Поделиться
Насколько ценились геммы, показывает легенда, рассказанная Геродотом. Правитель острова Самос (VI в. до н.э.), чтобы отвести зависть богов, должен был пожертвовать им самое дорогое. И тот выбрал перстень с геммой. Геммы оставались поистине царским даром и гораздо позже. В 1814 году императору Александру I, с победой вошедшему в Париж в ходе войны с Наполеоном, Жозефина Богарне дарит знаменитую камею Гонзага. Камея, происходившая из коллекции мантуанских герцогов, была не только очень древней (III в. до н.э.) и изображала египетских правителей Птолемея II и Арсинои II, но и впечатляла красотой камня и тончайшей резьбой.
Впрочем, более 150 гемм из коллекции ГМИИ им. А.С.Пушкина, которые показывают на выставке, пришли не из царских собраний. Собственно, история коллекции - это отдельная тема экспозиции. Часть принадлежала Кабинету древностей Императорского Московского университета, собрание которого послужило основой музея, созданного профессором Цветаевым. Самые древние египетские, ассирийские и хеттские печати входили в личную коллекцию известного египтолога Владимира Семеновича Голенищева. Достаточно сказать, что он был хранителем египетской коллекции Эрмитажа, а собственную коллекцию собирал во время поездок на Аравийский полуостров более 30 лет. Когда, разорившись, он вынужден был решиться на продажу собрания, на покупку его претендовал даже Британский музей. Вопрос об оставлении коллекции в России решался на заседании Государственной думы 10 апреля 1908 года. Именно потому, что собрание было куплено за счет казны, оно не могло быть отдано в Эрмитаж, который хранил частную коллекцию царей. Сегодня нельзя не отметить этическую деликатность и четкость разграничения между приватным и казенным счетом, которому следовали порядочные люди как науки, так и власти в начале XX века. В результате раритеты, собранные Голенищевым, прибыли в мае 1911 года в московский Музей изящных искусств.
На выставке можно увидеть древности из той легендарной коллекции. Например, цилиндрическую печать, вырезанную на лазурите в Передней Азии в XXIV-XXII вв. до н.э. Иначе говоря, речь идет о культуре, которая, минимум, в два раза старше христианской цивилизации. На маленьком цилиндре уместился разветвленный сюжет, где можно обнаружить и сбор фиников, и поклонение богине Иштар двух персонажей, и надпись клинописью с именем владельца печати - купца Магага, и восьмиконечную звезду над письмом, и львов на задних лапах по бокам трона Иштар. Считается, что цилиндрические печати в Передней Азии появились вместе с изобретением письменности. Они были очень удобны для запечатывания глиняных футляров и конвертов, куда складывались "фишки", использовавшиеся для учета скота, урожая и проч. К тому же клинописные таблички делали из глины. Так что легким движением пальца (вроде как мышкой по коврику) владелец печати мог поставить свой знак, заверить договор или утвердить право собственности. С деловой точки зрения, "навороченность" сюжета, возможно, служила гарантией от подделки. С эстетической точки зрения, вы получали монументальный "фриз" … размером, скажем, с сим-карту.
В музейном зале рассмотреть хитросплетения сюжетов помогает промовизор. Это мультимедийная витрина, позволяющая, во-первых, увеличить, а во-вторых, показать в 3D-формате миниатюрные фризы. По сути, огромная лупа, размером с экран, в которой еще и крутится гемма. Около промовизора поневоле в голове также начинают вертеться разные дурацкие вопросы. Например, как же сорок веков назад люди без промовизора и даже без лупы рассматривали эти монументальные красоты? Ладно разглядывали, главное - как они их делали? На одну крошечную гемму уходило несколько лет жизни мастера. Но кроме орлиного зрения, твердости руки и нечеловеческого терпения, нужен был дар пространственного мышления. Инталии похожи на негативы: это углубления в камне, которые при отпечатке создают рельефный образ.
Неудивительно, что люди начинали приписывать геммам свойства амулетов, оберегов, не говоря уж о том, что они становились украшениями. Тем более что после восточных походов Александра Македонского греки обнаружили новое минералы для резьбы: аметисты, аквамарины, гранаты, гиацинты… Наконец, миниатюрные портреты в камне были прямым путем в вечность. Не зря Александр Македонский, кроме двух придворных живописцев и скульптора, имел еще личного резчика по имени Пирготель, вырезавшего портреты царя в образе Геракла или Зевса на крохотных камнях. Вслед за Александром таким образом увековечили себя чуть ли не все римские императоры, а также тщеславные патриции. Кончилось тем, что геммы и их стеклянные копии (литики) могли использоваться как знак принадлежности к определенному политическому клану. Словом, гемма становилась чем-то вроде опознавательного знака для "своих" в бурной политической жизни Рима. Это, конечно, не знаки городских субкультур на стенах домов, но в общем близко.
В Европе новая волна увлечения искусством глиптики началась в XVIII веке после раскопок Помпей - современники ее сравнивали с эпидемией. Даже Екатерина II сама пробовала резать цветные камни. Увы, нам далеко до нее. Но пользу гемм трудно переоценить. В тот момент, когда вам захочется подумать очень хорошо о достижениях новейшей постиндустриальной цивилизации, полезно прийти на выставку в ГМИИ, чтобы рассмотреть фаногорийского "Петуха с мухой в клюве", вырезанного на сердолике в I-II веке. Эта муха, разумеется, высший шик. Потому что и петуха-то разглядеть непросто. А уж муха - просто вызов, брошенный нам двадцать веков назад. Можно сказать, что у нас есть iPad’ы и прочие чудеса компьютерной сборки. Но вопрос в том, будут ли они интересны кому-то две тыщи лет спустя?