Поделиться
Китайские лесорубы пришли в Кундур в 2005 году, выиграв на аукционе право на аренду лесных угодий и заготовку леса. Расположились на базе бывшего леспромхоза, завезли технику и рабочих.
Сначала вели себя тихо и скромно, как и подобает гостям. Потом от скромности и следа не осталось. Их базу как крепость стали охранять своры собак, от которых первыми заголосили сельские почтальоны и медики - по селу стало невозможно пройти.
- Вы не поверите, но в поселке исчезли все одуванчики и перестали квакать лягушки. Теперь мошка и гнус нас просто съедают, - говорит депутат сельского совета Лариса Юргельян.
База, на которой расположились пилорамы, жилые помещения и столовая для китайских дровосеков, спряталась за полосатым шлагбаумом. Горы разнокалиберного леса: от неохватных стволов до тонкомера в руку толщиной. Зловонный запах от гниющих опилок и кособокого свинарника, вороны размером с откормленных гусей.
За базой раскинулась куцая улочка приземистых домов, которую в Кундуре называют почему-то "поселок Брянск". Завидев нашу машину, к ней торопливо хромал пожилой мужчина.
- Вы не представляете, как мы тут живем. У нас "дорога жизни" проходит через китайскую базу. Там пройти нельзя - грязи по колено и собаки того гляди сожрут. А еще страшно, что пожар может в любую минуту случиться, горы пересушенного леса и отходов от него. Искра - и нас нет, - тревожится Валерий Миллер.
С трудом пробираемся к конторе китайских лесозаготовителей. Под самой крышей которой - ровный ряд румяных иероглифов.
- Это наш лозунг. "Работать лучше, работать на совесть", - поясняет переводчик, представившийся зычным именем Николай.
Простецкая мебель, засиженный мухами монитор компьютера. У Коли-переводчика блестяще бы получилась роль глухонемого партизана. На все вопросы у него один ответ: "Не знаю..." Единственное, что смог сказать этот переводчик, так это то, что в кундурских лесах работают две китайские лесозаготовительные компании "Простор" и "Лесопромышленный комплекс". Одна из них, со слов Коли, принадлежит "русской женщине Ольге Григорьевне, фамилию ее не помню..."
- Здесь, в таежном поселке, стыдно признаться - гроб сделать не из чего. У китайцев доску купить нельзя. Ответ у них один: "Нельзя, капитана ругается..." - говорит председатель сельского совета Любовь Гнедая.
Любовь Васильевна до сих пор отойти не может от осенней сессии местного совета. В законодательный орган кундурской власти обратилось руководство китайских лесодобывающих компаний - лесорубы просили не брать с них местный налог на землю.
"Вы что, общество инвалидов?! У нас это единственный источник для бюджета", - взроптали народные избранники.
- Вы бы слышали, сколько грязи они на нас вылили, сказали, что им эту землю отдали на пятьдесят лет. Что они здесь хозяева, я после той сессии неделю валерьянку пила. Никогда не чувствовала себя настолько униженной, - признается Любовь Гнедая.
Архаринский район Амурской области считается таежным. По данным областного лесхоза, там два с половиной миллиона гектаров отборного леса. Сегодня лесозаготовкой там занимаются тринадцать китайских компаний, из которых только одна зарегистрирована на территории района.
- Налоговый кодекс позволяет сегодня регистрировать предприятие в любой точке России и платить налоги по месту юридического адреса предприятия, - говорит глава района Эдуард Мисюк.
Он не знает, сколько денег поступает в бюджет района от китайских лесорубов.
- Налоговая инспекция нам такие сведения не подает, - итожит власть.
Охраняют миллионные гектары районного леса восемь человек. Четыре лесника и четыре их помощника. Есть еще несколько чихающих "уазиков". Все. Руководит всей лесоохраной двадцатичетырехлетний Евгений Коваленко.
- Китайцы варварски ведут себя в нашем лесу, деляны не зачищают. Стараются выпилить самое лучшее, остальное все бросают как попало. А чтобы хорошему лесу вырасти, нужно сто лет. Внукам нашим ничего не будет, - смущаясь от едва сдерживаемого гнева, говорит он.
- Как китайские лесозаготовители тушат пожары - на это без слез и мата смотреть нельзя. Ему этот лес чужой, зачем его спасать? - возмущается директор районного лесхоза Сергей Понизов.
Евгений пояснил, что лесники физически не в состоянии контролировать порядок в таком огромном лесном массиве.
В прошлом году китайским лесорубам архаринскими лесничими были выписаны штрафы за незаконную рубку леса и нарушение противопожарной безопасности на сумму 505 000 рублей. Нарушители оплатили всего 271 000 рублей.
- Они убегают в Китай, не погасив штрафы, - пожимают плечами в лесхозе.
Амурские чиновники утверждают, что система наказаний в отношении нарушителей из КНР применяется все активнее.
- Только по Архаринскому району за 2010 год китайские лесозаготовители были привлечены к уголовной ответственности 12 раз, а за пять месяцев этого года мы их наказали уже 22 раза за нарушения правил рубки леса и противопожарной безопасности, - говорит Сергей Бобров, начальник отдела амурского управления лесного хозяйства.
Сергей Альбертович согласен, что от китайских заготовителей больше вреда, чем пользы.
- Но система аукционов такова, что выигрывает тот, у кого больше денег. У китайцев их зачастую больше, - говорит он.
За прошлый год в Амурской области "поднебесные" лесорубы заготовили сто шестьдесят тысяч кубометров леса, всего у них разрешение на заготовку порядка 600 тысяч кубометров леса в год. Не справляются...
Андрей Козлов - последний из кундурцев, кто пал в неравном бою в конкурсной борьбе с китайскими фирмами. Цена китайской аренды доходит до 15 000 рублей за квадратный километр амурской тайги. Прибыль лесозаготовительных компаний в разы выше, в Китае принят закон, запрещающий в течение 50 лет заниматься промышленной рубкой леса.
- У меня статус индивидуального предпринимателя и лесоперерабатывающего оборудования на несколько миллионов рублей, но я не могу тягаться с китайскими предпринимателями. У них денег намного больше. Они нас победили, - басит Андрей.
Кундур - его судьба: здесь окончил школу, работал в местном леспромхозе, потом, после развала последнего, собрал артель безработных мужиков, несколько лет занимался заготовкой леса.
- Сейчас мы все без дела сидим, банк кредиты не дает, а своих денег нет, чтобы с китайцами конкурировать. Спиваться не хочется, и как дальше жить - ума не приложу, - затягивается сизым дымом Андрей.
Валерий Ельцов живет в райцентре Архара, он частный предприниматель, держит цех по производству мебели.
- Не поверишь, но лес для своего производства вожу из другого района за двести километров. Китайская пилорама под боком, но цена у них просто нереальная. Им не выгодно продавать лес в России, - со знанием дела признается Валерий.
..."Лапшой" в этих лесных краях называют тонкие полоски леса, остающиеся после распиловки. В Кундуре их еще называют "порохом". Горы пороховой лапши лежат на китайской базе. Местные бабоньки мечтают об этой "лапше" как о манне небесной - она идеальна для деревенских печек.
- Но нам ее не продают, говорят, "капитана ругается", - беспомощно разводит руками поселковая власть.
Закон жизни таков, что одни "капитаны" будут ругаться до тех пор, пока другие будут лениво плескаться в спокойном море служебных полномочий. И пространно сетовать, как у них не хватает бензина, ума и закона, чтобы навести порядок в родной тайге.
Антон Ивлев, пресс-секретарь Амурского губернатора:
- В Приамурье происходит сокращение иностранной рабочей силы. В прошлом году было выделено более 13 тысяч квот, в этом году выдано менее 10 тысяч. На 1 августа этого года в Приамурье по рабочим визам въехало 5639 граждан КНР, из которых на заготовке леса работает 1945 человек. Они работают в основном на тех работах, на которых отказываются работать наши соотечественники. Это низкоквалифицированный и малооплачиваемый труд. Губернатором региона под постоянным контролем держится работа всех органов, осуществляющих надзор за деятельностью иностранных рабочих.