Поделиться
Точных данных по количеству детей мигрантов в школах нет. Называются разные цифры: в Москве от 4 до 10% учеников, в Подмосковье - даже до 12%. Официальная цифра по Санкт-Петербургу - 3% таких школьников. На деле их много больше. В этом году примерно половину выпускников московской школы № 942 составили дети мигрантов. В основном азербайджанцы. Почти все они поступили на платные отделения вузов. Педагоги школы отмечают, что дети мигрантов к учебе относятся очень серьезно. Даже если в семьях говорят только на родном языке, а родители окончили три класса, своих детей заставляют учиться на пределе возможностей. Они не прогуливают занятия и домашнее задание всегда делают.
Сейчас в школе 10-15% учеников, для которых русский язык не родной. Это соотношение учителя считают оптимальным. Если "иноязычных" больше, это может ослабить влияние русской языковой среды и даже спровоцировать конфликты.
- Детей, которые совсем не говорят по-русски, мы стараемся не брать, - рассказывает завуч, - хотя у меня в начальной школе есть один такой ученик. Я каждый день занимаюсь с ним после уроков. Опыт показывает - за год даже самые слабые дети могут выучить разговорный русский язык.
Лариса Архипова - преподаватель истории и обществознания, считает, что детей мигрантов надо учить русскому языку не в обычных классах, а в подготовительных, и у школы должно быть право их набрать. Еще одно предложение педагогов - обязательное тестирование или собеседование для детей мигрантов при приеме в школу.
Кроме обычных школ дети мигрантов могут учить язык в школах русского языка, они существуют при обычных учебных заведениях. В Южном округе Москвы открыта такая школа. Курс рассчитан на год. Всего в городе работает 12 школ русского языка - в каждом административном округе. Московская школа № 157 с азербайджанским этнокомпонентом на севере столицы - как раз из таких. Директор Аида Кулиева уверена, что школы русского языка должны быть во многих учебных заведениях, так как мигрантов все больше, а русский у них все хуже.
- У нас в классах есть азербайджанцы, таджики, киргизы, узбеки. Все учат русский с удовольствием, они понимают, что он им необходим, - рассказывает директор.
По мнению Кулиевой, старшеклассникам одного года на изучение русского языка слишком мало. Программа для них должна быть двухступенчатой: первый год - русский язык, второй - упор на другие предметы.
Казалось бы, все ясно - школ русского языка и спецклассов для детей мигрантов должно быть больше, и обучение там надо делать двухгодичным.
Не все так просто, предостерегает Олег Хухлаев, профессор кафедры этнопсихологии МГППУ: "80-90% мигрантов выбирают для своих детей школу, ближайшую к дому. Если повезло и рядом есть школа русского языка, хорошо. Если нет - никуда возить не станут, запишут туда, что рядом с домом. Особенность еще и в том, что выпускники школы русского языка, как правило, дальше учатся в том же учебном заведении".
Педагоги говорят: нужны спецклассы и спецшколы для мигрантов, однако психологи возражают: это опасно. Мигранты, приехавшие в Россию, готовы встраиваться в наше общество. Надо не изолировать их, а помогать. Как? Учить в обычной школе и в обычных классах, но рассматривать как детей с особыми образовательными потребностями и активно развивать инклюзивное образование.
- У нас такими считают только инвалидов, а за границей - в том числе и детей мигрантов, - рассказывает Олег Хухлаев. - Уроки в школах должны проходить иначе, по другим методикам, с помощью групповых форм работы, с диспутами, "круглыми столами", коллективными заданиями - так, чтобы ученики могли общаться друг с другом.
Сейчас ученые МГППУ в рамках программы "Столичное образование" пытаются построить образовательную модель, которая помогала бы адаптации.
- Это новые педагогические методики для учителей, которые будут учитывать то, что в классе сидят дети разных национальностей, - поясняет Хухлаев. Первые результаты появятся уже к концу этого года.
В Швеции, где проживает больше миллиона мигрантов, в каждом районе открыты языковые курсы, на которых приезжие бесплатно учат не только шведский, но и английский язык.
В Германии все дети учатся вместе. Большинство детей мигрантов занимаются очень успешно и поступают в вузы. В Гамбурге в вузы в 2010-2011 годах поступили 35% таких выпускников. Раньше их было не больше 30%. Самые упорные, как правило, дети выходцев из России, Польши и Ирана. При этом от 10 до 15% мигрантов открыто отказываются интегрироваться в немецкое общество.
В США с 1950-60-х годов в школах активно используется методика "мозаичного класса": коллектив делится на 4-5 групп, в каждой выбирается эксперт. Учитель дает разные задания группам и экспертам. Так что работают вместе и группы, и эксперты. При таком подходе будешь вынужден общаться, причем так, чтобы получить результат. В одном классе могли быть потомки тех, кто стал жертвой суда Линча, и тех, кто линчевал. Так что для Америки интеграция была вопросом выживания. Именно школа помогла его решить.
Между тем
Власти Москвы считают, что спецшколы для детей-мигрантов в столице не нужны. По мнению властей, создание в Москве школ для детей-мигрантов может привести к опасной ситуации, подобно той, которая сложилась в США и Лондоне. Выход может быть в классах со спецпрограммой по русскому языку.