Поделиться
Об этом вчера на пресс-конференции в "РГ" рассказал главный специалист-трасплантолог Минздравсоцразвития России, директор Федерального научного центра трансплантологии и искусственных органов им. В.И. Шумакова, член-корреспондент РАМН Сергей Готье.
Сейчас в одной из московских больниц погибает женщина от печеночной комы. Спасти ее может только трансплантация печени, которую она ждет уже несколько месяцев. И каждый лишний день ухудшает ее состояние. Что делать? Что препятствует развитию трансплантологической помощи в нашей стране, которая по праву считается родоначальницей пересадки органов в мире? Этому была посвящена пресс-конференция, которая состоялась вчера в "РГ".
- Трансплантология, возможности лечения пациентов с помощью пересадки органов - эффективный и широко используемый в мире способ спасения людей, - сказал Сергей Владимирович. - Именно в трансплантологии общественное отношение, именно общественное, а не чисто профессиональное, играет большую роль. Так как общество - не только потребитель медицинской помощи, в частности пересадки органов, но и источник этих самых органов. У нас недостаточно развито наше законодательство. Мы вынуждены иногда направлять людей на пересадку за рубеж, платить за это бешеные деньги, но у нас нет иного выхода. В такой стране, как Россия, мы имеем огромный донорский ресурс, чтобы выполнять эти операции. Этот ресурс незаслуженно игнорируется, и таким образом у нас нет возможности оказывать людям трансплантационную помощь в том объеме, в котором нуждаются россияне. Эта ситуация постепенно улучшается: число трансплантаций, выполняемых в стране, по сравнению с 2006 годом выросло вдвое. Однако по сравнению с потребностью населения отстает в десятки раз. Естественно, перед нами стоит задача преодолеть этот барьер и развивать органное донорство в стране. Почему мы здесь собрались именно сегодня? Все знают, что очень активно обсуждается новый проект Основ законодательства об охране здоровья, в котором заложены правовые основы донорства органов. Это новая редакция 47-й статьи действующего законодательства. В нее внесены многие правовые аспекты получения донорских органов для трансплантации.
Участников встречи интересовали цифры выполненных и невыполненных операций. В 2010 году в России их проведено 1380. Очень мало. Скажем, в прошлом году 200 раз пересадили печень, а в США проведено почти 5 тысяч таких операций.
В России сделали 100 трансплантаций сердца. В США - 2,5 тысячи. Если мы сделали 100 операций, то значит, 900 человек трансплантации сердца не получили, и этих людей мы потеряли. Если бы, например, наш центр в год получил не 117 почек, как в 2010 году, а 200, мы бы их пересадили.
Один из вопросов касался проблемы констатации смерти мозга у детей. Дело в том, что проект инструкции на этот счет разработан давно, но был заморожен. О нем не вспоминали, пока не возник вопрос трансплантации сердца у маленьких детей.
Проект инструкции почти не отличается от зарубежных аналогов, по которым работают неврологи других стран. Именно на основании этих протоколов ставится диагноз "смерть мозга", и это дает возможность изымать органы умерших детей. Инструкцию принять можно. Но сразу надо представить: если человек, достигший восемнадцати лет, имеет право выразить свое отношение к посмертному донорству и записать свою волю в медицинской документации или у нотариуса, то дети не могут выразить свое согласие или несогласие. Поэтому нужна презумпция информированного согласия родителей: в случае смерти ребенка мы обязаны спросить их или тех, кто вправе вместо них принимать решения, как они смотрят на то, чтобы изъять органы у умершего ребенка. У нас пока нет такой законодательной базы. В новом проекте это предусмотрено. Принятие закона - лишь первый шаг к тому, чтобы как-то работать с населением, чтобы можно было сослаться на закон, который население должно изучить, понять для себя, чтобы возникла подсознательная готовность к тому, что если ты погибаешь, это не значит, что должны погибнуть еще пять человек, которые могли бы жить. Хотя бы пять. Я имею в виду людей, жизнь которых может быть спасена только путем пересадки органов.
| Видео: Сергей Минабутдинов |
Типичный вопрос был задан и на вчерашней встрече: почему для пересадки сердца мы российских детей отправляем за рубеж. У нас что, детская трансплантация запрещена? Она не запрещена. Мы делаем по сто операций в год пересадки органов детям от взрослых доноров. Но взрослое сердце ребенку пересадить невозможно. Почки, печень пересаживаем. Сердце нет: физические размеры взрослого сердца не позволяют поместить его в грудную клетку ребенка весом в 10 килограммов. По той же причине невозможно пока пересаживать легкие. В проекте Основ законодательства об охране здоровья 47 статья четко обозначает права граждан в отношении посмертного донорства органов. Она предписывает создание общероссийского регистра донорских органов и тканей и учета результатов проведенных операций. Кроме того, статья предусматривает введение принципа испрошенного согласия родителей или лиц, их заменяющих, на изъятие органов у умерших детей.
На вчерашней встрече не обошлось без вопросов о том, как живут те, кому была проведена трансплантация. Лучший иллюстрацией к ответу на него был пример футбольного матча, который 29 мая прошел в Лужниках. Состязались две команды, в каждую из которых входили люди с пересаженными органами и те, кто им такие операции провел. Например, в команде, где играл Сергей Готье, был 60-летний игрок, которому два года назад в Центре имени Шумакова трансплантировали сердце. Кстати, ответ на этот вопрос стал и ответом на другой, который вчера не раз задавали: как представители различных религиозных конфессий относятся к трансплантологии. Игроков приветствовали не только известные политические и общественные деятели, но и представители разных религий. И судя по всему, известный постулат, который обычно относят к Испании: "не берите свои органы на небо, они нужны нам здесь", пока медленно, но все же становится популярнее и в нашей стране. Когда он восторжествует? Как заметил Сергей Готье, для этого требуется немало времени. Нужен кропотливый процесс воспитания. И начинать его надо с детей, надо, чтобы этим занимались во всех учебных заведениях. И тогда уйдет страх перед всяческими "страшилками", связанными с пересадкой органов.
Мы шли в зал, где должна была проходить пресс-конференция. Около лифта нас остановила коллега и рассказала, что ее десятилетний сын, с которым она только что вернулась из загородного пансионата, никак не хотел там идти гулять один. И когда она его спросила, в чем дело, он почти с претензией к ней объяснил: "Ты что хочешь, чтобы меня украли и продали на органы?" Вполне продвинутая современная мама попыталась ему объяснить, что такого не может быть, потому что не может быть никогда. Однако все оставшиеся дни сама выводила сына на прогулки.