Поделиться
Состоялся Госсовет на Дальнем Востоке, до конца года должна быть подготовлена "Программа социально-экономического развития Байкальского региона и Дальнего Востока до 2020 года". Как эта программа стимулирует развитие экономики в самом крупном регионе страны, мы решили выяснить не у чиновника, а руководителя компании, которая занимается строительством электросетей и подстанций на Дальнем Востоке, народного депутата Республики Саха (Якутия) Константина Ильковского.
Российская газета: Константин Константинович, не раз приходилось слышать, что после проведения саммита АТЭС финансирование, в том числе инфраструктурных проектов, будет серьезно сокращено. Вы разделяете опасения, что бизнес будет сворачивать свою деятельность, если бюджетные деньги перестанут вливаться в регион?
Константин Ильковский: Такие опасения, безусловно, есть. В связи с проведением саммита АТЭС бюджет России вкладывает колоссальные средства на его подготовку. И в первую очередь в инфраструктуру Дальнего Востока: дороги, мосты, линии электропередачи, газопроводы. Для этого созданы строительные мощности, способные решать задачи любой сложности, в том числе и после 2012 года.
Бизнес-сообщество очень рассчитывает на скорейшее принятие правительством программы социально-экономического развития Байкальского региона и Дальнего Востока с горизонтом не менее чем до 2030 года.Однако, на мой взгляд, программе "не хватает" пресловутого комплексного подхода. И ранее она состояла из "лоскутных" инвестиций, ориентированных на самые различные объекты, лишь бы не обидеть регионы. Как говорится, каждой сестре - по серьге.
РГ: А что бизнес способен сделать для удобства работы на Дальнем Востоке?
Ильковский: Бизнес везде должен честно делать свое дело - зарабатывать деньги, создавая при этом рабочие места. Я считаю, что любой бизнес невозможно построить на страхе и унижении персонала, в том числе и уровнем зарплаты, и безответственным отношением к вопросам безопасности труда. На наших предприятиях мы полностью выполняем нормы Закона "О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях", несмотря на то что он носит, в общем, рекомендательный характер. Помогаем приобрести жилье, обеспечиваем детскими садами. Но самое главное, мы платим достойную заработную плату. Мы очень уважаем наших работников.
А на Дальнем Востоке бизнес должен выполнить государственный заказ на создание удобств для проживания там людей через участие в реализации масштабных государственных инфраструктурных и социальных проектов.
РГ: А бизнес себя чувствует комфортно в этом суровом регионе?
Ильковский: Крупный - более или менее, но мы очень рассчитываем, что закон об АТЭС (93-ФЗ), который был специально разработан под саммит, будет работать постоянно, будет распространен на реализацию программы социально-экономического развития Байкальского региона и Дальнего Востока.
А вот малый и средний бизнес пока чувствует себя очень некомфортно. К сожалению, сейчас практически во всех серьезных инвестпроектах, как, к примеру, АТЭС, ВСТО или Восточная газовая программа, могут участвовать только крупные и очень крупные компании. Места для малого бизнеса в государственных проектах практически нет. Широко известный 94-ФЗ ставит жесточайший барьер для появления в этих проектах малого и среднего бизнеса.
Убежден, что назрела необходимость в принятии закона о Восточных территориях России, который дал бы ответ на вопрос, зачем России Дальний Восток, и предусмотрел бы комплекс инструментов, делающих бизнес и жизнь здесь выгодными и конкурентоспособными. Например, освободил бы от НДФЛ и страховых взносов выплаты северных коэффициентов и северных надбавок и так далее.
РГ: Вы долгие годы занимались энергетикой, знаете об этой отрасли если не все, то очень многое. Почему на Дальнем Востоке, где работают собственные ГЭС и ГРЭС, такие высокие тарифы?
Ильковский: Проблема заключается в том, что действующая сейчас система регулирования тарифов на тепло- и электроэнергию не мотивирует снижать издержки при производстве и транспортировке энергии. Управление в "ручном режиме" - это уже демотивация. Убежден, что тарифы на электроэнергию должны устанавливаться на долгосрочный период - 5-7 лет. И все, что сэкономлено энергетическими компаниями в процессе реализации своих инвестпрограмм, должно оставаться в тарифе и револьверно направляться на последующие программы по снижению издержек. Сейчас потери электроэнергии и тепла в разы превышают все разумные нормы, не выводятся из эксплуатации неэффективные электростанции. К тому же сильно завышена стоимость электроэнергии, вырабатываемой гидроэлектростанциями.
На тарифах на электроэнергию сказывается и перекрестное субсидировние, которое особенно пышным цветом цвете на Дальнем Востоке.
РГ: Сейчас в Забайкалье работает целевая программа по геологическому изучению недр и воспроизводству минерально-сырьевой базы Забайкальского края. Может, вы объясните, почему эта ФЦП нацелена исключительно на развитие строительного комплекса?
Ильковский: Почему многие территории делают основной упор на такие общераспространенные полезные ископаемые, как песок и глина? Да потому, что только это осталось в ведении субъектов РФ. Все остальное перенесено на федеральный уровень.
Если говорить глобально, то Россия до сих пор остается великой горнодобывающей державой. Но на каком-то этапе мы вдруг сами решили, что мы сырьевой придаток мира. Стали стыдиться этого. И как следствие - государство перестало рассматривать геологическое изучение территории как важнейшую инфраструктурную цель. В результате программы гелого-разведочных работ, которые сегодня реализуются в нашей стране, настолько убогие, что привели к деградации геологической отрасли. Не выявляются новые перспективные для изучения территории.
Для Дальнего Востока и Байкальского региона программа геологического изучения территорий должна быть самым наиглавнейшим приоритетом развития этих территорий. Финансирование этих работ должно быть увеличено в сотни раз. Она важна еще и потому, что это еще и точка приложения усилий для бизнеса, связанного с геофизическим или геохимическим изучением недр, с буровыми работами. Хотим мы этого или нет, но в ближайшие сто лет восток страны будет важнейшим источником биологического и минерального сырья для значительной части мира.
РГ: Как, на ваш взгляд, должны быть выстроены приоритеты в Восточной газовой программе?
Ильковский: Для чего мы сегодня реализуем так называемую Восточную газовую программу? Для того чтобы диверсифицировать риски "Газпрома", связанные с поставками газа в Европу. Да, мы решаем задачи территорий, но решаются они по остаточному принципу. В Восточной газовой программе удивительным образом Забайкальский край, Республика Бурятия как бы остались в тени Байкала. Эти регионы газифицируются, но локальным способом. Когда придет сетевой газ в населенные пункты Забайкалья - неизвестно. При решении важных государственных задач повышение качества жизни каждого жителя востока страны, каждого гражданина Великой России должно быть приоритетом государства. В том числе и при реализации Восточной газовой программы.