Поделиться
Опера "Аида" в Московском музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко поставлена Петером Штайном так, что ее надо слушать. В этом спектакле, безусловно, главное - музыка и работа солистов. В отличие от многих, считающих себя модными режиссеров Петер Штайн самовыражением с помощью Верди не занимался. Вместе с художником Фердинандом Вегербауэром и художником по костюмам Наной Чекки Штайн хотел сделать нам красиво.
Конечно, режиссер пошел на невероятный, с сегодняшней точки зрения, эксперимент: действие "Аиды" происходит не в России, не в детском саду, не в некоем мистическом пространстве, а - представьте себе - в Египте! То есть буквально то, что Верди написал. Смело, правда?
Правда, в этом Египте победителя почему-то венчают римским лавровым венком, во время триумфа на сцену в египетских одеждах выведены трубачи с ярко выделяющимся тромбоном, а по авансцене пляшут дети, подозрительно напоминающие фавнов, но так красиво же все равно.
Вообще, знаете, что я хочу вам заметить (вдруг вы на это не обращали внимания): люди в жизни ариями не разговаривают, и вообще поют, как правило, только доведя организм до определенного состояния. А в опере буквально все поют. Даже гонец вместо того, чтобы просто сказать: " Враги наступают!" - поет целую арию.
Почему так? Во-первых, это красиво. Понимаете? Опера - это когда "во-первых, красиво". Это не публицистическое искусство, не сюжетный рассказ - это суть воплощенная красота. Опера - это гармония, а не дисгармония. О чем, увы, реформаторы оперные часто забывают.
А Штайн помнит. Я смотрю, как блистательно исполняющие свои партии Мария Пахарь и Николай Ерохин стоят на авансцене, взявшись за руки, и, томно глядя друг на друга, поют про любовь, - и думаю сначала: что это Штайн с ума сошел? Ведь такая мизансцена - чемпион мира по банальности.
А потом думать начинаю по-другому: Штайн глупее меня? Что он, в театре меньше меня понимает? Не может быть. Значит, он просто не хочет, чтобы мы отвлекались на его изыски, он - слуга музыки, а не господин ее. У него нет такой задачи: выпячивать себя. Такая вот у него позиция.
Исполнители в этом спектакле очень хорошо не только поют, но замечательно играют - проживают жизнь своих персонажей. Кроме названных это: Ксения Дудникова, Андрей Батуркин, Денис Макаров, Дмитрий Степанович, Евгений Либерман, Евгения Афанасьева. И это тоже, безусловно, заслуга режиссера.
Да, эта постановка традиционна. Да, меня лично такой театр не сильно увлекает: я постоянно оцениваю происходящее на сцене, эмоционального вовлечения в действо не происходит.
И чего? Это мое личное дело. Пушкин говорил, что художника надо судить по законам, им самим над собой признанным. Штайн работал в эстетике традиционного оперного театра, и в этой эстетике, безусловно, победил.
Когда в спектакле на первый план выходит музыка, очень важно, кто ее исполняет. Музыкальный руководитель "Аиды" Феликс Коробов в очередной раз доказал, что он настоящий мастер. Оркестр и хор звучат столь красиво и столь мощно, что эмоционально вовлекает именно она.
Я прочел несколько рецензий на постановку "Аиды" и увидел, что в некоторых из них, с какой-то странной последовательностью, ругают оркестр.
Вообще, у критика (что театрального, что музыкального) есть две главные задачи: показать, что он, критик, умный, а также вбить клин между создателями спектакля: между актерами и режиссером; между музыкантами и дирижером; между зрителями и самим спектаклем...
Музыкальные критики так страстно вбивают клин между Коробовым и его оркестром, что это уже перестает казаться случайным, при этом они, конечно, употребляют умные слова типа темпа, ритма и прочее.
Оценки эти мало того что никогда непонятны, но они всегда глубоко субъективны. Как и моя - человека, который более всего в этом спектакле пришел в восторг именно от музыки и ее исполнения как оркестром, так и хором, солистами.
Но есть один оценщик, чье мнения для нас принципиально важно: это Петер Штайн. Великий режиссер современности не стал бы работать с плохим оркестром, не стал бы сотрудничать с плохим музыкальным руководителем. У Штайна к Коробову претензий нет.
Может быть, в этом случае, остальным умникам замолчать? Что до меня, то я просто поздравляю музыкантов театра Станиславского и Немировча-Данченко с тем, что у них есть такой музыкальный руководитель, с которым работают Штайн, Титель, Ноймайер, другие выдающиеся режиссеры. И я с нетерпением буду ждать, чем еще нас удивит Феликс Коробов.
Итак, каковы же итоги новой премьеры?
Московский театр пригласил на постановку выдающегося режиссера. Театр предоставил ему потрясающих певцов, удивительных музыкантов и оркестр, современную европейскую сцену и возможность оборудовать ее так, как мастер сочтет нужным. Дальше все зависело от Петера Штайна. И как бы не относиться к художественному результату, это всяко победа театра.
Режиссер поставил традиционно, напомнив нам, что синоним оперы - красота. Кому нравится, кому нет - дело вкуса.
Музыка стала в этом спектакле безусловным победителем. А это, согласимся, немало.