Поделиться
Как принимаются законы, как работает депутатский корпус нового состава - об этом шла речь в интервью председателя Госдумы Сергея Нарышкина члену президиума Ассоциации юристов России Михаилу Барщевскому.
Михаил Барщевский: Сергей Евгеньевич, по нынешней должности вам приходится гораздо больше времени общаться с разными людьми, начиная от простых избирателей и заканчивая депутатами, министрами и другими политиками, напрямую вам, как правило, теперь не подчиняющимся. Повлияло ли это как-то на ваш характер, заставило ли пересмотреть ваши методы управления?
Сергей Нарышкин: Мне кажется, нет. Мое общение и прежде не ограничивалось подчиненными, а говоря о способах и методике управления, то я (и вы это помните по совместной работе в правительстве) не использовал грубые начальствующие приемы: старался быть ровным со всеми, никогда не повышал голоса на коллег и сотрудников обслуживающего персонала.
Что касается депутатов Государственной Думы, то у всех них - одинаковый статус, они прежде всего подчиняются закону о статусе депутата и регламенту работы Думы. У председателя Госдумы, может быть, чуть-чуть побольше полномочий. Он должен просто строго следовать регламенту и не позволять, чтобы его нарушали коллеги-депутаты.
Разумеется, многое зависит от авторитета председателя. Но это качество наживное, и я стараюсь шаг за шагом такой авторитет заработать.
Барщевский: В этой связи не могу не вспомнить положительную реакцию лидеров всех фракций на ваше программное выступление в парламенте 14 марта. Раньше такое случалось крайне редко. Сработал метод зарабатывания авторитета?
Нарышкин: Отчасти это так. Но здесь необходимо отдать должное самим депутатам и лидерам фракций. С одной стороны, каждая фракция преследует свои политические цели, защищает интересы своих избирателей. С другой - и лидеры фракций, и подавляющее большинство депутатов - все-таки люди не только известные, яркие, но и ответственные. Они хорошо понимают предназначение высшего законодательного органа страны, а стало быть, и свое предназначение - разрабатывать, обсуждать и принимать законы, по которым живет страна.
Барщевский: Когда вы ведете заседание, у вас есть право отключать микрофон выступающего, если он превысил необходимый лимит времени. Это обоснованно, когда депутат говорит полную чушь. Но как вы поступите, если выступающий говорит для вас очень интересные, важные вещи?
Нарышкин: Микрофон отключается автоматически в соответствии с нормами регламента. Сколько времени на то или иное обсуждение по регламенту отведено, столько времени микрофон и включен. На выступление по обсуждению законопроекта в первом чтении отводится 10 минут, на то, чтобы задать вопрос выступающему - 1 минута, чтобы на него ответить - 3. Все четко регламентировано.
Единственно - спикер вправе прервать депутата, когда тот просит слово для замечаний по ведению, но выступает совсем по иным вопросам. Здесь я имею право отключить микрофон. И чаще всего коллеги меня поддерживают.
Барщевский: Какой бы в идеале вы хотели видеть Государственную Думу?
Нарышкин: Профессиональной, самостоятельной и уважаемой нашим обществом. Если угодно - профессиональной и респектабельной. Может быть, главной общественно-политической площадкой в стране, на которой обсуждаются ключевые вопросы, волнующие наших граждан. И, конечно, я мечтаю, чтобы и Дума, и Совет Федерации рано или поздно работали в новом парламентском центре, который был бы достоин высшего законодательного органа нашей страны.
Барщевский: Вы хотите видеть парламент законодательным или представительным органом?
Нарышкин: Государственная Дума выполняет и законодательную, и представительную функции одновременно, и обе - чрезвычайно важны.
Я хочу, чтобы Дума стала местом для заинтересованного и квалифицированного диалога. Прежде всего - политических партий, представленных в парламенте, но они и депутатский корпус в целом должны слышать мнения и других партий, в парламенте не представленных.
Барщевский: С вашим приходом, действительно, в Думу стали приходить и говорить не только те, кого туда избрали, но и те, за кем стоят пускай и не значительные, но политические силы. А не задумывались ли вы над тем, чтобы предоставлять иногда думскую трибуну не прошедшим в Государственную Думу для изложения позитивной программы?
Нарышкин: Я и мои коллеги постоянно ищем способы взаимодействия с конструктивно настроенными людьми. Например, заседания комитетов Государственной Думы теперь открытые: в них могут принимать участие представители всех политических партий. Фракция "Единая Россия" создала очень интересную экспертную площадку "Открытая трибуна", на которую приглашаются представители самых разных партий, в том числе так называемой несистемной оппозиции, и общественных организаций. Именно там последние полтора месяца обсуждались предложенные президентом России законопроекты, направленные на модернизацию политсистемы, наконец, на одно из пленарных заседаний уже были приглашены представители политических партий, не представленных в Думе. Мы понимаем, что это необходимо, и будем практиковать такие приглашения. Мы должны уметь и слушать, и слышать, и уважать мнения друг друга. Сейчас по моему поручению над развитием нормативной базы по этому вопросу работает комитет по регламенту.
Барщевский: Когда вы руководили аппаратом правительства и администрацией президента, в ваши должностные обязанности входило обеспечивать прохождение через Госдуму законопроектов, внесенных правительством или президентом. В нынешней должности вы заявили о том, что Государственная Дума не должна автоматически принимать законопроекты, внесенные президентом и правительством. Получается, вы перешли на другую сторону баррикад?
Нарышкин: И в правительстве, и в администрации, и в Госдуме работают ответственные и разумные люди, и цель у всех одна - развитие страны. Поэтому вносимые и обсуждаемые у нас законопроекты должны отвечать этой цели. Вместе с тем (и я об этом уже неоднократно говорил) Дума, действительно, должна быть самостоятельной и профессиональной. И в рамках своей компетенции должна принимать собственные решения. Уверен, что Дума может и должна использовать предоставленные ей Конституцией полномочия намного эффективнее.
Барщевский: В последние годы Думой был принят просто Ниагарский водопад новых законов. На одной из сессий приняли 600 законов! Но 600 законов не только принять грамотно нельзя - их просто физически не успевают прочесть юристы. Многие стали призывать к некоему ограничению, может быть, чисто формальному, на принятие новых законов, например, не больше 100 законов в сессию. Как вы относитесь и к нескончаемому потоку законов, и к возможным ограничениям?
Нарышкин: Я солидарен с вами в том, что принятие такого огромного количества законов имеет очевидные недостатки. Вместе с тем какое-либо искусственное ограничение, на мой взгляд, тоже недопустимо.
Отчасти такое большое количество принимаемых законов объясняется объективными причинами, прежде всего финансово-экономическим кризисом, в ходе которого приходилось вносить, действительно, большое количество изменений в законодательство с тем, чтобы получить новые механизмы управления для стабилизации обстановки и последующего выхода из кризисной ситуации. Отчасти, конечно, это связано и с непрофессиональной работой, отсутствием должного планирования в тех субъектах права, которые обладают законодательной инициативой и вносят законопроекты.
По-моему, есть необходимость в подготовке и принятии закона о нормативных актах, который стал бы неким регламентом законотворческого процесса, вынудил бы субъекты права более тщательно планировать свою работу.
Барщевский: Наверное, самым обсуждаемым сегодня является пакет законопроектов по политической реформе. В чем вы видите его общий смысл? И каким, по вашему мнению, будет конечный результат?
Нарышкин: Действительно, эти законопроекты: об упрощении процедуры создания и регистрации партий, о прямых выборах губернаторов, об отмене сбора подписей избирателей при выборах различных уровней, и недавно внесенный президентом законопроект о выборе депутатов Государственной Думы обсуждаются уже достаточно широко. Все 4 законопроекта направлены на модернизацию политсистемы. На мой взгляд, принятие этих законов будет существенным шагом вперед по пути демократизации и развития политической системы.
Барщевский: Вы упомянули законопроект о выборах губернаторов. Многих очень беспокоит вопрос о так называемом президентском фильтре. Будет ли он, и если да, то как будет работать? Какова ваша личная точка зрения не как спикера, а как одного из депутатов?
Нарышкин: Мне не нравится слово "фильтр", и пока в первом чтении депутатами принята норма, которая вводит институт консультаций.
Барщевский: То есть консультация не является обязательным условием? Это не табу, не вето, и партии могут вносить кандидатуру без консультации с президентом?
Нарышкин: Да.
Барщевский: Как вы думаете, готовы ли мы сегодня к парламентской республике? Через 10 лет? И вообще нужна ли в России с учетом ее истории, культуры и менталитета населения парламентская республика? Или все-таки предпочтительнее президентско-парламентская форма правления?
Нарышкин: Очень хорошо, что вы задали и вторую часть вопроса, поскольку из первой можно было предположить, что парламентская республика - это некая идеальная цель. Думаю, это не так. Во второй части вы уже частично ответили на свой вопрос. Действительно, мне кажется, что для нашей страны в силу исторических особенностей, размера территории, ментальности людей - конструкция президентской республики более органична. При этом, я убежден в том, о чем уже говорил - самостоятельность и профессионализм парламента нужно поднимать. Это веление времени. Гражданское общество развивается, развиваются демократические институты, и это неумолимо требует повышения роли права, правотворчества в целом, а, значит, и роли парламента в политической жизни страны. Конституция РФ это вполне позволяет.
Барщевский: Какие 3 законопроекта вы предложили бы к рассмотрению в первую очередь? О чем они были бы, можете обозначить проблематику?
Нарышкин: Мы уже упоминали так называемый закон о нормативных актах, "закон о законах", который поставил бы в определенные рамки нормотворческую деятельность в РФ и четко определил порядок согласования российского и международного законодательства. Это особенно актуально сейчас, когда у нас довольно активно идут интеграционные процессы с ближайшими соседями. Я очень верю в создание Евразийского экономического союза и, может быть, Евразийского союза. Первый шаг - создание Таможенного союза - уже сделан. Это значит, недалек день, когда на территории союза будут действовать единые законы, и на повестке дня встанет вопрос о формировании Евразийского парламента как наднационального законодательного органа по аналогии с Европарламентом.
Поэтому соотношение федерального и международного, наднационального законодательства должно быть упорядочено.
Второй я бы поднял тему культуры. У нас есть закон о культуре, но, мне кажется, наступило время подготовить его новую версию, которая учитывала бы тенденции нынешнего времени. Культуру следует воспринимать не только в традиционном, классическом, я бы сказал, узком понимании. В современном мире культура играет значительно большую роль и наряду с наукой и образованием становится определяющим ресурсом развития человечества. Мне кажется, мы должны следовать рекомендациям ЮНЕСКО и ООН, предлагающим рассматривать культуру именно в таком качестве.
Ну и, наконец, третье - это, пожалуй, вопросы, относящиеся к развитию местного самоуправления. Мы отдаем себе отчет в том, что муниципальная власть состоялась, но ресурсы и резервы у этой власти больше, чем те, что сейчас используются. На повестке дня - повышение самостоятельности местного самоуправления и расширение ресурсной базы.