Поделиться
Столетие артиста, сатирика, руководителя Ленинградского театра Миниатюр отмечается как век хорошего юмора, сатиры, которая была влиятельной, острого слова, что значило невероятно много для каждого в стране - от вождя до простолюдина. Райкин был талантлив во всем - даже в своих учениках. И сегодня, когда Аркадия Исааковича почти не показывают по ТВ, да и в Интернете он не самый популярный персонаж - им слово.
- Как не было у нас такого актера, так и нет. Были единицы, которые так же виртуозно могли перевоплощаться, но они все-таки это делали по-другому. Как великие Евстигнеев или Смоктуновский - разные образы в разных спектаклях. Но 10-20 образов в одном спектакле - причем, абсолютно достоверных... Ведь главное, что отличало Аркадия Райкина - это ПРАВДА. То, что это все было в жизни. В отличие от того, что происходит с юмором сейчас - все выдумано. Какие-то галлюцинации. Все - неправда. Все взято не из жизни. Когда садится шутить группа авторов, то мне уже одно это начинает казаться подозрительным. Причем юмористы - это те, кто на экране. А за экраном - не знаю, кто они. Группа авторов, видимо, не юмористы. И когда возникает эта группа, правда исчезает. Появляется КВН.
РГ: Все сравнивают Райкина с Чаплиным...
Жванецкий: Правильно сравнивают. Потому что он был тоже очень смешным. Помимо этого, в нем еще было наше советское сатирическое начало. Чаплин был глубок в человеческих чувствах - общепонятных в любой стране. Чаплин был очень красивым в жизни и очень смешным на сцене. То же самое и Райкин. Красив в жизни, на улице, дома и смешон на сцене. Удивительно, как такое может быть? Мы все считали, мол, юмор - должно быть что-то кривое, косое... Чтобы смешить, следует хромать, прикидываться горбатым… кем угодно. Красивую женщину всегда трудно рассмешить - она отвлекает своей внешностью. А вот Аркадий Исаакович был очень красив, высок, строен. Никогда не видел его в домашней одежде! Он мог быть в артистической в халате. А дома всегда в костюме, при галстуке, с платочком. Портной Райкина жил в Риге. У Аркадия Исааковича вес и размеры никогда не менялись. Он просто посылал своему портному отрез ткани - то, что ему нравилось где-то в магазине. Не было тогда этого института, что кто-то побежал, купил, принес, показал… Как сейчас у олигархов. И поэтому в загранпоездках ( а заграница тогда - это были Болгария, Венгрия, Чехословакия…), когда Райкин видел новую ткань, покупал отрез, посылал в Ригу. Оттуда прибывал готовый костюм.
РГ: А что же он ел, что размеры не менялись?
Жванецкий: Гадость всякую. Что-то протертое. капустное… Помню нечто жаренное на сковороде, очень тоскливое типа свеклы. Я никогда не видел, чтобы он ел бифштексы, мясо, рыбу, шашлыки. Ни разу я не видел его выпимши. Может, кто-то и видел, я - нет. Он мог выпить немного вина, может быть, где-то рюмку коньяка. И последний случай - как он мне рассказывал - когда он был пьян, это было у Сталина, когда тот ему налил фужер коньяку. Случилось это после выступления в Кремле. Тогда Сталин и Ворошилов первые пару минут выступления Райкина спиной сидели к артисту. Видимо за столом. Потом - повернулись. А потом уже не отрывались. А потом пригласили сесть за стол. Ворошилов спросил у него: "Ну, как дела?" А Сталин налил ему полный - любил, видимо, наливать полный - фужер коньяку и сказал: "Выпьем за талантливых артистов города Ленинграда". Потом - за город Ленинград. Или наоборот. Хорошо, что Райкин уже отыграл программу, потому что он бы не смог после этого выступать. Ни о каком другом номере речи быть не могло. И когда на следующее утро он проснулся в гостинице, первый звонок был от Сергея Михалкова, который его поздравил… Райкин тогда уже был лауреатом Первого Всесоюзного конкурса артистов эстрады, и, по-моему, вот тогда же пришло постановление об организации Ленинградского театра миниатюр под его руководством.
РГ: А что Райкин читал Сталину?
Жванецкий: Маски. Из чемоданчика их вынимал. Перевоплощение то самое. Он надевал маску и говорил от лица поэта, алкоголика, женщины и других...
РГ: Когда говорят Жванецкий и Райкин... На самом деле мало кто из авторов вышел из тени человека, для которого он писал. Не мне одной казалось, что у вас была обида на Аркадия Райкина. Вам удалось от нее избавиться?
Жванецкий: Да (тянет). Помог мне Юра Стоянов, которого я безмерно ценю и уважаю за огромный талант и за прекрасный ум. Он где-то, в каком-то интервью, говоря о Райкине, сказал важную вещь. Уже тогда, когда мы расстались с Райкиным, особенно, когда я вышел на "свободную дорогу", то понимал, что Райкин имеет право и на то, чтобы иметь своего автора. Но Стоянов еще сказал примерно так: "А как вы хотите, чтобы были тексты Жванецкого в исполнении Райкина? Или все-таки это - выступление Райкина, где используются тексты Жванецкого? Конечно, это выступление Райкина!" Чей концерт? Того, кто собирает публику! Сейчас говорят бренд. Ну конечно! Тогда величины несоизмеримые. Мне, конечно, хотелось, чтобы он как-нибудь обо мне сказал. Но он по-своему делал для меня какие-то хорошие вещи. Например, был юбилей Леонида Утесова. Я ему написал монолог. Он немного прочел сам. А потом предложил мне выйти на сцену, и вот тогда я тоже читал поздравление Утесову.
Я уже теперь понимаю: какая может быть обида? Ее нет. Да и тогда, когда я писал ему вот эти поздравления, уже ее не было. Я немного подтрунивал над собой. Это все равно, что лягушка-путешественница. Конечно, очень хочется, летя, когда тебя гуси тащат на палочке, раскрыть пасть и сказать: "Это же я все придумала!" Но кому ты все это будешь рассказывать! Представьте, что кто-то из тех, кто не в кадре "Прожекторапэрисхилтон" закричит: "Это все я придумал!" Или где-нибудь в КВНе! Ну кто на это обратит внимание? Но мне-то хотелось! Потому что столько было крылатых фраз... Меня распирало. Но все это провинциальное такое тщеславие. Хотя я себя понимаю! И его понимаю, и себя!
- Чаще всего я вспоминаю, как приехал в Питер. Самое начало. Потому что это был главный момент. 1962 год. Я с чемоданчиком, в костюме, в 20 градусов мороза шагал по Невскому до Желябова. В театр, на служебный вход. Все помню, как сейчас. Прошло 50 лет...
А первая наша встреча была в Одессе. Райкин жил в санатории Чкалова. Он пригласил меня на разговор, где предложил поступить в театр. И вот потом я приехал, а его не было - он был в Западном Берлине на гастролях. Но поручил, чтобы со мной репетировали. И я начал работать.
Он взял пацана, в 22 года, из самодеятельности в королевский театр. Заграница, репетиции, спектакли... В театре - высокая культура. И Питер! Райкин дал мне жизнь! Как Крестный отец.
Он никого ничему не учил - это был профессиональный театр, надо было работать и играть на уровне всех артистов. Этому научить нельзя. Можно было учиться у Райкина, только стоя за кулисами и глядя на то, как он играет. Каждый день! Наблюдая при этом, как меняется та или иная вещь, а то и весь спектакль. Он играл один из спектаклей года два, а я стоял за кулисами и смотрел - вот это была учеба! А дальше уже ты сам должен был сделать все то, что он требовал.
Он был нормальным руководителем театра - мог уволить, дать квартиру, роль.... Вообще это был частный театр Райкина, хотя и назывался государственным. Райкин решал все вопросы сам. Если от тебя пахло спиртным, он тут же выгонял. Назвать это жестокостью я не могу - нормальные профессиональные отношения.
Как узнать творчество Райкина сегодня? Огромное количество сыгранных им вещей по телевизору не показывали - ни тогда, ни, тем более, сейчас. Ведь тогда еще почти не было камер. Почти все его миниатюры - мои самые любимые. Каждая - по-своему. Были среди них такие, когда публика плакала в зале, а на других все за животы хватались. Вот это я называю учеба, когда ты смотришь и впитываешь. И на самом деле я, по-моему, был единственный, кому Райкин разрешал смотреть, как он репетирует монологи. Это очень интимная вещь, когда артист остается наедине с режиссером. И я смотрел. Почему он разрешал именно мне - не знаю, до сих пор не могу понять. Я также любил монологи - у меня их тоже было много. А как он репетировал... Это как в постели с женщиной - что я могу вам рассказать (смеется). Это когда артист ищет ход, образ, характер, ритм, темп.
24-го октября в театре "Сатирикон", где будет отмечаться 100-летие со дня рождения Райкина, я прочту рассказ, который сам написал "Приснился мне Чаплин". Он о Чаплине, но посвящен Райкину. Это два великих человека. Каждый по-своему: один - в кино, а другой - на сцене.
Мы вместе работали в последние годы жизни Аркадия Исааковича - к сожалению, поздно встретились. Это уже был не совсем тот Райкин, который остался у нас в памяти, но все равно я благодарен судьбе за возможность увидеть вблизи великого актера и человека. Я помню, как был у него в Москве на Тверской улице, он сидел в кресле, приняв его форму - его позвоночник был уже слаб. Правой рукой придерживал левую - был тремор - и рассказывал мне какой-то анекдот. Уже даже не помню какой. Речь шла о том, как человек заходит в помещение, потом выходит. Я видел только два огромных глаза, и вдруг поймал себя на том, что отчетливо представляю, как какой-то человек снимает шляпу, а она полетела и повисла на крючке, как он снял туфли, а потом пошевелил пальцами ног ... При этом передо мной сидел немолодой артист, и что-то тихо говорил... И, как в сказке про Кота в сапогах, который мог превратиться во Льва или Мышку, Аркадий Исаакович мог перевоплотиться в кого угодно. Это была магия. Текст в работе Райкина тоже был важен, но вторично. А мастерство, которое ему дал Бог, позволяло "лепить" очень узнаваемые точные типажи и характеры. И это то, что резко отличало Аркадия Исааковича от многих. Я не говорю про сегодняшних артистов, которые, в основном, "работают" на тексте, на смешных репризах. А у Райкина была магия актерского мастерства, что и сделало его великим артистом. И таким он остался в памяти тех, кто его видел. Я не знаю, как сегодня судит по каким-то отрывочкам молодежь. Но те, кто видел на сцене Райкина - не забудут никогда.
Помню Театр Эстрады - меня, маленького, родители повели, и в зале стоял такой хохот, буквально до слез, что люди все время толкали друг друга и спрашивали: "Что он сказал?" Они даже не слышали что именно, но публика была погружена в атмосферу смеха - такое волшебство творилось на сцене.
Я флегматичный - как живу, так и пишу, так и читаю. И в этом есть какая-то краска. Но она одна, а у Райкина была целая палитра. Авторское монотонное чтение с его исполнением даже нельзя сравнивать. Аркадий Исаакович был в своем жанре единственным, кому удавался пафос. Он же обличал недостатки. Острыми были фразы, что у нас есть взяточники и халтурщики - сатира была на уровне перечислений, иногда слов. Но Райкин искренне верил, что он скажет, укажет, где что не так - и все будет иначе. Это была его гражданская позиция. Он был гражданином! У него звенел голос, он вытягивался как тенор! И в зале было ощущение: теперь мы знаем все, что у нас не так, и завтра будет иначе.
После Райкина я вообще больше ни для кого не писал. Он был единственным, для кого я что-то делал специально, и реагировал на просьбы и замечания. Все остальное, что исполнялось звездами того времени, они брали у меня из уже написанного.
3 ноября в зале "Октябрьский", в Санкт-Петербурге, Константин Райкин устраивает юбилейный вечер. Я еще не знаю точно все, что буду читать. Наверное, смогу произнести пару слов, связанных с Аркадием Исааковичем. И до сих пор у меня в репертуаре есть одна коротенькая всем известная басня-притча про коров, которые шли клином - она была во вступительном монологе спектакля "Мир дому твоему", когда звучала из уст этого великого артиста. Возможно, я ее прочту, как напоминание о нем.
Помимо театральной сцены, юбилей Аркадия Райкина отмечают и на телевидении. 23 октября в 12.20 - на Первом канале - премьера документального фильма. "Аркадий Райкин. Король и шут страны Советов". Автор Кирилл Набутов, которому обозреватель "РГ" задала несколько вопросов об его работе.
РГ: Вы - человек, имя которого ассоциируется со спортом и шоу типа "Жестокие игры", вдруг сняли фильм о Райкине.
Набутов: Наша телекомпания "Адамово яблоко", где я работаю вот уже 20 лет, снимает много всего, в том числе и документальные фильмы. Почему Райкин? Он - фигура знаковая. Сто лет - особая дата. Аркадий Исаакович - человек, который всю жизнь находился между Ленинградом и Москвой (что сегодня актуально). А наша компания, кстати, базируется в Питере. Мы знакомы со многими людьми, кто работал вместе с Райкиным, давно знаем и Константина Аркадьевича.
РГ: Сложно было сегодня снимать фильм о Райкине, когда молодые люди уже не знают, кто это такой - ни по ТВ часто не показывают, ни в Интернете не смотрят?
Набутов: Сложнее было найти какой-то ход, решение. С учетом того, что уже четверть века, как человек от нас ушел, и даже поколение сегодняшних 35-40 летних не очень хорошо его помнит. Когда он умер в 1987 году, этим людям было 12-17 лет. Они не составляли райкинскую аудиторию. И уж тем более - аудиторию позднего Райкина. А он тогда был другой, чем Райкин 60-х годов. Это уже был человек, который подводил итоги своей жизни, он много болел - и об этом в фильме будет рассказано. Шла перестройка, менялась тональность всей жизни в стране - ему приходилось искать какие-то новые темы и подходы. Все это зачастую было мучительно и сложно. Тяжело было и для нас, поскольку нужно было найти какие-то человеческие истории, которые были бы понятны сегодняшним зрителям. С учетом того, что пафос многих райкинских текстов от них сегодня уже может быть довольно далек. Сегодня другой юмор, в ходу другие темы - все иное. Так что нам было непросто, вплоть до того, что нелегко было отобрать отрывки тех номеров, юмор которых был бы хоть как-то актуален сегодня.
РГ: При этом фильм будет не желтый? Сейчас любят делать такое документальное кино.
Набутов: Учитывая то, что это юбилей, и испытывая глубочайшее почтение к памяти этого человека, мы старались всячески избежать того, что вы называете желтизной, и того, что сегодня в изрядном ходу. Мы старались рассказать историю о человеке, которому судьба выдала шанс быть главным народным артистом советской империи. Будет ли рассказано про его романы, которые имели место быть в жизни любого человека? Будет, но совсем немного. Мне кажется, тема увлечений в фильме подана так, что никого не оскорбляет, и при этом с мягким юмором и не пошло.
Вся история у нас все равно строится через сына - начинается Константином Аркадьевичем и заканчивается им же. Все привыкли, что в рассказах о Райкине присутствует стандартный набор фамилий - Михаил Жванецкий, Александр Калягин, Роман Карцев, Геннадий Хазанов... Некоторые из этих людей есть и в нашем фильме, но мы расширили привычный ряд. У нас в разговоре об Аркадии Исааковиче участвуют Марина Голуб, Сергей Урсуляк, Михаил Ширвиндт, впервые - внук Райкина Алексей Яковлев. И у нас есть истории, которые прежде не рассказывались. И то, что моим коллегам удалось их найти, большая удача. Мы просто "вслепую" разыскали человека, которого Райкин в буквальном смысле слова спас от смерти.
А с Сергеем Урсуляком произошел анекдотичный случай. В поддержку темы, что значила райкинская слава, приводится история, когда Урсуляка призвали в армию. Сергею невозможно было никак от этого устраниться, поскольку пришла повестка. И он сказал Райкину, что его забирают. Райкин сел в свою "Волгу" и поехал в военкомат на окраине Москвы. И дальше Сергей, будучи хорошим артистом, показывает в лицах, что случилось с военкомом, когда к нему неожиданно вошел Райкин...
"В связи с предстоящим юбилеем я пересмотрел практически все материалы, которые остались от отца - множество записей, папиных миниатюр, монологов, каких-то сценок - ранних, и тех, которые он снял, уже будучи величайшим мастером, - рассказывает Константин Райкин. - Но поскольку он был артистом театральным, все равно эти записи дают очень условное представление о размерах его дарования. Только побывав на его спектаклях, можно было составить истинное представление об этом урагане темперамента, мастерства, легкости и вместе с тем элегантности. И при этом он был очень мягкий, органичный артист. К своей славе, а это была именно слава, любовь народа в самом буквальном смысле слова, он относился очень застенчиво и как бы ее не замечал. Он вообще был человеком тихим, скромным и часто разочаровывал многих наблюдателей, которые от него в жизни ожидали некоего продолжения того, что они видели на сцене".
(Константин Райкин - в программе "Таланты и поклонники", которую покажут в субботу, 22 октября в 12:35 на канале "ТВ Центр". Ведущий - Вениамин Смехов. Принимают участие: Аркадий Инин, Лион Измайлов, Аркадий Арканов и другие).