Поделиться
Церемония знаменовала начало реставрации усадьбы XVIII века, которая была родным домом и для поэта Петра Андреевича Вяземского (в 1792 году он здесь родился), и для историка Николая Михайловича Карамзина (он жил здесь с 1804 по 1811). В ХХ столетии уютный особняк в тенистом саде позади Музея изящных искусств успел побывать местом съезда партии кадетов (1905), музеем Маркса и Энгельса (до 1992), резиденцией Российского дворянского собрания (1993-1999), а с 2002 года принадлежит ГМИИ имени Александра Сергеевича Пушкина.
Усадьба Вяземских-Долгоруких - первый объект, с которого ГМИИ имени Александра Сергеевича Пушкина начинает строительство музейного городка. О нем музей Пушкина ведет речь, как минимум, с 1961 года, ссылаясь на мечту Ивана Владимировича Цветаева. Естественно, что закладка "первого кирпича" превратилась из "семейного" музейного события в публичное и медийное. На нем присутствовали, кроме Марины Девовны Лошак, Ирина Александровна Антонова, президент ГМИИ имени Александра Сергеевича Пушкина, главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, заместитель министра культуры РФ Елена Миловзорова, представители московского филиала компании "БалтСтрой", которая будет вести строительные работы, сотрудники музея, и даже координатор движения "АрхНадзор" Рустам Рахматуллин. Его музейщики и строители пригласили сняться вместе с ними для фото на память. "Чтобы разделил ответственность", - пошутил кто-то.
Дата символического начала строительства музейного городка была выбрана не случайно. Именно 29 августа 1898 года был заложен первый камень в здание Музея изящных искусств, которое спроектировал Роман Клейн. Эту дату, как и 29 августа нынешнего года, можно было увидеть на металлической пластине, прикрепленной к одной из сторон новенького кирпича - наряду с координатами усадебного здания в системе спутниковой навигации. Кирпич, как уже понятно, не простой: сделанный вручную из цельного куска глины, он несет еще и клеймо "П", благодаря которому видно, что он сделан на Петровской группе заводов, основанных еще при Петре I.
Марина Лошак напомнила не только о славном прошлом усадьбы, но и рассказала о планах на будущее. После завершения работ в 2018 году в здании усадьбы Вяземских-Долгоруких на площади 6000 квадратных метров разместится Галерея искусства Старых мастеров, в том числе картины Тициана, Рубенса, Рембрандта, Мурильо, Буше… Она упомянула также, что предметом особой заботы музея будет сохранение зеленой территории вокруг усадьбы.
Ирина Антонова, напомнив об истории идеи "музейского городка" и о постепенном воплощении ее в жизнь с 1961 года (благодаря чему у ГМИИ имени Александра Сергеевича Пушкина сейчас одиннадцать зданий, шесть из них уже служат музею), выразила надежду, что живописи европейских мастеров XII-XVIII в отреставрированном здании будет хорошо: "Сотрудники много работали над экспозицией и смогут найти решения экспозиционного пространства". "В добрый путь!" - напутствовала она. И добавила, обращаясь к преемнице: "Вам предстоит большая работа, Марина Девовна".
Марина Лошак в свою очередь не стала обещать легкой жизни строителям. "Будем вас мучить по полной программе", - сказала она, обращаясь к представителям компании "БалтСтрой", которые как раз этот символический кирпич закладывали в стену дома. Словом, лиха беда начало!
Юрий Эдуардович, ваше архитектурное бюро "Проект Меганом" выиграло конкурс. Соответственно, вы тот самый человек, который отвечает как архитектор за реконструкцию и строительство "музейного городка" ГМИИ имени Александра Сергеевича Пушкина?
Юрий Григорян: Предполагается, что мы будем осуществлять надзор за этой деятельностью. Дело в том, что по каким-то объектам она настолько продвинулась вперед, в смысле проектирования и даже реализации, что пока неясным остается пространство для принятия решения. В частности, это касается и этого здания XVIII века.
Вы имеете в виду вопрос соотношения реконструкции и его реставрации? Можно ли сделать, чтобы этот московский старинный особняк не выглядел после завершения работ образцовым новоделом "с иголочки"?
Юрий Григорян: Для этого нужны две вещи. Во-первых, не произносить слово "реконструкция", потому что усадьба Вяземских-Долгоруких - это памятник архитектуры. Обычная терминологическая ошибка приводит ко многим допущениям. Можно говорить о реставрации. Соответственно на ней должен работать ответственный автор-реставратор, эксперт, который хорошо зарекомендовал себя как раз в реставрационной деятельности. Мы будем пытаться такого человека привлечь к работе.
Он еще не найден?
Юрий Григорян: Есть авторы эскизного проекта реставрации. Я же говорю о процессе ее реализации. Важно, чтобы не было подмен. Надо выполнить проект реставрации так, как он задуман, не подменять в ходе строительства нужные материалы современными, а "неудобные" решения - упрощенными. Для этого на стройке должны работать эксперты-реставраторы. Вот и все. Это достаточно простой алгоритм.
За отсутствие подмен будет отвечать "БалтСтрой"?
Юрий Григорян: Конечно, подрядчик отвечает за выполнение проекта. Но ответственность за результат, грубо говоря, несет музей.
Строит "Балтстрой", а отвечает музей?
Юрий Григорян: Как заказчик, конечно, музей отвечает. Какой заказчик, такое и здание. Если заказчика что-то не устраивает, он должен добиваться правильного решения.
Реставрация памятников архитектуры вызывает живой общественный интерес. Взаимодействие с общественными организациями, тем же "АрхНадзором", наверное, может помочь решению проблем. Наверное, имеет смысл обсуждать проблемы и договариваться "на берегу", а не в конце или в ходе строительства?
Юрий Григорян: Если говорить объективно, то фактически случаи удачной реставрации объектов в Российской Федерации чрезвычайно редки. Происходит это потому, что сам реставрационный цех у нас понес потери - и в квалификации экспертов, и в их составе. Я бы сказал, экспертиза стала другой.
Общественные организации тут не спасут. К сожалению. Конечно, контроль общественности останется. Но только за счет этого нельзя изменить положение дел. Вектор должен быть нацелен на поиск профессионалов, которые могут грамотно реализовать проект реставрации.
Вы могли бы назвать примеры удачной реставрации?
Юрий Григорян: Наше бюро (мы же архитекторы, не реставраторы) приглашало реставраторов на часть работ, когда мы занимались приспособлением памятников под современные нужды. Удовлетворения это не принесло. Думаю, это будет вызов для музея - правильно, хорошо сделать реставрацию. Но, в сущности, любой новый проект - это вызов.
Иначе говоря, самая большая проблема - хорошая реставрация?
Юрий Григорян: И приспособление. Все эти усадебные здания не приспособлены для музейной деятельности. Начнем с того, что это вообще жилые дома. Амбиции и надежды, которые возлагаются на эти небольшие жилые дома, в общем-то, не оправданы. Как хороший пример музея в жилом доме можно упомянуть музей Джона Соуна в Лондоне. Очень маленький особняк, в котором показывается коллекция одного человека. Она очень разнообразная, с экспонатами древнегреческими, египетскими… Музей этот располагается в жилом доме, незаметно приспособленном под музей. Для многих это один из любимых музеев мира, несмотря на его крохотные размеры. Но у нас другой случай: ГМИИ им. А.С.Пушкина - один из крупнейших и значимых для России музеев… Другой масштаб амбиций и задач.
Но это сложный разговор. Он подразумевает обсуждение не только отношения к наследию и памятникам, но и привычных культурных практик. Как относиться к старым и больным зданиям? Какую мы ставим цель, когда мы их реставрируем? По нашему законодательству - я обсуждал это с реставраторами - отреставрированный дом должен выглядеть как новый.
Он должен выглядеть как поживший?
Юрий Григорян: Именно. Мы обсуждали с реставраторами вопрос о патине времени. Эту патину итальянский реставратор в Италии обязательно оставляет, допустим, работая над палаццо в Венеции… В результате в Италии отреставрированное здание выглядит как старое, пожившее. Это очень важно. У нас отреставрированное здание выглядит как новое. Такой культурный парадокс… Корни его лежат в истории советской и российской реставрации… Она после революции, тем более Великой Отечественной войны носила восстановительный характер. Дворцы, церкви строились заново. Как церковь Спаса на Нередице. Все разбомбили, надо заново собирать. Поэтому привычным стало ожидание, что старый памятник должен быть "как новый" в процессе реставрации.
Но сделать памятник, "как новый", наверняка еще и быстрее?
Юрий Григорян: Меня меньше волнуют сроки, чем качество. Это же инвестиции в музей на сотню лет, как мы понимаем. Лично моя точка зрения: если можно сделать что-то очень хорошо, лучше сделать очень хорошо, чем сделать на полгода раньше. Особенно если речь о памятниках архитектуры.