Поделиться
Но почему в качестве экспертов в "Поединке", да и в разных других программах выступают одни и те же люди? Почему узок круг этих "революционеров"? И на "дуэль" они ходят как на работу? Обозреватель "РГ" побеседовала об этом с телеведущим Владимиром Соловьевым.
Владимир, какой раз у вас Проханов в программе участвует, вы не считали?
Владимир Соловьев: Не считал и не считаю. По одной простой причине: вы видели цифры? Доля выше 20. Это значит, что телезрители однозначно предпочли смотреть то, что мы им показываем. Зритель говорит: нам нравится Проханов, хотим Проханова!
А может, зритель так говорит, потому что он ничего другого, извините, не "ел"?
Владимир Соловьев: На других каналах он мог "есть" все, что угодно. Но, при всем разнообразии телевизионного меню, он захотел Проханова. Когда в боксерских поединках Кличко, например, надо с кем-то боксировать, идет выбор из 10- 15 претендентов. Заметьте, никто не говорит: почему Кличко выбирает людей, которые уже известны? Или почему мы не поставим биться за чемпионский бой незнакомых публике спортсменов? 52 минуты провести на телевизионном ринге, общаясь друг с другом так, чтобы это было интересно стране, не так легко! И количество людей к этому готовых не так велико. Поэтому, конечно, существует некоторая обойма. Есть ряд других программ, которые позволяют герою подойти к тому, чтобы быть готовым 52 минуты стоять на ринге. К таким относится, в частности, "Воскресный вечер", да и любой другой формат, где чуть попроще. Но выпустить не готового, случайного человека на ринг - это будет печальное зрелище.
А вам показалось Александр Архангельский готов? Он-то у вас на "Поединке" был героем в первый раз.
Владимир Соловьев: Вот и ответ на ваш вопрос - Архангельский был первый раз. Дело в том, что как раз именно подготовив, мы подпускаем - показываем человека. Ставим его напротив очень узнаваемого телевизионного бойца. Тем самым и Архангельский набирается уникального опыта и становится еще более узнаваемым. Это целая технология. Мы же делаем популярными людей малоизвестных, и цифры это моментально показывают. Телезрители на это очень четко реагируют. Телевидение это, кроме всего прочего, и конкретный счет. Посмотрите, как реально устроен телевизионный бизнес. Надо просто знать индустрию.
Зритель-то индустрию не знает. И от его имени я говорю, что наперед знаю, что скажет Проханов. Все его жесты, ужимки, реплики известны. И не только он. Веллер, Жириновский… Да, они готовы простоять не только 52 минуты, хоть весь день в эфире.
Владимир Соловьев: Я наперед знаю, что сделает во время балета Цискаридзе. И игроки сборной России по футболу с мячом.
Но у вас форма такая - поединок. Это как дуэль. Человек не может по сто раз выходить на дуэль.
Владимир Соловьев: Вы, наверное, плохо представляете эту программу, которую придумал я.
Именно потому, что понимаю - спрашиваю. Потому что если не я, то кто-то другой вам это скажет: Соловьев, вы повторяетесь. На "России 1", например, повторяете то, что начали на НТВ - программа "К барьеру!".
Владимир Соловьев: Начните с того, что вначале этот формат мы выпустили на ТВ 6 и ТВС. Это наш фирменный формат и чистый жанр. А повторяются те, кто пытается делать передачи-клоны.
И программа эта не сродни дуэли. Если бы я хотел назвать "Дуэль", то раздавал бы участникам пистолеты и один бы другого убивал. Тогда это была бы игра на выбывание. И тогда бы не было никакой возможности проведения в этом формате, в частности, политических дебатов во время избирательных кампаний.
Вот эти люди, которых вы сделали с помощью телевизионных технологий, они же на сегодняшний день, по сути, законодатели интеллектуальной моды. К их мыслям прислушиваются, их тиражируют. Но они так часто говорят одно и то же… Из передачи в передачу.
Владимир Соловьев: Мало кто способен так же точно и образно изъясняться, как Проханов… Вы хотите, чтобы я поставил в эфир кого-то мекающего и бекающего только из-за мнения двух с половиной зрителей?
Я хочу, чтобы вы поставили кого-то нового. Чтобы была какая-то свежая струя.
Владимир Соловьев: Появился Удальцов - он у меня был. Появился Прохоров - он у меня был. Дима Гудков - тоже (кстати, он рейтингов не дал). Когда совсем не новый Владимир Рыжков вышел после вынужденного перерыва, я его тут же пригласил. То есть, как только в поле общественного зрения появляется человек, способный говорить убедительно, четко, и достигает определенного уровня узнаваемости - он у меня появляется. А когда идет передача специализированная - например, посвященная трагедии на Фукусиме, тогда ко мне приходит специалист из атомной индустрии, который, говори он на какую-то другую тему, вряд ли был бы людям интересен.
Вы же сами выбираете героев на программу, не редакторы вам подбирают?
Владимир Соловьев: Конечно, я принимаю самое активное участие. Не вопрос - я приглашу других. Назовите кого? Вы живете в той же стране. Когда предъявляются претензии: почему в стране мало спикеров… А политиков в стране много что ли?
Политиков и чиновников у нас в стране хватает. И раньше мы очень хорошо их знали в лицо, и к вам на программу "К барьеру!" приходило больше людей такого ранга.
Владимир Соловьев: Сейчас-то нет. Вы посмотрите - публичная политика ушла в другую сторону…
В общем, я поняла: нам еще долго придется смотреть на одни и те же лица...
Владимир Соловьев: Вы что считаете, что у меня инкубатор, который выращивает телеперсонажей? Или полагаете, что телевидение должно придумывать героев? Вы находитесь в плену у выражения Владимира Познера, которое он когда-то повторил за американцами. Они сказали, что если регулярно показывать по телевизору лошадиный зад, то он станет популярным. Поэтому у нас в стране показывают много разных телеведущих, которые как были унылые "лошадиные задницы", так ими и остаются. Не надо считать народ дураком, а телевизионных деятелей оракулами, спустившимися с небес и объясняющим людям как надо жить. Это непонимание роли телевидения. Я вам скажу, что инквизиция и страшные издевательства над человеком осуществлялись без наличия телевидения. Говорю это потому, что нас обвиняют: люди стали такие жестокие исключительно из-за телевидения. Люди всегда были жестокими. А телевидение - не всегда.
Да, я в плену у этого выражения Познера, оно мне нравится. Но отвечу вам на это, что вы - телевизионщики - тоже находитесь в плену. У рейтингов. Вы боитесь показывать нового человека лишь потому, что неузнаваемое лицо не дает вам высоких цифр.
Владимир Соловьев: На телевидении существуют разные форматы. Человека делают узнаваемым постепенно. В каком плену у рейтингов? Есть канал "Культура", но и там…
Подождите, я основываюсь на ваших же словах.
Владимир Соловьев: А я говорю о конкретной программе "Поединок", которая выходит в конкретный временной слот и стоит конкретных денег. Это - индустрия! Есть разные форматы. Если я делаю недорогой формат в определенное время, то могу звать в студию другой тип людей на энное количество минут.
Еще раз: я вам задаю вопросы с точки зрения человека, который просто смотрит.
Владимир Соловьев: Человек, который просто смотрит, задает себе другие вопросы. Вот сейчас весь интернет гудит: Волгоград или Сталинград? И "человек, который просто смотрит", на нашей программе проголосовал за Проханова и Сталина. На мой взгляд - к сожалению. Мы увидели, насколько мощно эта тема пошла, и не имели права ее не осветить. Вот многие постоянно мыслят о телевидении в модели советской ментальности - коллективный пропагандист. Все давно не так!
Мы в газете тоже освещали эту тему и, отвечая на наш вопрос о Волгограде и Сталинграде, многие уважаемые люди - историки, политики сказали, что такие переименования ведут к расколу общества. То же самое говорят и про вашу программу - что она ведет к расколу общества - мне приходилось слышать такие мнения.
Владимир Соловьев: Если человек, который говорит про раковую болезнь, когда метастазы уже прошли наверх и покрылись язвами: "Давайте просто сверху язвы замажем, и от этого все излечится…" Давайте не будем раскалывать общество! Мы, я - в частности, как раз занимаемся алармистской журналистикой. Я показываю власти и людям: посмотрите, как голосуют. Посмотрите, какие позиции востребованы, какие реальные настроения в обществе. Потому что, если потом это вырвется наружу - никому не покажется мало. Так же, как когда-то мы сделали передачу, за которую меня упрекали: надо же, Соловьев позвал генерала Леонова, космонавта, а против него - этого страшного антисемита генерала Макашова. Более того, Макашов еще выиграл. Да, выиграл! А потому, что не должно быть ни у власти, ни у народа иллюзий. Надо реально понимать общественное настроение.
Помню эту программу с Макашовым, и резонанс - тоже.
Владимир Соловьев: А знаете, к чему это привело? К тому, что власть одумалась, и партии "Родина" запретили рекламные ролики в Москве. А саму партию сняли с выборов.