Поделиться
Чтобы поставить "Баядерку" в уральской столице, были рекрутированы специалисты из Москвы и Петербурга. Этот балет, один из самых роскошных, эффектных и сложных в классическом репертуаре, до сих пор сохраняет статус раритета. Покушение на него всегда свидетельствует о больших амбициях труппы.
Для Екатеринбургского оперного нынешняя постановка "Баядерки" - не первая. В 1984 году свою версию спектакля для него, тогда еще Свердловского театра оперы и балета, создал Петр Гусев - знаток классического наследия, в юности заставший его в первозданном, неотредактированном виде. В то время театр обладал одной из самых мощных в Советском Союзе балетных трупп, которой под силу были и многонаселенная картина "Тени", и гран па с изобилием крепко выученных солистов второго плана, и первый акт с несколькими мастерами старинной пантомимы, не говоря об обойме разноплановых прима-балерин, среди которых были и виртуозные Гамзатти, и выразительные Никии.
Но в последние десятилетия балет Екатеринбургского театра пережил плохие времена. У труппы сменилось много начальников, но не было художественного лидера. Она не выпустила ни одной премьеры, которая обратила бы на себя внимание балетной России. С собственным лицом исчезло и имя, что для города, не имеющего своего хореографического училища, обернулось постоянной кадровой проблемой.
Однако в последние сезоны Екатеринбург смог разжиться перспективными выпускниками из Перми, Уфы и Новосибирска, и сегодня труппа выглядит юной, трудоспособной и готовой дать бой этим соседям - традиционным лидерам российской балетной глубинки. И пока ее профессиональный рост призваны стимулировать новые постановки классических балетов. В последние сезоны театр обзавелся собственными редакциями "Жизели" и "Лебединого озера", на которые была приглашена экс-прима, а сейчас репетитор Большого театра Людмила Семеняка.
Но "Баядерку" было решено возвести в традиционной петербургской редакции, тем более что в театре уже год работает Станислав Фечо, чешский танцовщик и хореограф, заработавший репутацию специалиста по русской классике. Он тщательно воспроизвел каркас балета Петипа со скидкой на масштаб: здесь его ограничивала даже не столько численность екатеринбургской труппы, сколько размер сцены. Тем не менее уступки оказались минимальными: на законных местах угнездились дервиши-огнепоклонники и пришедшие за водой баядерки в первом акте, гости на свадьбе с веерами и попугаями во втором акте, исполнительницы соло теней в финале. Конечно, придирчивый глаз мог заметить "недобор" двух кордебалетных танцовщиц в танце джампе, а балетоманы не досчитались одной линии в знаменитых "Тенях".
Недостаток в "живой силе" молодая труппа восполнила танцем, школьным в лучшем смысле слова - уважительным к тексту и тщательным. Балеринские по сложности вариации в "Тенях", как зубодробильные "восьмерки" в гран па, порой морщили - именно это "среднее звено" всегда демонстрирует подлинный уровень академической труппы, который формируется только опытом. Но исполнители даже при технических сбоях не выбивались из стилистики большого парадного балета Петипа, а Максим Гришенков в партии факира Магедавеи и Андрей Сорокин - Золотой божок демонстрировали, что не нуждаются и в скидках на молодость. Екатерине Панченко и Кириллу Попову, исполнителям центральных партий, пока без таких скидок не обойтись: воспитанники знаменитой пермской школы, они обладают отличными природными данными и крепкой выучкой. Есть у них и более редкое достоинство: эстетика их танца соответствует современным мировым стандартам. Собственная индивидуальность пока пробивается через этот прекрасный стандарт с трудом. Но это проблема не только самих начинающих танцовщиков и их педагогов, но и театра. Если он сможет создать правильный репертуар и приглашать к сотрудничеству настоящих мастеров, и Панченко, и Попов, и другие солисты труппы (к премьере подготовлено четыре состава ведущих исполнителей!) вырастут в настоящих звезд.