Поделиться
Фидель Кастро начал свой триумфальный визит в СССР ровно 50 лет назад
В ночь на 27 апреля 1963 года начался первый визит в СССР лидера кубинской революции Фиделя Кастро Рус, который надолго запомнился жителям одной шестой части суши.
В Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве во вторник, 30 апреля, открывается уникальная выставка "Дружба навеки. К 50-летию визита Фиделя Кастро в СССР", где будут представлены снимки, запечатлевшие полуторамесячную поездку кубинского лидера по нашей стране.
****
Во время Карибского кризиса 1962 года, который продолжался 13 дней, Фидель почти не спал. Он вышел из него морально опустошенным, находясь на грани нервного истощения. Он не мог простить Хрущеву, что судьба Кубы решилась за ее спиной, в результате секретной переписки советского лидера с Кеннеди. Фидель был разъярен оттого, что о решении убрать советские ракеты с острова Хрущев не сообщил ему лично, а предпочел все сделать за его спиной. "Хрущев должен был сказать: "Надо обсудить проблему и с кубинцами ... Именно тогда наши отношения с Советским Союзом ухудшились. И в течение многих лет этот конфликт влиял на наши взаимоотношения", - писал годы спустя Кастро.
Советское руководство решило подсластить пилюлю, пригласив Фиделя в СССР. Еще в середине февраля 1963 года посольство СССР на Кубе докладывало, что Фидель "имеет еще большее желание посетить Советский Союз, чем раньше".
26 апреля 1963 года в атмосфере строжайшей секретности Фидель Кастро вылетел в Советский Союз. Причем, его самолет, который тайно вылетел из Гаваны, приземлился не в советской столице, а на севере Советского Союза, в Мурманске, откуда Фидель первым делом выдвинулся на базу советских подводных лодок в Северодвинске.
Советские моряки подогнали на рейд эскадру, пришвартовав атомную подлодку прямо к пирсу. Кубинский лидер посетил ее лично, оставшись в восторге от увиденного. Советские военные даже подняли в боевое положение ядерную ракету с тем, чтобы продемонстрировать не бутафорию, а возможности реальной подводной лодки. Кастро, одетому в бушлат, с его могучей и исполинской фигурой, было тесно в ее отсеках. Фидель был поражен, видя возможности советской боевой техники. У него сложилось впечатление, что Советский Союз действительно может защитить Кубу со своей территории.
И маршрут Фиделя Кастро по территории Советского Союза, и точные сроки пребывания в том или ином городе, были засекречены. На территории областей и республик Советского Союза за обеспечение безопасности Фиделя Кастро и немногочисленной кубинской делегации отвечали головой личности первые секретари областных и республиканских комитетов компартии. За те 38 дней, с конца апреля по начало июня, что продолжалась поездка Фиделя по СССР, он совершил уникальный марш бросок от Северодвинска до Самарканда, который до него и после не делал ни один из иностранных и даже советских лидеров. Волгоград и Мурманск, Ташкент и Братск, Ленинград и Киев, везде этого живого и непосредственного бородача в очках и оливковом френче принимали с такой доброжелательностью и любовью, что Фидель Кастро, годы спустя вспоминал об удивительном гостеприимстве советского народа.
В каждом городе, на каждом предприятии он интересовался работой органов государственной власти, конкретного завода или магазина, пытаясь докопаться до самой глубины проблемы. В Ташкенте, "звезде Востока", Фидель Кастро выразил желание посетить местный универмаг. Ему выдали пять рублей, чтобы он купил себе какую-нибудь "безделушку". Фидель выбрал себе ремень для брюк. Его подвели к кассе, за которой уже сидел не кто иной, как … министр торговли Узбекистана. Мало того, что тучный чиновник не помещался в кресле кассира, он просто не знал, как ему вращать ручку, чтобы открылась касса. Семь потов сошло у главного торгового начальника, пока он обслуживал Фиделя, который буквально засыпал "простого кассира" вопросами о распорядке дня и особенностях торговли обычного советского универмага. Неизвестно, заметил ли Фидель Кастро, что вспотевший "кассир-министр" так и не выдал ему чек за покупку…
Особняком в ходе визита стояли встречи Фиделя Кастро с Никитой Хрущевым, которые происходили в резиденциях и на дачах советского лидера. Никита Хрущев, накануне визита хорошо информированный советскими дипломатами и разведчиками о том, что переговоры с Фиделем Кастро обязательно выйдут за рамки обычного протокола, как следует подготовился к встрече с Кастро. Там, где надо отшучивался, пытаясь, например, перевести начатый Фиделем Кастро разговор об истоках конфликта между СССР и Китаем, на проблемы кочевых племен Средней Азии. Когда речь заходила об эффективной борьбе с диверсионными актами и с контрреволюционными группами, советовал Кастро больше внимания акцентировать не на агрессивных действиях со стороны США. А наладить должную работу органов кубинской госбезопасности, не только внутри страны, но и в поиске и приобретении надежных источников за границей.
Никита Хрущев понимал, что самым непростым вопросом на переговорах станет будущее кубино-советских отношений. Он знал, что Фидель будет просить о поставках оружия, о так необходимых ему танках для формирования двух танковых бригад на Кубе, наконец, попытается заручиться гарантиями того, что Советский Союз окажет помощь в случае нападения США на Кубу. Фидель Кастро получил в итоге не 120 необходимых ему танков, а всего лишь 80. И не модернизированных, а уже устаревших. Но для него было важнее то, что просьба о "гарантиях" нашла свое подтверждение в итоговом коммюнике по итогам визита, подписанном 23 мая 1963 года в Москве Никитой Хрущевым и Фиделем Кастро. "Учитывая продолжающиеся провокации агрессивных милитаристских кругов США против Республики Куба, товарищ Н.С.Хрущев от имени ЦК КПСС и советского правительства еще раз подтвердил, что в случае, если в нарушение взятых Соединенными Штатами Америки обязательств о невторжении на Кубу, на нее будет совершено нападение, то Советский Союз выполнит свой интернациональный долг и окажет необходимую помощь для защиты свободы и независимости братской Республики Куба всеми имеющимися в его распоряжении средствами", - отмечалось в итоговом коммюнике.
Кроме того, Никите Хрущеву в ходе непростых переговоров удалось убедить Фиделя Кастро в том, что присутствие на Кубе группы советских войск и специалистов будет для США таким же "сдерживающим" фактором, как наступательные ракеты, которые Москва решила вывезти с острова, не уведомив об этом Фиделя. Таким образом, удалось сгладить те, казалось, непреодолимые противоречия, которые возникли лично между Хрущевым и Кастро осенью 1962 года. Позже, уже после отъезда Фиделя Кастро из СССР, на заседании Президиума ЦК КПСС Никита Хрущев, как всегда эмоционально и "простонародно", почти полностью воспроизвел свой диалог с Фиделем : "Я говорю ему {…} чтобы вы выжили, мы и поставили ракеты. Я говорю, конечно, было бы лучше не выводить ракеты, это и дураку ясно. Это было и наше желание. Но не все выходит по желанию. Не вышло. Но главная-то цель оправдалась. Мы хотели, чтобы вы были, чтобы социалистическая Куба развивалась, Вы развиваетесь. Это была задача. Американцы, наоборот, хотели вас стереть с лица Земли. Кто же потерпел поражение? Тот, кто не достиг своей цели. А мы своей цели достигли. Значит мы выиграли, мы победили {…}
Он мне несколько раз говорил : "Вот поверьте мне, мы думали, вы ставите ракеты в интересах всего социалистического лагеря, не в интересах Кубы".
Я говорю на кой черт нам ставить наши ракеты в 90 км от США и в 11000 км от СССР, лезть туда со своими ракетами, когда мы лучше со своей территории можем доставать своего противника, так зачем же нам вашу территорию брать? Если вы так думали, я сожалею, что мы недостаточно вразумительно разъяснили вам необходимость (такого шага) {…} Он говорит : да, я вижу сам, мы неправильно понимали {…}".
Известно, что социалистическая Куба никогда не присоединилась к пактам и организациям социалистического лагеря, таким как, например, Варшавский договор. Более того, Фидель Кастро, стоял у истоков Движения неприсоединения, объединявшего в своих рядах страны, которые, в условиях двухполярного мира, отказывались присоединяться к каким-либо блокам и движениям. Это принято объяснять во многом независимой позицией самого Фиделя Кастро, никогда не желавшего быть "чьей-либо марионеткой" и постоянно утверждавшего, что кубинская революция, такая же "родная, как и кубинские пальмы", не "инспирирована кем-то извне". Однако не так давно рассекреченные документы о встречах Никиты Хрущева и Фиделя Кастро во время поездки в СССР весной 1963 года, свидетельствуют о том, что немалая заслуга в том, что Кастро не принял решения присоединяться к Варшавскому договору, принадлежит Хрущеву. Именно он доказал Фиделю, который уже был готов подписать полноценный договор о военном сотрудничестве, что сильная военная зависимость Кубы от СССР и стран социалистического лагеря скорее принесет вред, чем пользу революционному правительству. Конечно же, Хрущев, получавший сводки по линии МИД и КГБ СССР знал о том, какой обструкции подвергается Фидель, называемый "марионеткой Кремля", в зарубежной, и особенно, североамериканской прессе. "Многие иностранные буржуазные политики и журналисты, - говорил Никита Хрущев Фиделю Кастро на встрече в загородном охотхозяйстве в Завидово 3 мая 1963 года, - спекулируют на том, что советские войска находятся на Кубе, чтобы поддерживать режим Кастро, и что вывод этих войск будет равносилен падению режима Кастро. Надо показать, что это не так!".
К тому времени Никита Хрущев стал смотреть на Кастро уже не в том розовом свете, что в первые два года после победы кубинской революции. Познакомившись с Фиделем лично, он столкнулся с мятежником, бунтарем, "со своей правдой", со своей обидчивостью и обостренным чувством справедливости. Хрущев понял, что Фидель не будет плясать под чью-то дудку и уж тем более не потерпит "строгого, отцовского отношения к себе". К чести Никиты Хрущева он внял доводам своих помощников и пытался убедить Фиделя не в поучительном тоне, а, разговаривая с ним на равных, приводя в качестве доводов "железные аргументы", предоставленные ему многоопытным шефом советской дипломатии Андреем Громыко.
Хрущев понимал, что в глазах советского народа Фидель Кастро выглядит неким "былинным героем современности", спустившимся с гор, свергнувшим тиранический режим и успевшим отстоять завоевания революции в реальных боях. Тягаться с ним в народной популярности на тот момент было бесполезно. Поэтому Хрущев выбрал единственно верный способ общения с Фиделем - не поучал его, не настаивал на своей, "единственно верной", точке зрения, а с позиций старшего товарища и опыта прожитых лет, подсказывал ему своими советами и рекомендациями, как полезнее поступить в том или ином случае. Иногда даже жестко, как в случае, когда советовал ему беспощадно, силой оружия, расправляться с внутренней и внешней контрреволюцией. В Москве прекрасно знали, что стихия Фиделя - это прямое, живое общение с людьми. Не случайно, что такое большое внимание в ходе поездки уделялось не кабинетным встречам, а его знакомству с достижениями советского народного хозяйства: гидроэлектростанциями, тракторными и металлургическими заводами, базой подводных лодок. Может кто-то в Кремле и таил надежду, что "заезженный" Фидель, в конце концов, утомится и скажет: "С меня хватит!". Но нестандартный и не вписывающийся в обычные рамки Фидель Кастро ошарашил кремлевских чиновников, когда заявил о том, что не поедет на родину 20 мая, как планировал. А хочет, еще на пару недель остаться в Советском Союзе, что бы еще лучше познать полюбившихся ему страну и народ. Кое-кто даже сравнивал намерение Фиделя Кастро с поведением героя анекдота, которому "так понравилось в городе, что ему так не хочется домой в деревню".
Бородатый, а не гладко выбритый, в запыленном боевом оливковом френче, а не в сером костюме, выступающий пылко, а не по бумажке, - в короткий срок Фидель влюбил в себя практически весь Советский Союз. Это был тот, неведомый новому поколению советских людей настоящий революционер, живой, страстный, презирающий бюрократию и чопорность убежденный боец за справедливость, как отважные командиры времен Гражданской войны, словно сошедший со страниц романа Николая Островского, кубинский Павка Корчагин. Руководитель страны, не тронутый бюрократическим тленом, как большинство советских руководителей в центре и на местах.
Слух о не похожем на обычного руководителя герое кубинской революции, приехавшем в Советский Союз, стал распространяться по стране уже спустя несколько дней после его прилета. 1 мая Фидель присутствовал на трибуне Мавзолея на Красной площади. Не для протокола, как некоторые советские руководители, а пристально, с неподдельным интересом наблюдая за военным парадом. На Красной площади он выступит три недели спустя 23 мая, с двухчасовой речью без бумажки, полностью захватив внимание аудитории, завороженной речью гостя без бумажки на таком живом и экспрессивном испанском языке. Уже тогда он выделялся среди советских лидеров своей открытостью, демократичностью, и самое главное, неистовой уверенностью в правоте своего дела, обостренным чувством независимости.
Но к тому времени Фидель успеет побывать во многих городах, где неизменно встречал радушие и гостеприимство советских людей. Фидель буквально загорался, посещая каждый новый город или предприятие. Николай Леонов был личным переводчиком Фиделя и вспоминает массу трогательных историй, связанных с этой поездкой. "В Кремле ему была выделена одна из комнат. Помню однажды вечером, около 11 часов вечера он говорит мне: "Пошли просто погуляем по Москве", - рассказывает Николай Леонов. - Я в шоке, отвечаю, Фидель, мы же без охраны. Он уперся. Я хочу погулять по Москве. Успеваю предупредить дежурного офицера охраны. Тот в не меньшем шоке, а Фидель уже готов к прогулке. Выходим втроем через Боровицкие ворота. Двенадцатый час ночи. Проходим первую троллейбусную остановку. Народ в изумлении, не верит, что перед ними тот самый живой и уже ставший легендарным Фидель. Спустя минуту на улице раздаются радостные возгласы, метр за метром нас окружает все больше людей. На подходе к Манежной площади их уже десятки, сотни, толпа напирает, все возбуждены и радостны. Для всех советских людей было настоящим откровением, как под боком США, без всякой помощи извне, могла победить социалистическая революция? Всех интересует одно - как долго продержится кубинская революция? Продержимся, и будем жить, уверяет Фидель. На подходе к гостинице "Москва" людей уже тысячи, они все бегут и бегут. Офицер охраны в ужасе. Кажется, что от счастья публика готова разорвать Фиделя на части. Офицер через окно влезает в гостиницу, успевает по телефону вызвать подкрепление. Фиделя вот-вот "разорвут на сувениры", нам с трудом удается прорваться в гостиницу и на время укрыться от возбужденной и счастливой толпы".
Фидель был глубоко поражен доброжелательностью и открытостью простых советских людей. На станции Зима, когда поезд направлялся на Братскую ГЭС, узнав, что по одноколейке проезжает поезд с Фиделем, дорогу ему перегородили лесорубы. Поезд окружила целая толпа сибирских мужиков, которые отказывались уйти, пока не увидят живого Фиделя Кастро. Фидель услышал шум и вышел в тамбур, в одной гимнастерке на мороз. Толпа встретила его ревом. Хотим слышать тебя Фидель, крикнул кто-то из толпы. Не было никаких условий для митинга, ни трибуны, ничего. Фидель начал говорить прямо с подножки вагона. Мороз леденящий. Вдруг по рукам к нему в толпе буквально "плывет" телогрейка. Кто крикнул: "Здесь же Сибирь, наденьте скорее". Растроганный Фидель бережно надел ее. "У меня же ничего нет взамен", - сказал он, роясь в карманах. Вдруг нашел три сигары в кармане брюк и передал их в толпу. Мужики взяли сигары, подкурили их, и, делая, каждый, по одной затяжке, начали трогательно передавать их друг другу. В глазах "железного" Фиделя появились слезы. "Никто бы на Западе так бы себя не повел. Все бы, кому бы не достались сигары, спрятали их в карман. Зажали бы. Теперь я понимаю, почему непобедим русский народ", - сказал команданте.
На Байкале Фидель гостил у геологов, несколько часов беседуя с ними на самые разные темы, был в восторге от хариуса, выловленного в главном русском озере. Он быстро научился пить из бутылки, за неимением стаканов. Вдруг к домику геологов, откуда не возьмись, подошел молодой человек, который вел с собой небольшого медвежонка. Он сказал, что идет к Фиделю через тайгу из самого Иркутска. И надо же "наткнулся на живого команданте". Познакомились, поговорили по душам, и парень спросил Фиделя, примет ли он в подарок от чистого сердца медвежонка. Немного поколебавшись, Фидель ответил согласием. Он уже знал, что такое широкая русская душа. Тут же решили назвать зверя в честь великого русского озера и "Байкал" поехал с Фиделем Кастро дальше в специальной клетке.
"Байкал" улетел со своим новым хозяином на Кубу. Жизнь сибирского медведя на тропической чужбине была сущим адом. Несмотря на то, что для "Байкала" были созданы все условия для проживания в одной из резиденций Фиделя, на Кубе у бедного животного полностью нарушился биоритм. В условиях постоянной высокой плюсовой температуры, медведь не мог залечь в спячку. Он стал беспокойным, агрессивным и умер через несколько лет.
Конечно, Фидель испытывал определенный дискомфорт от официоза, стараясь отойти от узких протокольных рамок визита. "Натура Фиделя такова, что если он решил что-то сделать, то доведет это дело до конца. Он привык быть первым и побеждать, - говорит Николай Леонов. - В Сибири он попросил остановить поезд и дать ему возможность посмотреть на тайгу, пройтись по ней. Все были в недоумении, а он стоял на своем. Пришлось пойти с ним. А сибирская тайга - это не подмосковный лесочек, это настоящий бурелом, сваленные деревья, непроходимые кустарники, пни и кочки. Мы спотыкались, чертыхались, а Фидель прямо и упорно шел вперед, казалось, не замечая никаких преград, как былинный богатырь".
Фидель Кастро не стеснялся высказывать всю правду в лицо советским чиновникам. Такой показательный эпизод, о котором стало известно Никите Хрущев, случился в Ленинграде. Во время одной из встреч к Фиделю подбежала маленькая девочка подарить цветы. Кастро незаметно для других узнал номер ее детского садика, а чуть позже сказал изумленным организаторам визита, мол, хочу посетить такой то детский сад. Партработники отнекивались, предлагая отложить его на завтра, думая, что Кастро забудет. Уговорили. А на следующий день Фидель Кастро опять принялся за свое - мол, поехали в детсад. Поездку оттягивали под всякими предлогами. Наконец, Фиделя привезли в садик, где его встретила та самая девочка, дарившая вчера цветы. На фасаде здания виднелась вывеска с номером детсада. Фидель попросил девочку показать ему свой детский садик, объяснить, где что находится. А девочка ответила могучему бородачу: "Дяденька я тут еще ничего не запомнила, я здесь всего второй день". Фидель все понял, но промолчал. Оказалось, что девочка была из захудалого детдома, а организаторы сняли табличку с его номером и приколотили на фасад образцового детского дома.
"Ох, и досталось советским партийцам от Кастро на заключительном банкете в Ленинграде, - рассказывает Николай Леонов. - Фидель попросил, чтобы собрался узкий круг людей и сказал свое веское слово. Суть речи его была примерно такой: "Я хочу выступить с критикой с позиций друга. Зачем вы устраиваете показуху, встречая меня, вашего искреннего друга и гостя? Вы много вещей делаете в приказном порядке. Вы прокладываете метро, а приостановили столь важные работы из-за меня, лишь бы проехал кортеж наших машин. Я не гордый. Мог бы поехать в объезд. Зачем надо устраивать бутафорию, тем более я понимаю, что Ленинград - это город-мученик, только-только восстанавливающийся после ран, нанесенных войной. Неужели он не имеет право показать свои недостатки? Вы принимаете меня, как арабского шейха. Так друзей не принимают".
Слух об этой "импровизации" Фиделя сразу дошел до Хрущева, который тоже был с характером. Следующим пунктом в поездке Кастро значилась Украина. Никита Сергеевич позвонил тогдашнему первому секретарю украинской компартии Подгорному и сказал: "Не надо никакого официоза, пусть куда скажет, туда и едет". "Приезжаем в кабинет Подгорного. На столе огромная карта Украины. "Ткни, куда хочешь", - улыбается Подгорный. Фидель "тыкает" в пригород Киева, - продолжает Николай Леонов. - Отъезжаем 40-50 километров от столицы. Приезжаем в обычное село, Фидель просит остановить машину у свинофермы. Партийцы в костюмах и ботинках в изумлении. Фидель в своих знаменитых армейских сапогах перемахивает через заборчик и направляется к свинарке. Я за ним. Знакомимся. Свинарка Мария, обычная украинская женщина, вдова, потеряла мужа на войне. Фидель спрашивает ее о работе, благо с сельским хозяйством знаком не понаслышке, сказывается детство в семейной усадьбе отца в Биране. Потом он говорит, а пошли Мария, посмотрим на твой дом, угостишь чем-нибудь? Да нет у меня особо ничего, отвечает женщина. В результате пошли. В хате, как в обычном крестьянском домишке - все простенько и скромно. Мария достает хлебушек, моченые яблоки, яйца, сало, картошку. Борщ теплый в печи. Фидель улыбается. Мария, смущаясь больших начальников, не решается достать самогон. Но ее уговаривают, хотя обслуга уже сбегала и принесла коньяк с рюмками. Нехитрая трапеза заканчивается задушевной беседой Фиделя и Марии за жизнь. Фидель сияет: "Мне не надо никаких сухих докладов по экономике. Я счастлив увидеть, что простые люди живут в достатке".
В СССР Фидель приедет довольно скоро, через полгода, чтобы ощутить всю прелесть русской "чудесницы-зимы". Его покатают на тройке с бубенцами, повезут на охоту на Завидово, где он, не будучи профессиональным охотником, поразит больше целей, чем заядлые стрелки, отдаваясь охоте с таким же азартом, как ко всему, что захватывало его страстную натуру. Фиделя Кастро, великолепного спортсмена отведут на хоккейный матч и он будет искренне восхищаться умению непобедимых в те годы советских хоккеистов обращаться с клюшкой и шайбой.
В 2005 году, во время проведения в Гаване конференции "Диалог цивилизаций", Фидель Кастро с присущей ему образностью, очень искренне и трогательно ответил на вопрос российской журналистки, хочет ли он снова приехать в Россию. Оказалось, что, после всего пережитого им, мягко говоря, разочарования в политике Москвы, оставившей Кубу после распада СССР один на один со всем миром, Фидель не озлобился. Он помнит доброту и по-прежнему восхищен русскими людьми. Его слова заставили утереть слезу у некоторых присутствовавших в зале. "Если ты меня спросишь о моих чувствах, моей воле, то да, летом или зимой, со снегом или без снега, кто бы там не правил, - заявил Фидель. - И тем более сейчас, когда отношения между Кубой и Россией улучшаются… эти отношения основаны на огромной любви, любви, выраженной поэтом, любви, которую я хотел выразить, когда вспоминал, как однажды был там, на озере Байкал, когда на снегу суровые сильные рыбаки, оттуда, из Сибири, жарили рыбу, а у нас тогда еще были определенные трудности в отношениях, определенное недовольство из-за формы, по-нашему мнению, неправильной, это дело прошлого, в какой был решен Карибский кризис, и, глядя на тех беседующих людей, я смог узнать русского человека, и могу сказать, что это самый миролюбивый народ, и самый миролюбивый народ потому, что он больше всех узнал, что такое война.
Ни один из народов не выстрадал столько, сколько выстрадал русский народ, и ни одна страна не была так разрушена во время Второй мировой войны. Этот народ действительно узнал, что такое война и трагедия войны, поэтому он более, чем кто-либо, любил мир; но я могу также сказать об этом русском народе, что это был самый бескорыстный народ. Этот человек, который узнал войну, был способен отдать все и вновь вступить в бой. Тот сибиряк знал, что я был гражданином маленького островка, находившегося у черта на куличках, а как он разговаривал со мной и выражал мне свои чувства; потому что то был народ, который, узнав войну, как никто, и ненавидя войну, как никто, был великодушно готов умереть за другого!
{…} я познакомился с такими людьми, как те, познакомился с лесничими, знал русских - настоящих патриотов и революционеров, тех, кого я видел бойцами, которые сражались в Сталинграде, в Ленинграде, в Керчи, во всех местах, в Смоленске, которые не сдавались, которые продолжали сопротивление, которые боролись {…} Я посетил некоторые кладбища, был на кладбище в Ленинграде и знаю историю, знаю о 1000 днях блокады, прочел толстую книгу, в которой вспоминаются все лишения, испытанные ленинградцами, подобные тем, которые испытал русский народ везде. Так что у моих чувств прочная основа, я знаю, каковы русские, и восхищаюсь ими".