Поделиться
Новый председатель Государственной Думы Сергей Нарышкин ответил на вопросы "РГ" о том, как может измениться российский парламент и политическая жизнь страны в ближайшее время.
Российская газета: Сергей Евгеньевич, какие, на ваш взгляд, перемены должны произойти в Госдуме, чтобы она эффективно работала в том составе, который сформирован по итогам выборов?
Сергей Нарышкин: Многие изменения в структуре Государственной Думы уже произошли. Но чтобы они обеспечили не только успешный межпартийный диалог, но и результативный законодательный процесс, Государственной Думе важно эффективно взаимодействовать с президентом, правительством, другими органами власти. Очень вероятно, что придется действовать так же оперативно, как в случае принятия антикризисных законов в прошлом созыве.
Это определенный вызов для всех нас. И для фракции парламентского большинства, и для других фракций. Три фракции в этом созыве увеличили свой состав, получили новые посты в руководстве комитетов и палаты. И для них повышение ответственности - понятие не только количественное, но и качественное. Это новый уровень ответственности. Надеюсь, что все фракции и депутаты проявят себя достойно.
РГ: Какие проекты законов вы поставили бы в думскую повестку в первую очередь? Буквально на следующий день после оглашения Послания Федеральному Собранию президент внес в Госдуму два законопроекта по модернизации политической системы в России. Как стало известно, на подходе и другие инициативы, заявленные в Послании. Какие попадут в думскую повестку в первую очередь?
Нарышкин: Прежде всего я хотел бы вот на что обратить ваше внимание: от Государственной Думы пятого созыва к нам перешел ряд законопроектов, работа над которыми уже началась, которые уже приняты или в первом, или во втором чтении. С них Государственная Дума шестого созыва и начнет работу. Я рад тому обстоятельству, что нам на первом же заседании палаты удалось сформировать комитеты, и комитеты уже с первого дня приступили к работе.
Конечно, самые актуальные сейчас законопроекты те, которые касаются развития и совершенствования политической системы. Это инициативы, озвученные Дмитрием Анатольевичем Медведевым в Послании Федеральному Собранию. Соответствующие профильные комитеты Государственной Думы начнут работать с этими документами, как только они в Думу поступят.
Нет необходимости перечислять эти инициативы. Хочу лишь добавить, что работа над ними шла уже в течение нескольких месяцев. Я знаю, что президент и председатель правительства обсуждали эти вопросы некоторое время назад. Дмитрий Анатольевич Медведев транслировал эти идеи в рабочую группу по подготовке проекта Послания, которую я как руководитель администрации президента и по традиции, и по обязанности возглавлял. А работу по подготовке проекта Послания этого года мы начали в конце июня. Документ сложный, концентрированный, поэтому для его подготовки требуется немало времени.
РГ: То есть нельзя говорить, что к этим инициативам подтолкнула "улица"?
Нарышкин: Впрямую нет, нельзя. Хотя, конечно, то, что вы назвали "улицей", это отражение общественных настроений или части общественных настроений, которые существуют. И власти очень полезно уловить эти настроения и адекватным образом на них отреагировать.
РГ: Вы не могли бы уточнить, раз вы видели законопроектные инициативы в администрации, есть ли в предложениях о прямом избрании губернаторов идея о сохранении "президентского фильтра"?
Нарышкин: Этот законопроект пока не внесен. К нам в Государственную Думу в пятницу направлены два законопроекта. Один из них предполагает существенное упрощение требований к созданию и деятельности политических партий. В другом законопроекте затрагиваются вопросы, связанные со сбором подписей избирателей на выборах соответствующего уровня. Здесь тоже предлагается либерализация. Так, политические партии совсем освобождаются от обязанности собирать подписи на любых выборах, включая выборы депутатов Государственной Думы. А в рамках кампании по выборам президента страны существенно сокращается число тех подписей, которые нужно собирать в поддержку кандидатов.
Что касается порядка избрания руководителей регионов, то я бы предпочел более подробно комментировать этот вопрос, когда соответствующий законопроект будет внесен в Государственную Думу и по нему начнется работа. Сейчас могу лишь сказать, что здесь возможны несколько вариантов, предполагающих участие в процедуре как политических партий, так и президента страны.
РГ: До сих пор думская оппозиция никак не могла договориться между собой, чтобы предпринять какие-то совместные действия или согласовать общую позицию. А при голосовании по кандидатурам председателя палаты она вдруг показала явно договорное единодушие. Чем оно вызвано? Обидой, что фракции при распределении руководящих портфелей не получили того, чего хотели? Или тем, что они почувствовали свою силу?
Нарышкин: Вряд ли применительно к этому процессу стоит оперировать таким понятием, как обида. Это не политический термин. Тем более что и обижаться-то не на что. На мой взгляд, произошло очень справедливое распределение обязанностей, полномочий между парламентскими фракциями. С точки зрения их участия и в руководстве Государственной Думы, и в управлении комитетами. Если оперировать цифрами, можно заметить, что соотношение депутатских мандатов в ГД в процентах - 53 на 47. То есть у "Единой России" 53 процента, а у трех оппозиционных парламентских партий - 47.
А соотношение так называемых руководящих постов 50,5 процента на 49,5 процента. Так что здесь некоторая уступка - и, я считаю, правильная уступка - сделана оппозиции. Еще раз скажу: не может быть здесь обиды, и распределение справедливое.
Ну а по поводу голосования по кандидатурам в спикеры... Вряд ли здесь стоило ожидать чего-то другого. Я лично другого и не предполагал. Я благодарен за поддержку моим коллегам по фракции "Единая Россия" и с уважением отношусь к позиции депутатов оппозиционных фракций. Наверное, они и должны были голосовать против кандидата от партии парламентского большинства. Это нормально, когда при голосовании по такому вопросу действует логика: раз оппозиция, значит, "против". Но я надеюсь, что в дальнейшем при обсуждении законопроектов оппозиционные партии не будут действовать по принципу: голосуем как угодно, только не так, как голосует фракция парламентского большинства. Я рассчитываю на содержательные дискуссии и конструктивный подход. Прежде всего потому, что в оппозиционных фракциях немало настоящих профессионалов, которые, конечно, смогут правильно оценить законопроекты и будут голосовать по существу предлагаемых норм.
РГ: Скажите, а почему Совет Федерации радикально сократил число своих комитетов, а Госдума убрала всего три?
Нарышкин: Оптимизация в структуре Совета Федерации - это, конечно, компетенция самого Совета Федерации. Что же касается Государственной Думы, то здесь, как вы знаете, идет основная работа над текстами будущих законов. Число комитетов в Государственной Думе обусловлено спецификой наших задач и нашими возможностями. Численность депутатского корпуса, а это 450 человек, профессионалов, дает возможность большей специализации, чем в Совете Федерации. Изменения в структуре комитетов Государственной Думы отражают практику работы над законопроектами, а их цель более эффективная организация работы.
Но структура Государственной Думы - это не что-то такое, раз и навсегда утвержденное. Если в процессе работы депутаты почувствуют, что целесообразно внести какие-то коррективы в структуру, то, конечно, мы это сделаем. Пока же мы считаем, что принятый вариант является оптимальным, за него проголосовала вся палата.
РГ: Вы услышали в выступлениях депутатов оппозиционных фракций на первом заседании палаты предложения, которые стоит не только взять на заметку, но и, возможно, реализовать? Жорес Алферов, например, призывал коллег, чтобы при голосовании они сами за себя нажимали кнопки, а не бегали по рядам. Вы тоже за это?
Нарышкин: Я за то, чтобы депутаты дисциплинированно и со знанием дела участвовали в обсуждении всех законопроектов. Что же касается прозвучавших предложений, я думаю, что депутаты и фракции сами оформят их, в том числе, возможно, и в виде законопроектов. А до этого комментировать их преждевременно. Тем более что и в ходе избирательной кампании, и на первом заседании Государственной Думы мои коллеги - депутаты КПРФ, "Справедливой России", ЛДПР - выступали в основном с политическими заявлениями. Многие пункты этих заявлений нуждаются в конкретизации. Тогда и можно будет их оценить.
Я вижу хороший признак в том, что при всем различии мнений в позициях всех фракций не так мало общего. Есть общее понимание ряда задач, которые стоят перед страной. Есть общее понимание вызовов для безопасности страны, угроз, связанных с мировым экономическим кризисом. Фракции предлагают разные подходы к решению этих проблем, но мы будем работать в режиме постоянного диалога и сможем прийти к общим решениям.
РГ: А некоторые журналисты уже написали, что в борьбе за думскую дисциплину ожидаются послабления...
Нарышкин: Воля журналистов писать все, что угодно. Моя позиция ровно противоположная. Думаю над цивилизованными способами усиления думской дисциплины и жду соответствующих предложений от коллег.
РГ: Вас не беспокоит, что в Думу пришло много новичков в законотворческой работе, которые не понимают думскую работу?
Нарышкин: В каком-то смысле я и сам новичок. Но даже если бы я таковым не был, я бы все равно сказал: не беспокоит. Мне кажется, что для любого управленческого коллектива полезно присутствие и опытных работников, и молодых, пришедших с большим желанием добиться результата в общей работе. А что касается "новичков", как вы их назвали, то среди них наверняка и есть только такие, нацеленные на результат. Иначе они не были бы избраны депутатами.
РГ: После выборов сразу заговорили, что в Думе будут создаваться какие-то коалиции. Нужны ли эти коалиции, на каких условиях и для чего они могут создаваться?
Нарышкин: Если коалиция потребуется для согласованного голосования по законопроектам, которые относятся к конституционным, то да, коалиция возможна. Фракция "Единая Россия" должна будет и станет искать партнеров для принятия таких решений. В иных ситуациях необходимости в этом просто нет. Да и, признаться, предложений со стороны других фракций в адрес "Единой России" по созданию, например, устойчивой коалиции, когда оформляется коалиционное соглашение, не поступало.
РГ: Следующие два месяца прямо в Думе будет идти президентская кампания (а Зюганов и Жириновский обязательно воспользуются думской трибуной), и вряд ли оппозиция будет соблюдать политкорректность, а вы ведь с тех пор, как переехали в Москву, занимали высокие, но не публичные посты, как вы собираетесь с ними справляться?
Нарышкин: С последней частью вашего вопроса не соглашусь. Должности министра в правительстве России, вице-премьера, руководителя администрации президента - это должности, конечно, публичные. Только при работе и в правительстве, и в администрации публичность не самоцель. Но если политик планирует в дальнейшем участвовать в новых избирательных кампаниях, то публичность, узнаваемость для такого политика - это просто необходимый инструмент, чтобы добиться результата и быть избранным.
При этом я считаю, что избирателю важно не только узнавать политика в лицо, но и больше знать о его реальной деятельности. С этой точки зрения Государственная Дума предоставляет такую возможность для каждого депутата. И я надеюсь, что депутаты шестого созыва воспользуются этой возможностью в полной мере.
РГ: Уже третью неделю каждые выходные в столице, да и в крупных областных центрах проходят массовые акции. Одни поддерживают результаты выборов, другие их опровергают, но получается, что люди выходят на улицу, вместо того чтобы обратиться к своему депутату. Что может здесь предпринять новая Госдума?
Нарышкин: Не надо рассматривать цивилизованные митинги как что-то страшное. Это часть нормального демократического процесса. Такие акции свидетельствуют о росте самосознания населения, о демократизации общества.
Нельзя не признать, что на протяжении последних трех с половиной лет и президент, внося законодательные инициативы, и Государственная Дума, рассматривавшая и принимавшая их, постоянно работали над изменением политической системы. В этом легко убедиться, просто почитав все предыдущие Послания президента. И в минувший четверг Дмитрий Анатольевич сделал анализ выполненного, в том числе и в сфере модернизации политической системы.
Другое дело, что, может быть, темпы перемен в общественном сознании и настроениях людей бывают несколько выше, чем скорость тех изменений, которые власть вносит в политическую систему. Митинги как раз говорят об этом. Значит, власть должна соответствующим образом реагировать. И скорость разработки предложений, касающихся совершенствования политической системы, должна быть выше.
РГ: То есть идти не за митингом, а впереди?
Нарышкин: Или впереди, или рядом.
РГ: Согласны ли вы с предложением лидера "Справедливой России" Сергея Миронова пересмотреть итоги прошедших выборов?
Нарышкин: Категорически не согласен. Мы, депутаты Государственной Думы, избраны подавляющим большинством граждан Российской Федерации, участвовавших в голосовании. Подавляющим большинством - это подчеркивает, что состав парламента легитимен.
РГ: А "подавляющее" здесь удачное слово?
Нарышкин: Да. Потому что за партии, депутаты которых работают в Государственной Думе шестого созыва, проголосовали в общей сложности более чем 93 процента граждан России из принявших участие в голосовании. То есть подавляющее большинство.
РГ: Еще одним сигналом для общества могло бы стать появление новых лиц. Руководство Федерального Собрания обновилось, будет новый президент. А насколько сильно должен обновиться новый кабинет министров весной, чтобы россияне воспринимали его появление с надеждой? Или просто кремлевские чиновники переедут в Белый дом, а те в Кремль, и таким образом поменяются местами?
Нарышкин: На мой взгляд, то, откуда именно приходит тот или иной руководитель на новую работу, не является ключевым обстоятельством. Всегда, в том числе при формировании правительства, самыми важными критериями были и будут профессионализм, очень глубокие знания в той отрасли, сфере или направлении, которые будет поручено курировать. Для сегодняшнего дня, для нашего динамичного времени новаторство, желание увидеть новое и воплотить это в жизнь - это тоже очень важное качество. А обновление правительства обязательно будет.
РГ: А в "Единой России"? Ведь ее оппоненты уверены, что ей уже не вернуться к позиции партии конституционного большинства.
Нарышкин: Партия всегда борется за свой политический вес, за укрепление своего авторитета и популярности. Это естественно. Если партия об этом не думает, она обречена на сдачу позиций. Нужно ли именно конституционное большинство? На мой взгляд, нынешнее соотношение фракций в Государственной Думе вполне сбалансировано. Есть условия для роста политической конкуренции, а я сторонник любой конкуренции - и в спорте, и в экономике, и в политике. Потому что только конкуренция позволяет быть всегда в хорошем тонусе.
РГ: Если вы решите все же официально вступить в "Единую Россию", не осложнит ли это ваши отношения с оппозицией, ведь кому бы ни принадлежали ваши личные симпатии, от одного из руководителей Федерального Собрания прежде всего ждут объективности?
Нарышкин: Партийная принадлежность не должна мешать объективности. Ведь в конечном счете у каждого гражданина есть свои политические симпатии: каждый голосует на выборах только за одну партию, но это не значит, что каждый гражданин необъективен.
РГ: Некоторые политики с демократического фланга, не попавшие в Думу, уже назвали ее "левой" и враждебной по отношению к Западу. Как в такой палате должен вести себя спикер?
Нарышкин: Да, политический ландшафт изменился, но "правое" крыло оказалось опять не представлено в Государственной Думе. Конечно, если бы барьер преодолела еще одна партия, то, наверное, это бы в большей степени отражало расклад политических симпатий в обществе. Пока этого, к сожалению, не произошло. А вот говорить о том, что наши депутаты враждебно настроены по отношению к кому-либо за рубежом, это некорректно. Уверен, что реакция власти, и в том числе парламентариев, будет адекватной тем действиям или заявлениям в отношении России, которые предпринимаются ее зарубежными партнерами.
РГ: Экс-спикер Геннадий Селезнев занимался конным спортом, и депутаты за ним тянулись. Борис Грызлов был многолетним капитаном футбольной команды. А теперь нам надо ждать в Думе команду по плаванию?
Нарышкин: Я об этом не думал, это не первоочередная задача для меня как для депутата Государственной Думы. Хотя я продолжаю в определенном смысле опекать российское плавание: являюсь председателем наблюдательного совета Федерации плавания. И я бы хотел продолжить этим заниматься. Нельзя бросать проекты на полпути.
РГ: Скажите, пожалуйста, как ваша семья отреагировала на новость о том, что вы снова меняете работу.
Нарышкин: У меня хорошая семья. Жена, дети с доверием относятся к тому, что я делаю и какую работу я выбираю. В этот раз реакция была спокойная. Если я такое решение для себя принял, семья считает, что это решение правильное. Но при этом я знаю, что в день голосования и супруга, и мои дети волновались и переживали за меня, и такая поддержка, конечно, очень важна. Я понимаю, что бы ни случилось, есть родные люди, есть семья, есть такой хороший тыл, где можно найти спокойствие, поддержку, улыбки, нежность.
РГ: Как будете отмечать Новый год?
Нарышкин: Новый год я буду встречать со своей семьей.