания. Воспоминания о том, чего не было. Например, если колбасы по 2.20, на чей-то ностальгический взгляд, было навалом, значит, и демократии было в ту пору ешь - не хочу. Что колбасы в те времена было не больше, чем демократии, это как-то не помнится. Зато "помнится", что "водка в СССР копейки стоила" (2.87 за бутылку - не такие уж это были "копейки" при тогдашних зарплатах; у заводской проходной жены встречали мужей в день получки, "чтоб зараз не пропил ее всю, ирод окаянный"). Зато "помнится" путевка в крымский санаторий, куда "каждый мог запросто" (не каждый и не запросто - поездкой в Алупку или Мисхор награждали передовиков производства, отличников боевой и политической подготовки, активных общественников). Зато "помнится", "как хорошо, как дружно мы жили - пять семей в одной квартире" (основную массу преступлений на бытовой почве поставляла как раз коммуналка).
Особенность ложных воспоминаний состоит в том, что идеализированные представления о вчерашнем житье-бытье, когда "очереди были короче", "мороженое вкуснее", "девушки целомудреннее", переносятся на весь политической строй. В данном случае - на советский. Его идеализация идет и сверху, и снизу. Государство (с помощью СМИ) и граждане (путем ностальгических вздохов и восклицаний), каждый со своей стороны, созидают "счастливое прошлое" взамен "счастливому будущему", которое было обещано, да так и не наступило. Посмотришь очередной сериал из жизни советских обитателей Кремля - и уже по-другому видится советский правитель и генсек.
То же и с Брежневым. Мифу о старом и слабом генсеке, с трудом выговаривавшем слова, герое анекдотов, увешанном наградами как новогодняя елка, пришел на смену миф о человеке широкой души, заядлом охотнике, мудром генсеке, уберегшем страну от потрясений. Документальные фильмы на телеканалах. Интервью с потомками, соратниками, друзьями. И пробужденные этой мемуаристикой разговоры: "Нормальный был мужик. Жил сам и давал жить другим. Страна при нем горя не знала".
Люди оценивают деятелей прошлого не по историческим меркам, а через призму сегодняшних надежд, разочарований и страхов. Эпоха девяностых катком прошлась по судьбам миллионов. Кто выстоял, тот не оглядывается назад с чувством невосполнимой потери. Кто не смог приспособиться к новым реалиям, тот ищет опору в ложных воспоминаниях. Последних большинство. Поэтому массовое сознание упорно возносит на пьедестал правителей былых времен, даже таких, как Брежнев.