Поделиться
Все случилось в ночь на воскресенье.
Активисты Автомайдана (революционная кавалерия) сообщили в "Твиттере", что из Лавры вывозят святыни. Новость сдетонировала мгновенно, тем более что накануне предстоятель неканонической Украинской православной церкви Филарет призвал к объединению всех православных на Украине под сенью его церкви. Вот, дескать, монахи Московского патриархата и засуетились - вывозят святыни в Россию.
Уже через полчаса у Лавры стала собираться толпа. Боевые отряды с майдана, "Правый сектор" и прихожане. Выяснилось, что ценности никто не вывозит. Но это не разрядило обстановку. На митинге было решено занять Лавру, дабы впредь не допустить "разграбления".
Толпа поделилась. Часть звала на штурм. Другая, меньшая, состоящая в основном из прихожан, пыталась образумить разгоряченных майдановцев.
На помощь пришли "афганцы". Их памятник стоит в скверике напротив Лавры и монахи ухаживают за ним. "Афганская сотня" взяла Лавру в полукольцо и защитила ворота от натиска толпы. Народ стал понемногу расходиться. Но в это время на сцену забрался один поп-расстрига и опять заголосил о разграблении Лавры. И снова майдан пошел в бой. До Лавры всего одна остановка на метро. Около 200 вооруженных человек оказалось у стен уже через 15 минут. Снова уговоры, снова успокоительные речи. Ну и крепкие фигуры "афганцев". До утра народ не расходился. Майдановцы стали проверять весь автотранспорт, что проезжал мимо. Но сокровищ не нашли. Замечу, что ни одного милиционера в радиусе нескольких километров от Лавры не наблюдалось.
Я пришел в Лавру пешком. Как обычный паломник. По пустынным киевским улицам. Сейчас народ или митингует на майдане, или сидит за плотными шторами и опасается налета. Что-то подобное здесь уже было. Году в 18-м.
Лавра делится на две части: верхнюю и нижнюю. Наверху музеи и государственная библиотека. Высоченная глухая стена и железные кованые ворота рассчитаны не только на Автомайдан, но и на штурмовиков Батыя. А вот с нижней, где знаменитые монашеские пещеры с нетленными мощами, Великая церковь (Успенский собор) и икона Успения Божией Матери - незадача. Один шлагбаум и два безоружных ЧОПовца. В 1990-м весь комплекс был внесен в список всемирного наследия ЮНЕСКО. А тут активисты с палками...
Но сейчас на улице было пустынно. Я постучался в окошко.
- Музеи не работают. Служба давно закончилась. Чего вам?
- Я приехал издалека. У меня поезд. Хочу поклониться святыни хоть снаружи.
- Ну иди, раз издалека...
Я спускался к Днепру по кирпичной дорожке. Вдалеке мерцали огни левого берега. Навстречу мне попалась стайка монашек. Они спешили на последний автобус. Но я их остановил:
- Не страшно вам жить в осаде?
- Нет, не страшно. Все в руках Господа. Нам пора в свой монастырь возвращаться, а то опоздаем. Вот это действительно страшно...
В паломническую гостиницу меня не пустили. Их здесь четыре. И места были, но живут здесь люди строго по благословению батюшки. А последний батюшка на моих глазах уехал на своем джипчике домой.
- Завтра приходите к шести утра. Храм будет открыт, получите благословение и живите 3 дня бесплатно. Ну если послушание какое выйдет, то не обессудьте, - пожилая женщина и рада была бы помочь, но порядок есть порядок.
Храмы были закрыты. Подошел к одному из корпусов семинарии. Там на крыльце стоял семинарист в рясе и глядел на звездное небо. Я ему рассказал о своей печали. Ночевать негде, поезд только утром.
- Койку я предложить не могу. Но чаем напою. Поднимайся.
Семинарист Павел проводил меня в помещение что-то вроде дежурки. Там стоял телефон. Грелся чайник. Павел долго молился на икону на стене. Потом разлил чай в треснувшие чашки. Предложил баранку и кусок сахара.
Павел был неразговорчив. Да и своим любопытством я мог отпугнуть его и выдать себя. Представляться журналистом из Москвы нынче в Киеве себе дороже. Да и ему бы попало почем зря. Я посмотрел на часы. Два. Пора на поезд!
Позже я созвонился с пресс-секретарем УПЦ МП, писателем и журналистом Василием Анисимовым. Рассказал, что пил чай в Лавре этой ночью. Вроде все спокойно.
- Пока да. Но мы все понимаем, что ситуация на Украине может поменяться мгновенно. Где это видано, что люди с палками охраняют музеи и реликвии? Выйдет кто-нибудь на майдан, опять скажет, что святыни вывозят, что тогда будет? Так что до нормализации ох как далеко!
На пути к вокзалу я встретил первого за три дня работающего милиционера. Одинокий прапорщик стоял на площади Славы в лимонном жилете и мерз, изредка покручивая полосатой палочкой в ночи. Надежды на него не было никакой.