Поделиться
Пока в прессе не появилась информация о том, что за десять дней нового года в республиканской детской клинической больнице Нальчика умерло восемь малышей, ни один местный чиновник от здравоохранения не озаботился этой страшной статистикой.
Первая информация о массовой гибели новорожденных появилась 19 января в одной из местных газет. Минздрав КБР сразу заявил, что ничего экстраординарного не произошло, все в рамках статистики, поскольку все дети родились недоношенными, с тяжелыми патологиями. Врачи пытались их выходить, но тщетно. Но родители умерших малышей связывают их гибель с отключением в больнице электроэнергии и халатностью врачей. Республиканский следственный комитет начал проверку и в субботу возбудил по факту смерти младенцев уголовное дело по статье "халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух и более лиц".
По данным следствия, с 3 по 11 января в ГУЗ "Республиканская детская клиническая больница" министерства здравоохранения КБР скончались 8 младенцев, 7 из которых находились на аппаратном дыхании. В больнице следователями уже изъяты медицинские документы, проводятся допросы сотрудников. Глава КБР Арсен Каноков взял расследование ЧП под личный контроль и отстранил от должности министра здравоохранения республики Фатиму Амшокову на время разбирательства с ситуацией. Правительству КБР дано жесткое поручение провести расследование по каждому случаю отдельно, в ближайшее время пригласить пострадавших матерей и восстановить всю цепочку инцидента. "Я буду держать этот процесс под личным контролем. Любой такой случай - для нас трагедия, и те кто, допустил такую халатность, понесут жесткое наказание",- заявил Арсен Каноков. Независимое расследование по факту гибели детей в Нальчике пообещал провести уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов. Член Общественной палаты, адвокат Анатолий Кучерена заявил журналистам, что ситуация в Нальчике будет в ближайшее время обсуждена на заседании палаты и создана группа, которая займется изучением обстоятельств гибели детей: "Спецгруппа может выехать на место, чтобы подробнее разобраться с обстоятельствами трагедии и дать оценку действиям руководства больницы. Могу сказать, что это чудовищный случай, который произошел и по вине врачей. Оценка должна быть дана для всех, кто непосредственно отвечает за безопасность детей".
В том, что же послужило причиной трагедии, попытался разобраться и корреспондент "РГ". И выводы увы, неутешительны - без человеческого фактора здесь не обошлось. Дело и в неожиданных отключениях света, и в том, что больница оказалась к таким ЧП не готова, и в некомпетентности младшего медицинского персонала. На такой вывод натолкнула беседа с одной из матерей, потерявших ребенка. Залина проработала медсестрой в этой больнице, в отделении патологии для новорожденных 10 лет. И когда сын родился недоношенным и его из роддома направили в реанимацию ДКБ, она все время была с ним.
- Сын родился весом 1 килограмм 820 граммов, - рассказывает она, - 20 дней он был стабилен. В пятницу 6-го числа свет отключился примерно на час. Начали запускать генератор, минут через двадцать запустили, но он пять минут поработал и выключился, пока его пытались снова запустить, дали свет. Аппараты искусственной вентиляции легких, у большинства малышей в отделении тоже отключились - аккумуляторы вылетели. И медики вручную качали малышам кислород. Представьте, в отделении на 10-12 малышей всего четыре человека медперсонала. И когда отключились ИВЛ, им приходилось метаться от ребенка к ребенку. Я сама качала своему ребенку кислород. Краткосрочные отключения света минут по 15 были еще 8-го и 9-го января. После этого инцидента состояние моего сына резко ухудшилось, и 9 января он умер.
Залина связывает смерть своего сына не только с отключением электричества - она рассказала, что одна из медсестер не просто неумело обращалась с детьми, а грубо нарушала все нормы. В частности, хотела залить в ИВЛ для увлажнения воздуха, которым дышит ребенок, не дистиллированную воду, а воду из-под крана, а когда Залина ее остановила и потребовала сделать все как положено, медсестра ее сыну залила дистиллят, а сырую воду преспокойно налила в другой аппарат. А ведь в отделении лежат не просто недоношенные, а очень больные малыши, у которых иммунная система практически не работает!
- Эта же медсестера, когда ставила моему сыну желудочный катетер для кормления, не довела его до желудка. В результате малыш начал захлебываться, кашлять и молоко появилось в дыхательной трубке, - говорит Залина, - и капельницу ему так поставила, что у сына вся рука опухла, лекарство шло под кожу…
И.о. главного врача больницы Светлана Индрокова, обещала работу медсестры проверить. В больницу недавно набрали новый персонал, но за молодыми медсестрами следят более опытные работники, заверила она. А что касается инцидента со светом, "безусловно, для детей это не в радость, но ничего страшного в этом нет - ручная вентиляция делается, например, когда детей несут на обследование". По ее словам, все погибшие малыши страдали различными тяжелыми патологиями здоровья. Кроме того, умерло не восемь новорожденных, а семь. И смерть двоих новорожденных тоже не может быть связана с отключением электроэнергии, которое действительно произошло 6 января.
- Пятого января умер 15-летний Зрумов, который почему-то попал в младенческую статистику, - рассказала Индрокова, - это подросток со злокачественной опухолью головного мозга. Из малышей первым 3 января у нас умер ребенок Шхагошев. Он был крайне тяжело болен, вес - всего 700 грамм. У него был сепсис и обширный перитонит. Еще один ребенок - Каиров, несмотря на недоношенность и тяжелую внутричерепную родовую травму, дышал самостоятельно и не был подключен к аппарату. Так что отключение электричества его вообще никак не могло коснуться. Он умер 7 января от остановки сердца.
По словам Индроковой, когда 6 января в больнице отключили электричество, она сама вместе с техниками побежала включать переносной аварийный генератор. Обычно, чтобы запустить такой генератор нужно всего две-три минуты. Но в этот раз на генератор поставили некачественный аккумулятор, который быстро сел. И техниками пришлось оперативно снимать аккумулятор с автомобиля одного из сотрудников. В итоге генератор запустили через 15-20 минут после отключения света.
- В этот момент в реанимационном отделении действительно находилось восемь новорожденных, - продолжает Светлана Индрокова, - один ребенок дышал самостоятельно, а семеро были на аппаратах ИВЛ. Все аппараты имеют собственные аккумуляторные батареи. Три ИВЛ - совершенно новые, которые получили по программе модернизации, они могут работать на автономном питании полтора-два часа. Еще два аппарата - старые, батареи уже подсаженные. Но они эти 15-20 минут выдержали, качали кислород. И еще два ИВЛ были с севшими батареями, они после отключения света тоже сразу отключились. Какие именно дети лежали под этими аппаратами, я точно сказать не могу. Мы страшно боялись, что отключатся еще два старых аппарата, но они продержались. Двух детей мы вентилировали вручную. Вот и все, что было. Через 15 минут мы свет включили. В течение двух последующих дней было еще два примерно 15-минутных отключения света, которые новорожденные вообще никак не почувствовали, потому что все аппараты работали исправно.
Тем не менее, 8 января умер один ребенок, лежащий на аппарате, а 9 числа - еще четверо. Светлана Индрокова показывает копии медицинских заключений - подлинники уже изъяли следователи. По этим документам, у каждого ребенка целый букет тяжелейших заболеваний: сепсис, легочные кровотечения, дыхательная недостаточность, некроз кишечника, отказ почек. И у всех, утверждает она, ухудшение началось еще до инцидента со светом, и родителям объясняли, что шансы на выживание очень малы. И после смерти детей с мамами якобы тоже разговаривали предельно корректно. Но они, видимо все восприняли чересчур эмоционально. К тому же, все родители по религиозным мотивам отказались от вскрытия.
- Сейчас нас будут обвинять в чем угодно, но разобраться и понять, почему именно погиб ребенок, без тщательного анализа попросту невозможно, - говорит Индрокова.
Когда 17-летняя Диана Мукофова рассказывает о том, что произошло, ее еще совсем детское личико морщится, и глаза наполняются слезами.
- Мы с мужем этого ребенка очень сильно ждали, готовились,- говорит она, - я прошла полное обследование, мне говорили, что все хорошо. Но потом у меня подскочило давление, и пришлось сделать кесарево сечение - в больнице сказали, что у меня проблемы с почками, хотя я проверялась. Пока лежала в городском роддоме, все было хорошо, дочка ела и даже сама немножно дышала. Но все говорили, что ее дальнейшее выздоровление на сто процентов зависит он нормальной подачи кислорода. 31 декабря ее перевели в детскую клиническую больницу, но мне никто не сказал, пока я сама не позвонила. Потом я к ней поехала, поговорила в отделении с врачом Максимом Кондратьевым, он мне сказал, что состояние у дочки нормальное, что ребенок у меня чудесный.
Медики в больнице утверждают, что Диана не приходила к ребенку, а когда ей предложили лечь с ней в больницу - отказалась. Это неправда, говорит девушка.
- Я хотела лечь с ней в больницу, но мне сказали, что мест нет, приходи 9 числа, - плачет Диана, - 8 января я позвонила, хотела узнать, что принести в больницу, но Кондратьев мне сказал: "Я сожалею, ваш ребенок умер". И положил трубку. Когда я пришла и спросила у него, почему мой ребенок умер, какой диагноз, он ответил, что ничего не обязан доказывать. Если у вас какие-то претензии - делайте вскрытие. Но мы не сделали вскрытие, потому что наши национальные и религиозные традиции это запрещают. В итоге он сказал, чтобы я забрала ребенка в морге, и закрыл перед моим носом дверь. В суд я не подавала. Потому что суд скажет - делайте эксгумацию и вскрытие, а я не буду этого делать…
Еще две матери, потерявшие детей, имеют претензии к больнице. Динара Ашева, дочка которой умерла 9 января, рассказывает, что новые ИВЛ на момент отключения электричества еще не работали: "Новые аппараты для новорожденных, которые сейчас всем показывают, тогда стояли у стенки не подключенные, а дети лежали в старых и некоторых детей грели с помощью грелок", - утверждает она. Согласно медицинскому заключению, которое представили следствию, у ее ребенка весом всего 800 граммов были очень плохие легкие, врожденный порок сердца и другие серьезные осложнения. Мог ли стать стресс от отключения кислорода "последней каплей" для больной крохи? Мать считает, что мог. Еще одна мама, Розетта Жамбекова, говорит, что до отключения света ее сын был стабилен, а после его состояние резко ухудшилось. Ее малыш был единственным доношенным ребенком в реанимации, родился с хорошим весом 3 килограмма 800 граммов. Но через полчаса после рождения он стал задыхаться, открылось кровотечение легких и 19 декабря его перевели в ДКБ. 31 декабря Розетте медики сообщили, что угрозы для жизни ребенка нет, он начал есть. Но дышал все еще с помощью аппарата и 6 числа тоже был на ИВЛ. А 9-го января Жамбековым позвонили и сказали, что у ребенка снова открылось кровотечение в легких и он умер. Проблема с легкими вновь появилась из-за отключения света, уверена мать.
Убитые горем родители не хотят принять то, что их дети были очень сильно больны, что их выхаживали до последнего, но медицина не всесильна, говорят врачи. И кто из них прав, предстоит разобраться следователям. Как будет проводиться следствие без судебно-медицинской экспертизы - непонятно. Очень много вопросов может остаться без ответов. Но, как бы то ни было, расследование начато и будет доведено до конца.