Поделиться
Конечно, все ждали заключительную часть трилогии Ульриха Зайдля про варианты земного "рая". Первая часть - о любви немолодой австриячки Терезы на пляжах Кении и вторая - о том, что делает с человеком истовая вера, бомбами прозвучали в Канне и Венеции и заставляли ждать мощного итогового удара в третьей. Но Зайдль ограничился забавными вариациями на темы неистовой мечты всех толстушек земли волшебным образом похудеть. А еще это как бы вариант набоковской "Лолиты": тринадцатилетняя Мелания мается в спецпансионе для худеющих и по ходу дела влюбляется в стареющего, но все еще плотоядного доктора. Доктору и хочется, и колется - это зеркально отражает ситуацию самого режиссера: и хочется снять что-то еще столь же храброе, и на горизонте маячит упрек в педофилии. И шарик, который надувался так бойко, так же бойко и сдулся. Тем не менее в рейтинге критиков фильм пока занял высшее место - получил полновесную двойку.
Если судить по рейтингу, все остальное - хуже. Это не совсем так. Картина Гаса Ван Сэнта "Земля обетованная" до появления российского фильма была в конкурсе самой серьезной и профессионально сильной. Ее тема связана с фрэкингом - методом добычи природного газа, который широко применяется в США. Мэтт Дэймон играет Стива, агента газовой компании "Глобал", которая осваивает не тронутые индустрией территории американской глубинки. Местные жители сопротивляются: газ - значит химия, химия - значит мертвая земля. Стив и его сотрудница (ее блистательно играет Фрэнсис Макдорманд) пытаются их убеждать, соблазнять хорошими заработками, даже подкупить активистов, но и этот подкуп идет на оплату плакатов: "Глобал, отправляйся домой!".
Для новорусского кино, пожалуй, удивительно, с какой искренней заинтересованностью пишут этот сценарий Мэтт Дэймон и его соавтор, актер Джон Красинский. И как социальный нерв фильма может быть движущей силой и источником нешуточного саспенса. И с какой уверенностью фильм, адресованный массовой аудитории, рассчитывает на ее ответный отклик, общественную активность и способность принимать проблему своего края как свою собственную.
Но столь неподъемные моральные проблемы не по зубам малолетним посетителям мультиплексов: в Америке фильм идет плохо. Стоивший в производства 18 миллионов долларов, он за два месяца проката сумел собрать только 7,6 миллиона. Как заявил журналистам Мэтт Дэймон, сегодня кино адресуется тринадцатилетним, и это его удручает: высказывание актуальное и предельно искреннее - повисает в воздухе. Между тем злополучный фрэкинг стал одной из острейших проблем американской энергетики и - естественно - экологии. С одной стороны, страна хочет стать независимой от посторонних источников энергии, с другой, так она и губит свою уникальную природу.
Природа стала одним из главных героев социальной драмы Бориса Хлебникова "Долгая счастливая жизнь", показанной в субботу. Источник сюжета - фильм Фреда Циннеманна "Ровно в полдень". Героя в его войне с облеченными властью бандитами предают соратники, и он, по всем канонам американского кино, выходит на тропу мести в одиночку - уже в реалиях современной российской жизни. Фильм снимался в деревне под Мурманском среди невероятно мощной, гулкой, динамичной природы. Природа - "положительный герой" фильма: она живет своей отдельной жизнью и трагически оттеняет вялодушие, бесхребетность людей. Смысл картины, как я его ощущаю, - довольно печальные итоги эволюции русского национального характера: от "шапками закидаем" до позорного бегства с поля боя еще до его начала. Фильм более чем актуален в контексте вечных проблем того, что в России зовут оппозицией: он исчерпывающе отвечает на вопрос, почему ее нет, а при такой ментальности - и быть не может.
На пресс-конференции съемочной группы ажиотажа не было: интерес к фильму умеренный. Кроме продюсеров, участвовали Хлебников, актриса Анна Котова и оператор Павел Костомаров. Журналистов заинтересовало название: почему "Долгая счастливая жизнь", если, по фильму, она короткая и несчастливая? С этим режиссер не согласился и напомнил о существовании такого зверя, как ирония. Спросили о родственном, как показалось, фильме Сергея Лозницы "Счастье мое" - в названии тоже обозначено счастье, когда кругом - несчастье. Хлебников энергично протестовал: с его точки зрения, фильм Лозницы - о людях, которые режиссера пугают, "а наш фильм - о людях, которых мы понимаем и которых любим".
Как рассказал Хлебников, по мере того как съемочная группа удалялась от Москвы с ее обильнымм магазинами, перед нею открывались печальные картины глубинной России: заброшенные деревни, земли, у которых нет хозяев и будущего. Интересная деталь: звукорежиссер фильма не был на съемках в деревне и потом заполнил саундтрек "деревенскими звуками" из фонотеки: мычанием коров, кудахтаньем кур, гоготом гусей... "Слушаю - что-то не то! - рассказывает Хлебников. - Совсем не тот звуковой фон, который сопровождал там нашу жизнь. Убрали всю эту живность из фонограммы - сразу стало похоже. В российской деревне ничего этого давно уже нет - она мертва".
Величественными кадрами невозмутимо текущих вод заканчивается российский фильм. Ими же началась немецкая конкурсная картина "Золото". И снова мощная, живущая самостоятельной жизнью, равнодушная к людям природа - но уже не российского, а канадского севера. Режиссер Томас Арслан снял по собственному сценарию историю переселенцев из Германии, которые в XIX веке, влекомые легендами о великом американском обогащении, отправились к реке Клондайк мыть золото.
Весь фильм - это их путь по безлюдным местам "края света", как назвал этот дикий угол земли один из персонажей. Путь бесконечный и монотонный, выбивающий путников из седла - одного за другим. Вот уже остались только трое, вот уже и двое, и вся эта мучительная одиссея напоминает охоту за миражом - безнадежную и бессмысленную. Жажда обогащения убивает героев - единственная метафора, которая вызревает в ходе нелегкого для зрителей кинопутешествия. Его самый шоковый момент - это подробный, с хорошим звуком показанный процесс ампутации человеческой ноги без наркоза, пилой по живому.
Тропа смерти закончилась сдержанными аплодисментами и весьма отчетливым свистом в зале.