Поделиться
Очередная вампирская история - "Ночи страха" Грэга Гиллеспи - на мой взгляд, вбила в заслуженный жанр планеты последний осиновый кол. Но, как всегда случается в кино, кол не сработает, и вампиры к нам еще наверняка нагрянут.
Сказка про людей, пьющих человеческую кровь, стара как мир и абсолютно всемирна - достаточно напомнить про русских упырей. Ее вдохновлял вечный страх человека утратить свое "я", подчиниться посторонней воле, стать зомби в руках зла. Высасывание крови из чужого организма - род метафоры: это извлечение из живого человека самой его сущности, его "я". Впрочем, исследователи жанра связывают вампиризм и с формами сексуального влечения, поэтому в кино жертвы вампира всегда идут к нему завороженно, словно подчиняясь мощному, от них не зависящему зову плоти.
Некоторые вампирские фильмы вошли в киноклассику: "Носферату", различные варианты "Дракулы". Потому что через мрачную сказку передавали дух каких-то общественных фобий. Немецкий экспрессионизм уже в начале XX века выразил ощущение перекошенного, сдвинувшегося с фундаментов мира. Последним примером сколько-нибудь серьезного вампирского киноэссе было "Интервью с вампиром" Нила Джордана, где зловещий миф о кровососах подавался как общественный предрассудок, пример нетерпимости к "непохожим", а сам акт был как нигде близок к сексуальному. Но миф использовался в качестве способа исследования современных проблем не от желания художников учить нас этими сказками с моралью - он был метафорическим выражением подсознательно движущей их идеи. А то, что сказки способны нести мощный идеологический посыл, доказывает хотя бы пример пушкинских Попа и Балды, которых спустя два века пытаются то приписать кому-то другому, то переписать, а то и запретить.
Иными словами, лучшие образцы жанра всегда несли в себе перекличку с изменчивой реальностью. Их могли смотреть и получать свою долю эстетических переживаний те же зрители, что смотрели самое серьезное кино. Они получали в них пищу для ума. Теперь эту развлекательную киноклассику впору записывать в "артхаус". Потому что нет ничего аляповатей и бессмысленней вампирского фильма, пошедшего "в тираж". Жанр утратил смысл и не имеет иной задачи, кроме щекотания нервов. Его гогочущая публика и аудитория картин какого-нибудь Сокурова - две вещи несовместные. Выходящая на экраны "Ночь страха" - лучший тому пример.
"Ночь страха" - ремейк фильма 1985 года, где стандартность сюжета вытягивали актеры. В новом фильме драматургию упростили до предела, и даже неплохие актеры не могут компенсировать отсутствие осмысленной режиссуры. А может быть, компенсировать уже излишне - судя по атмосфере пресс-просмотра, новый пипл это охотно хавает, полагая, что так и нужно. И тогда траектория, выписываемая жанром, на самом деле отражает то, как быстро и опасно пикируют эстетические вкусы зрителей. Перед нами, что называется, "Ночь страха" для очень бедных. Ее главное отличие от картины четвертьвековой давности в том, что теперь никого не жалко: герой легко и без душевного трепета убивает своего лучшего друга, распознав в нем вампира, а самые кровавые сцены сплавлены с клоунадой. Нас потешают, как младенца погремушкой.
Герой фильма - подросток в возрасте первой любви Чарли (в этой роли Антон Ельчин) встревожен исчезновением того самого лучшего друга. Ему подозрителен Джерри из соседнего дома, тем более, что с этим типом флиртует его одинокая мама. Колин Фаррелл в роли кровососа замечательно выполняет все фирменные вампирские па - ходит пугающей походкой, смотрит долго и томно, вгрызается в шеи со смаком и урчанием - воплощает идею сексуальной подоплеки вампиризма. Ельчин честно играет парня, готового положить жизнь за правое дело, но обреченного все делать в одиночку, ибо никто вокруг не хочет верить в вампиров. Чарли ищет союзника в лице шоумена, специализирующегося на кровососах, и это вносит в хоррор некоторую дозу цирковых аттракционов (колоритный Дэвид Теннант в сильно урезанной роли Винсента, который в старом фильме был телезвездой, а теперь стал подобием комического мистера Икс из Лас-Вегаса). Вся эта хлипкая цепочка событий на скорую руку скрепляет монотонные, как сосиски, аттракционы с быстро размножающимися вампирами, с рядом компьютерных изменений милого лица и непременными автомобильными погонями. Чтобы хорошенько встряхнуть на глазах увядающую вампириаду, авторы делают Джерри подобием нового Терминатора - монстроподобного, неубиваемого и постоянно срастающегося из ошметок обратно в улыбчивого Колина Фаррелла.
Фильм снят в каком-то допотопном 3D с очками чуть ли не из подкрашенной слюды и с размытым, тусклым изображением. Судя по всему, мы имеем дело с прообразом того кинематографа, в который неизбежно выродится технический бум, если новые технологии не будут сопровождаться столь же мощным вбросом в кино ума и таланта. А пока такое ощущение, что вампиры из "Ночи страха" пьют не столько кровь, сколько мозги своих зрителей. Осиновый кол здесь бессилен.