Поделиться
Премьера Cosi fan tutte позиционировалась как часть сценической трилогии, которая появится в сезоны 2013/15 годов в Haus fur Mozart: моцартовские шедевры, написанные с либреттистом Лоренцо да Понте - Cosi fan tutte, "Свадьба Фигаро", "Дон Жуан". Идея не новая для Зальцбургского Фестшпиля: только в прошлом году здесь простились со знаменитым циклом в постановке Клауса Гута, ставшим целой эпохой в зальцбургской "моцартиане". Приглашенная для нынешнего проекта команда - режиссер Свен-Эрик Бехтольф и художник Рольф Глиттенберг (к слову, поставившие уже "Моцарт/Да Понте" в Цюрихе), в первом спектакле на сцене Haus fur Mozart обозначили свои приоритеты: никаких постмодернистских стрессов, живописная красота, галантные типажи, развлекательная легкость действия. По сути, это новый эстетический "кодекс" Зальцбургского фестиваля, по поводу которого интендант Александр Перейра заметил: публика уже устала смотреть на пулеметы,поэтому направление приходится менять.
В результате в Cosi fan tutte публика попала по конкретному моцартовскому "адресу" - в XVIII век, в аристократическое общество, к галантным дамам и кавалерам, изящно флиртующим друг с другом. На сцене - гигантская застекленная оранжерея с зелеными деревьями, цветами, щебечущими птицами, папоротниками в кадках, среди которых Дон Альфонсо (Геральд Финли) с вуайеристским пылом подглядывает за плещущимися в бассейне обнаженными дамами - Дорабеллой (Мари-Клод Шаппюи) и Фьордилиджи (Малин Хартелиус). Нежный рассеянный свет, дамская нега, брызги воды под легкие пассажи Моцарта - чарующая атмосфера спектакля, где разыграется ненапряженная любовная драма. Женихи дам - молодые кавалеры Феррандо (Мартин Миттеррутцнер) и Гульельмо (Лука Пизарони), подначенные ловцом женских душ доном Альфонсо, напоминающим здесь Вальмона Джона Малковича, переодеваются в прекрасных незнакомцев и, поменявшись парами, обольщают собственных невест. Надо заметить, не без разочарования. Хотя азарт любовной игры и гонит действие вперед, вынуждая лже-женихов ползать на четвереньках, скакать на палках, выплясывать модерн-данс, играть перед дамами полами распахнутых восточных халатов, а дам в свою очередь - лить слезы и швырять кофейники в бассейн, напиваться до икоты вином, чтобы потом оказаться легкой добычей ловеласов. Так поступают все - экзистенциальная ирония Моцарта, украшенная ариями такой чувственной красоты, что каждая из них у дирижера Кристофа Эшенбаха оказалась отдельной "драгоценностью". И той тонкой сутью житейского мира, который напрасно ищет неизменного в живом. Дону Альфонсо после этого осталось только отравиться.
Активно рекламируемым на нынешнем Зальцбургском фестивале стал и проект новейшего формата - постановка моцартовской оперы в ангаре (Hangar 7) Зальцбургского аэропорта. Надо заметить, что в России уже был опыт театрального представления в помещении аэропорта, когда полгода назад артисты Московской Геликон-Оперы под руководством Дмитрия Бертмана открывали новый терминал А во Внуково. Зальцбургский проект оказался спецакцией фестиваля совместно с компанией Servus TV, предназначенной для телевизионной аудитории. Формат для оперы сенсационный. В окруженной Альпами гигантской футуристической стеклянной "капсуле", где хранится коллекция исторических самолетов и проводятся художественные выставки, оркестр Камерата Зальцбург под управлением Ханса Графа, Bach Choir и солисты сыграли "Похищение из Сераля" (в постановке Адриана Марталера). Радикальность заключалась даже не в техническом антураже аэропорта, работа которого не прекращалась во время представления, сопровождая арии Моцарта ревом взлетающих самолетов, и не в трактовке оперного сюжета, переместившей героев в современный мир моды и гламура, где султан Селим - гуру моды и визажист, пытался соблазнить блондинку Констанцу. Радикальность состояла в технологии этого зрелища, в новом формате взаимодействия артистов и публики. Оркестр, расположенный в другом ангаре, держал связь с артистами через экраны и наушники, а публика перемещалась вслед за артистами по всей гигантской территории Hangar 7, являясь участницей действия. Герои Моцарта, исполняя арии, строчили на швейных машинках, участвовали в дефиле, оказываясь то в салоне самолета, то на трапе, то в мчащейся по бетонному полю аэропорта машины. В финале герои улетали на реальном вертолете в Альпы. И это был впечатляющий формат "лайф", который и оперная публика, и Моцарт пережили впервые.