Поделиться
Уважаемая Франгиз ханум! Если рассматривать музыку страны как явление многосоставное, не могли бы вы контурно обрисовать музыкальную панораму сегодняшнего Азербайджана?
Франгиз Ализаде: Прежде всего, скажу о традиционной музыке, а именно азербайджанском мугаме, который в период независимости получил новые стимулы развития и с открытостью границ стал как никогда востребованным не только у себя на родине, но и далеко за ее пределами. В республике проводятся многочисленные конкурсы молодых исполнителей, стал традиционным международный фестиваль "Мир мугама", азербайджанские ханенде гастролируют по странам Европы, а имя Алима Гасымова известно в разных уголках мира. Думается, в ближайшее время следует ожидать такого же взлета ашугского искусства. Напомню, что и азербайджанский мугам, и искусство азербайджанских ашугов внесены в список шедевров нематериального наследия ЮНЕСКО. Если говорить о европейской классике, то она представлена во множестве фестивалей, в которых принимают участие, наряду со звездами мирового уровня, и азербайджанские музыканты. Известный подъем переживает и джаз, здесь эстафету Вагифа Мустафазаде, Рафика Бабаева, Вагифа Садыхова, Азизы Мустафазаде сейчас подхватили молодые исполнители, которые уже добились определенных международных успехов. Взять хотя бы Исфара Сарабского, завоевавшего первое место на международном джазовом фестивале "Montre-2009". Ну а по поводу эстрады, того же конкурса "Евровидения", в котором Азербайджан четырежды успешно участвовал, подробно говорить излишне - это у всех на виду.
Наверное, подобную богатую панораму жанров и стилей, такую открытость одновременно Западу и Востоку не мог себе вообразить даже Узеир Гаджибейли, создавая в 1908 году мугамную оперу "Лейли и Меджнун"?
Франгиз Ализаде: И, уж конечно, не мог представить, что через 100 лет эту оперу покажут в Париже под эгидой ЮНЕСКО и за билетами выстроится длинная очередь. Да, произошли невероятные изменения. Помню, мой отец рассказывал, каким грандиозным шоком в 1930-е годы явилась для него, воспитанного на мугаме, опера "Кероглы" с ее звучанием большого оркестра. А сейчас эту оперу знает и любит чуть ли не каждый азербайджанец, как и "Лейли и Меджнун", "Аршин мал алан". И в наши дни бума оперной режиссуры, думается, новые интересные постановки этих шедевров могут украсить мировые театральные площадки. Тем более что у нас сейчас под патронажем Фонда Гейдара Алиева осуществляется полное издание произведений Гаджибейли, так что любой дирижер или режиссер может ознакомиться с той или иной партитурой.
Да, Узеирбек был потрясающим оперным драматургом, ведь даже написанная в сталинскую пору героическая опера "Кероглы", с ее плакатным образом победившего народа, благодаря высокой художественности, остается современной на все времена.
Рассматривая азербайджанскую музыку как часть мирового музыкального процесса, каково, по-вашему, место Гаджибейли в дальнейшей эволюции композиторского творчества?
Франгиз Ализаде: Если говорить в контексте сравнений, я бы поставила его в один ряд с Глинкой, и не только, извините за штамп, в смысле роли основоположника, но и благодаря заданной с самого начала высокой художественной планке. Подобно "Руслану и Людмиле", невероятный динамизм увертюры "Кероглы" зажигает, приносит воодушевление. Роднит этих двух титанов и свойственное обоим по-моцартовски солнечное, классическое мироощущение. Продолжая сравнение с русской музыкой, скажу, что, подобно тому, как от Глинки пошли два направления - национальная почвенность Римского-Корсакова (кучкистов) и европейскость Чайковского, так и у нас подобные разные устремления воплотились в творчестве Фикрета Амирова и Кара Караева.
К тому же, творчество Кара Караева символизирует и принципиально новый подход к национальному. Грубо говоря, Восток без терпкой увеличенной секунды.
Франгиз Ализаде: Знаете, я бы не стала говорить свысока об увеличенной секунде. В конце концов каждый большой художник имеет право на собственный выбор. И нарядный, колористический оркестр с ярко выраженным национальным началом, будь-то "Шехерезада" Римского-Корсакова или симфонический мугам "Шур" Фикрета Амирова, требует не меньшего мастерства, чем трагедийные симфонические опусы Чайковского или Караева. Другое дело, что без овладения всем арсеналом современных европейских стилей и жанров было бы немыслимо создание композиторской школы.
Эта школа у нас также связана с именем Караева, и о ее высоком уровне свидетельствует хотя бы тот факт, что сегодня многие выпускники кафедры композиции Бакинской музыкальной академии с легкостью принимаются на стажировки в самые престижные университеты Европы и США.
Франгиз Ализаде: Караев был музыкантом потрясающей эрудиции. Помню, каким откровением были для всех нас его лекции о современной музыке. Первая была посвящена скрипичному концерту Берга, а вторая - Трем поэмам Лютославского на стихи Анри Мишо, после которой разразилась прямо-таки баталия с музыковедами, приверженцами традиций. И как же вдохновенно он тогда убеждал всех, что в эту музыку нужно долго вслушиваться и тогда она поведет за собой! Вот недавно мне довелось присутствовать на берлинской премьере "Prometeo" Луиджи Ноно. Я слушала эту музыку и ощущала за всей этой невероятной техникой мучительные поиски и раздумья композитора. Такой же искренностью трогают "Астральные этюды" Кейджа. Так что дело не в технологии. Ведь современная музыка включает в себя множество направлений и стилей.
Различные эстетические устремления отличают и азербайджанскую композиторскую школу. Здесь и блестящий концертный стиль Рауфа Гаджиева, Васифа Адигезалова, и по-караевски запрятанная внутрь экспрессия музыки Арифа Меликова, Хайяма Мирзазаде, и крутой авангард музыки Фараджа Караева и ваших ранних опусов, и новая фольклорная волна в лице Айдына Азимова, Акшина Ализаде, Джаваншира Кулиева, Рахили Гасановой. А какому стилю отдают предпочтение молодые?
Франгиз Ализаде: Во-первых, я бы не стала так уж разграничивать эти направления, здесь много взаимопересечений. А во-вторых, особый дар педагога, наверное, и состоит как раз в умении разгадать в каждом из питомцев свой, отличный от других, потенциал. Например, Караев никогда не приказывал: "Пиши, как я!". Он говорил: "Моя функция состоит в том, чтобы открыть вам тысячи возможных дорог, выбор же остается за вами". Он мог ставить безошибочный композиторский диагноз. Вот подобного, пожалуй, на сегодняшний день не хватает. Недавно у нас был пленум, посвященный творчеству молодых. И получилось, что главная сегодняшняя проблема состоит в разрыве между технологией и велением сердца. В одном случае человек с ярко выраженной национальной ориентацией, боясь, что его заподозрят в невежестве, желает, во что бы то ни стало, писать в технике додекафонии. В другом, наоборот, небесталанный студент считает, что может обойтись и без знания современных технологий и стилей.
Такой вот вопрос - что дало новое время азербайджанским композиторам?
Франгиз Ализаде: Думаю, здесь у нас такие же проблемы, как и во всех странах постсоветского пространства. Раньше была зависимость от идеологии, теперь - от рынка. Поэтому сегодня академической музыке очень трудно конкурировать с популярной. В то же время есть много плюсов - те же открытые границы. Например, за восемь лет моей жизни в Берлине я имела счастье быть свидетелем многих ярких музыкальных событий современности. Открытые границы дали возможность и азербайджанским композиторам услышать свои произведения в самых престижных залах Европы и Америки, и нередко в исполнении музыкантов экстра-класса.
Одно ваше сотрудничество с Ростроповичем и Йо-Йо Ма говорит само за себя. Да и все ваши успехи на международной арене, успехи азербайджанской женщины-композитора - разве это не то, о чем мечтали азербайджанские просветители прошлого века? Расскажите, пожалуйста, о постановке вашей оперы в США.
Франгиз Ализаде: Опера называется "Your name means the Sea" и повествует о любви американской художницы и азербайджанского певца. А создана она была по заказу Houston Grand Opera и с успехом прошла в мае прошлого года на сцене этого театра.
Тема сближения Запада и Востока является на сегодняшний день одной из самых значимых в мировом современном искусстве. Нельзя ли рассказать в нескольких словах о вашем участии в подобных проектах?
Франгиз Ализаде: В 2000-м году для трансконтинентального проекта "Silk Road" я написала произведение "Дервиш", в исполнении которого принимал участие Алим Гасымов. Другой проект подобного рода связан с Кронос-квартетом, который недавно выпустил мой авторский диск.
Помню, как в Баку несколько лет назад Йо-Йо Ма вдохновенно играл ваше сочинение "Габиль Саягы" - яркий пример современной музыки, построенной по законам медитативного искусства. Скажите, а легко вам дается подобный синтез?
Франгиз Ализаде: В искусстве нет ничего легкого, и композитор никогда не приступает к работе с мыслью: а давай-ка я завтра напишу музыку, где осуществлю синтез Востока и Запада. Здесь каждый борется в одиночку, преодолевая только ему ведомые трудности. Я никогда не поверю, что композитору все равно, поймут ли его произведение. Раз ты взял перо, то обращаешься к кому-то, раскрываешь свое сердце, свои мысли, а значит, в твоей музыке, так или иначе, отражаются и твое время, и твой народ.