Поделиться
Если заявка будет одобрена, наша страна получит право распоряжаться территорией в 1,2 миллиона квадратных километров, где, по прогнозным оценкам, запасы углеводородного сырья оцениваются от 5 до 10 миллиардов тонн условного топлива. Новая заявка в Комиссию попадет не ранее второй половины 2015 года. О том, почему процесс занимает так много времени, корреспонденту "РГ" рассказали директор ФГУП ВНИИ Океангеология Валерий Каминский и его заместитель по геофизике Виктор Поселов.
На участки арктического шельфа претендуют пять государств. Помимо России, это Дания, Норвегия, Канада и США, однако американцы до сих пор не ратифицировали Конвенцию ООН по морскому праву, которая позволяет расширять границы экономического влияния за пределы 200-мильной зоны. Чем это может нам грозить?
Валерий Каминский: У американцев простой подход к разделу шельфа в Арктике: государство, обладающее технологиями для изучения, имеет право проводить разведку там, где считает нужным. Есть технологии - пожалуйста, ищите, добывайте. Нет - сидите на берегу. Поэтому они не очень заинтересованы в установлении границ в Арктике, хотя у них есть интересные участки в других местах.
Конвенция по морскому праву была принята в 1982 году, но интенсивную работу мы начали примерно с 1997 года. Я хочу подчеркнуть, что РФ первой из всех стран подготовила Представление по внешней границе континентального шельфа в Северном Ледовитом и Тихом океанах и представила его Генеральному Секретарю ООН в 2001 году.
По Берингову морю заявка была принята без замечаний. Трудности возникли с Арктическим бассейном и Охотским морем. В марте нынешнего года комиссия приняла решение удовлетворить заявку РФ в Охотском море, и вопрос о территории в 50 тыс. кв км был решен в нашу пользу. Основные исполнители, в том числе из нашего коллектива, за это были представлены к госнаградам.
Заявкой по Арктике мы официально зафиксировали свои претензии на обширный континентальный шельф за пределами 200-мильной зоны в Арктическом бассейне, и это должны учитывать все государства. Комиссия по границам континентального шельфа рассмотрела в июне 2002 г. представление РФ и утвердила замечания и рекомендации Подкомиссии по нашей заявке. С 2002 года начался новый цикл комплексных геолого-геофизических исследований в соответствии с рекомендациями Комиссии.
Виктор Поселов: США не ратифицировали Конвенцию, но работают в соответствии с ее требованиями, то есть это чисто технической вопрос. А формальная процедура все равно будет проведена, потому что Америка тоже заинтересована в четких границах своего континентального шельфа. Это ведь касается не только Арктики, это и Гавайи, и атоллы в Тихом океане, возле каждого из которых США получат право на 200-мильную зону.
Сейчас на уровне специалистов происходит выработка единых подходов по геологическому строению и истории развития Арктического бассейна, и в этом плане мы очень сблизились за последние годы. Все государства, которые выполняют работы в Арктике, работают примерно по одной методике, используют практически одни и те же технические средства и стандартное программное обеспечение для обработки данных. Потому сопоставлять наши материалы очень легко.
То есть в мировом научном сообществе никаких противоречий по поводу арктического шельфа нет? Все согласны поделить его по справедливости и в соответствии с научными данными?
Валерий Каминский: Мы готовим заявку на 1,2 миллиона кв. километров, и территориальных споров по этому участку нет. Но мы должны доказать, что мы на него можем претендовать, и согласовать границы с американской, канадской, датской стороной, то есть провести процедуру делимитации. С Норвегией так называемая серая зона, то есть предмет споров, уже урегулирована.
В рамках конвенции к определению границ есть два подхода: либо секториальный, то есть по прямой линии, либо по равноудалению от исходных линий и точек - медиальный. Утверждение этой границы и может быть предметом двухсторонних переговоров. Комиссия сама эти вопросы не рассматривает.
Виктор Поселов: Линия разграничения с США в Беринговом и Чукотском море - это соглашение Бейкера-Шеварднадзе 1990 года. США ее ратифицировали мгновенно, Россия - до сих пор нет. Граница между Канадой, Данией и нашей страной проведена условно по секториальному принципу, принятому в СССР в одностороннем порядке в 1926 году. Этим постановлением были объявлены территорией СССР "все открытые и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова", но принадлежность морских пространств России в указанном секторе никем в мире не признавалась.
Согласно Конвенции, чтобы включить в российский юридический континентальный шельф за пределами 200-мильной зоны морское дно в районах хребта Ломоносова и поднятия Менделеева до Северного полюса, мы должны представить научные данные обосновывающие, что эти подводные поднятия являются естественным продолжением российской материковой окраины. В противном случае дистанционный лимит такого шельфа должен составить 350 миль от берега или острова, что приведет к потери более 400 тыс.кв. км площади.
И насколько серьезной будет эта потеря?
Валерий Каминский: Прежде всего это вопрос геополитики. Протяженность арктического побережья России - 6,2 тысячи километров, но граница шельфа до сих пор не определена. То есть все это является достоянием мирового сообщества, можно проводить хоть разведку недр, хоть военные учения.
А второе - экономика. По скромным подсчетам, здесь от 5 до 10 млрд тонн условного топлива. Сегодня это, может быть, и не нужно, а будущим поколениям понадобится. Плюс богатейшие биоресурсы. Льды отходят, там появляется рыба, и она тоже будет российской.
Кстати, аналогичные процессы ждут и Антарктику. Пока она является зоной международных исследований, но и там уже есть претензии на территориальный раздел. Когда технологии добычи станут экологически чистыми, безопасными, а на континентах начнет иссякать сырье, встанет вопрос и об эксплуатации Антарктики.
Если произойдет полная делимитация Арктики, кому будет принадлежать Северный полюс? Есть сведения, что на него претендует Канада.
Валерий Каминский: Канада к Северному полюсу никакого отношения иметь не может. Есть определенные основания у Дании, но если смотреть по секториальному принципу, то Северный полюс принадлежит России. А вообще есть предложение сделать Северный полюс достоянием мирового сообщества. Очертить там зону в 1 градус, то есть 220 километров в диаметре, по 60 миль в каждую сторону. И пусть туда ездят туристы, жарят барбекю, совершают кругосветное путешествие. Там нет ни рыбы, ни руды, то есть экономически никому не интересно.
Вообще интерес к Арктике проявляют и те государства, которые в соответствии с Конвенцией не могут претендовать на ее территорию. Ее активно изучают Германия, Швеция, корейцы строят ледокол, а Китай основал станцию на Шпицбергене. Но политический ажиотаж вокруг разделения уже вряд ли будет, потому что есть прецедент. Норвегия уже подала заявку, она одобрена. Почему другим приарктическим государствам могут отказать?
В какой стадии сейчас находится российская заявка? И когда она может быть рассмотрена?
Валерий Каминский: Идет активная работа, она находится на постоянном контроле в министерстве природных ресурсов и агентстве Роснедра. Мы должны сдать материалы до 1 ноября, далее она пойдет в Министерство природных ресурсов и экологии, будет согласована со всеми заинтересованными структурами и в декабре должна быть передана в МИД. Там выверят на соответствие Конвенции, правильность перевода, и государство официально сдаст ее Генеральному секретарю ООН. МИД считает, что это произойдет не ранее второй половины 2015 года.
В комиссии, кстати, сейчас большая очередь, некоторым придется ждать по 8 - 10 лет, потому что комиссия небольшая, а работа серьезная. Но мы свою заявку от 2001 года просто дополняем, поэтому надеемся, что долго ждать не придется. Однако есть вероятность, что комиссия будет придерживать заявку, чтобы сопоставить ее с данными Канады и Дании. Это было бы логично. Могут рекомендовать проведение переговоров по делимитации. Канадцы, кстати, недавно предложили нам часть границы провести по медиальной линии, а часть по секторальной - в свою пользу, естественно.
Виктор Поселов: По Охотскому морю заявка была на два порядка меньше по объему и решаемым задачам, и только после согласования ее с Японией, которое продолжалось несколько лет, комиссия вынесла решение в пользу России.
Арктическая Заявка - порядка 2,5 тысяч страниц текста, сотни картографических приложений, все это нужно прочитать и выверить. Подкомиссия, которая будет это делать - семь человек, которые заседают 3 - 4 раза в год по две недели.
К тому же нет гарантии, что все пройдет гладко, без замечаний. Есть спорные вопросы в Евразийском бассейне. Мы считаем, что по критериям мощности осадочного чехла имеем право эту территорию прирастить, но как посмотрит на это Комиссия? Согласно Конвенции, на океанические структуры юрисдикция прибрежного государства не распространяется. Так что есть часть, которая может остаться достоянием мирового сообщества и мы должны сделать все возможное, чтобы максимально расширить свою зону.
Заявка не согласована быть не может?
Валерий Каминский: Она будет рассматриваться, если будет подана. Она не может быть отклонена. Но говорить о сроках утверждения сложно, особенно когда три остальных участника свои заявки не сделали.
Вам хватает технических возможностей для исследований, предоставляемых государством?
Валерий Каминский: Мы используем ледоколы, в том числе атомные, а также научно-исследовательские суда, к примеру, "Академик Федоров". Аппаратура возобновляется каждые три года - все на уровне мировых фирм. Используем также возможности корпораций и акционерных обществ, которые прибрели лицензионные участки на шельфе или ведут там разведку.
Виктор Поселов: Но своего судна исследовательского у нас нет, и это проблема, потому что существующие недостаточно оборудованы под наши цели. На них, к примеру, нет нормальных спуско-подъемных устройств, буровых станков. Роснедра должны иметь хотя бы одно судно для работы в сложных ледовых условиях. Тем более, что у наших верфей достаточно опыта для постройки такого судна.
Вопрос обсуждался много лет. В свое время было принято решение о строительстве специализированного судна, но денег не хватило.
Может ли повлиять на судьбу заявки ситуация вокруг Украины?
Валерий Каминский: Я не вижу никаких препонов в части научной объективности, хотя политически это возможно, как во всех международных комиссиях. Но мы готовим заявку так, чтобы чисто метрически она была безупречна.
Виктор Поселов: Охотоморская заявка была одобрена, когда уже разворачивались события на Майдане. А она не менее ценна, чем Арктика. Как любые международные процессы, включая Олимпийские игры, острые политические моменты играют свою роль. Это не холодная война, но напряжение есть. А нам нужно работать.