Поделиться
Проголосовав в четверг вечером против военной операции, британские парламентарии, по сути, не оставили выбора своему премьер-министру, так как повести страну в военный поход против воли народа означало бы для Дэвида Кэмерона потерю кредита доверия. Ответ Кэмерона, тем не менее, исполнен достоинства : "Для меня ясно, что британский парламент, отражающий мнение народа, не хочет участия Британии в военной акции. Я принимаю это, и правительство будет действовать соответственно".
"Соответственные действия" означают, что второго голосования в Палате общин по вопросу об интервенции в САР не будет. Это второе голосование, инициированное оппозиционными лейбористами, изначально планировалось провести после получения заключений от инспекторов ООН, завершающих в ближайшие выходные расследование по применению химического оружия. Не будет второго голосования, потому что участие Британии в военной акции отныне в принципе снято с повестки дня.
Зато в повестке дня Британии обозначились, по меньшей мере, сразу три принципиальных вопроса. Первый: не уменьшается ли отныне роль этой страны на международной арене? Второй : не грозит ли Альбиону охлаждение отношений с Соединенными Штатами? Третий: не грядет ли раскол внутри Консервативной партии, способный подрубить ее шансы на победу на грядущих парламентских выборах и не шатается ли премьерское кресло под Дэвидом Кэмероном ?
Ответ на первый вопрос жгуче дискуссионен сегодня для самого британского общества. На Альбионе немало тех, кто считает, что претендовать на роль мирового полицейского (пусть даже речь идет о полиции "гуманитарной", как провозглашалось в случае с Сирией) Британии не пристало по определению. Высказывая с платформы новостного канала "Sky News" свое видение этого вопроса, одна из комментаторов эмоционально воскликнула : "Как может маленькая Британия играть роль мирового полицейского и как может пытаться навести порядок в мире, если она не способна навести его на своих собственных улицах!" Не слишком много логики, но некое здравое зерно в этой реплике явно присутствует. "Имперское" мышление ряда британских политиков уже не раз становилось предметом жаркой полемики на самом Альбионе, где звучат аргументы, что свои желания надо все же точнее соизмерять со своими возможностями.
По части возможных охлаждений с Соединенными Штатами тревоги, скорее всего, выглядят слегка преувеличенными. Британский министр обороны Филип Хамммонд предположил, что США будут разочарованы отказом Британии от участия в военной миссии и что это может вызвать некоторое напряжение в отношениях двух стран. Однако Барак Обама уже высказал свое понимание Дэвиду Кэмерону в том, что к решению народных посланников нельзя не прислушиваться. США дали понять, что готовы воевать с Сирией и без участия Великобритании. При этом консультации с Лондоном продолжатся, и Британия остается "одним из ближайших союзников и друзей". Что и понятно. В конце концов, оставаться в гордом одиночестве Соединенным Штатам явно не интересно, а кто как не Великобритания есть тот самый старый верный друг, который лучше новых двух?
И, наконец, о том, что происходит в ведущей правящей партии Британии и в премьерской канцелярии. Закапывать консерваторов явно преждевременно. Хотя бы потому, что не одни лишь оппозиционеры голосовали вчера против сирийского похода. Тридцать депутатов от Консервативной партии сказали этому плану свое "нет". Раскол по целому ряду принципиальных вопросов, включающих, помимо Сирии, также, к примеру, и дальнейшее "сожительство" с Евросоюзом - явно налицо. Сегодня на примере сирийского вопроса вотум недоверия может быть высказан и внешней политике консерваторов. Но остающиеся до выборов полтора с лишним года могут многое изменить. У Дэвида Кэмерона, которого после вчерашнего голосования только ленивый в Британии не бьет ногами, есть достаточно времени, чтобы набрать очки у избирателя. Если, конечно, извлечет должный урок из своего поражения. В конце концов, проиграть битву, еще не означает не выиграть войну. Вот только воевать ему желательно было бы на своем поле, и не ходить на чужое. Так, во всяком случае, посчитали, решая сирийский вопрос, сами британцы.