Поделиться
В день смерти Моцарта на сцене Концертного зала имени Чайковского Российский национальный оркестр и Московский камерный хор под управлением Владимира Минина исполнили его последнее сочинение - Реквием.
Это сочинение еще при жизни Моцарта обросло легендами. Сам Моцарт, когда писал Реквием, заказанный ему таинственным незнакомцем, находился в огромном душевном волнении и трепетал от страха, считая, что пишет заупокойную мессу для себя. Он торопился окончить Реквием до дня своей смерти, предвидел ее, работал с немыслимой скоростью, передавая указания по обработке текста своему ученику Францу Зюсмаейру. Но не успел. Реквием остался незавершенным, породив еще один слой легенд о том, что именно в этом сочинении, признанном величайшим шедевром в истории музыки, принадлежит самому Моцарту, а что было дописано его учениками. Многочисленные графологические экспертизы и свидетельства Зюсмайера, полностью дописавшего финальные части Реквиема - Sanctus (Свят), Веnedictus (Благословен) и Agnus Dei (Агнец Божий), восстановили подлинный моцартовский "ландшафт" этого сочинения, где даже в принадлежавших руке Моцарта первых девяти частях прописанными оказались только вокальные партии, цифрованный бас и отдельные инструментальные мотивы.
Эти девять частей "подлинного" моцартовского Реквиема каждый год звучат в ночь его смерти (он умер без пяти час ночи 5 декабря 1791 года) в соборе Св. Стефана в Вене, где отпевали Моцарта, и где имя его хранится в регистре умерших. По случаю 220-летия со дня смерти Моцарта исполнение Реквиема прошло в этом году и в Москве в Концертном зале Чайковского. Поминальный оммаж от Московского камерного хора Владимира Минина и Российского национального оркестра был составлен из полной "концертной" версии Реквиема в 14 частях, обрамленного двумя моцартовскими мотетами. Открывал программу изящный, сияющий радостью Exsultate, jubilate (Ликуйте и радуйтесь), написанный счастливым и обласканным славой 17-летним Моцартом, а завершал тихий, строгий Ave verum corpus (Радуйся, истинное Тело), переложенный в мотет причастный кант Католической церкви, написанный им за несколько месяцев до смерти.
Музыкальную ткань Реквиема Владимир Минин выстроил как грандиозную человеческую драму: здесь звучал и страх одинокой, трепещущей перед Судом души, просвечивающий и в тихой скорбной вступительной молитве Requiem aeternam (Покой вечный даруй им) с тревожным движением хора, и в неудержимом взволнованном потоке фуги в Kyrie eleison (Господи, помилуй), требующей высочайшей ансамблевой виртуозности. Здесь был и монолитный аккордовый "ужас" всего хора в Dies irae (День гнева) с исступленной линией верхнего голоса и зловещими сигналами труб в оркестре. Вселенская скорбь в знаменитой Lacrimosa (Слезный будет тот день), на которой, как считают, оборвалось сочинение Реквиема - Моцарт умер. И здесь Владимир Минин выделил страшный погребальный "шаг" литавр в оркестре, словно неумолимый рок, преследующий душу, которой уже не вернуться назад, и тихую печаль хора, нежный воздушный звук которого так пронзительно оплетали бегущие "каплями" линии струнных...
Возвышеннее помянуть Моцарта, чем его же собственным Реквиемом, невозможно. Он предвидел это.