Поделиться
Сколько бы ни сокрушаться по поводу тех, кто не дошел до III тура, будь то Дэвид Эггерт, Александр Рамм или Алексей Жилин, в финале случайных фигур не оказалось.
Во второй день III тура виолончельного состязания играли Норберт Ангер, Нарек Ахназарян. Всякий, кто наблюдал за ходом конкурса, наверняка, перечислит имена, которых ему не хватает в III туре, однако именно Ангера и Ахназаряна заранее можно было назвать среди наиболее вероятных финалистов. Их конкурсный путь выглядел последовательным и ровным: яркие выступления в I туре, закрепление успеха в первом этапе тура II, одни из лучших интерпретаций Первого концерта Гайдна и заслуженный выход в финал.
Для каждого из них второе выступление в III туре сложилось удачнее первого. В Концерте Дворжака, звучавшем днем раньше, Ахназаряну не хватало властности, тогда как в лирических страницах сочинения он был бесподобен. Зато присущие его манере изящество и легкость оказались кстати в Вариациях Чайковского. И, если в Концерте Дворжака звуку его виолончели не хватало полета, теперь он летел со сцены в зал уверенно и естественно. Ангер был куда более убедителен в Первом концерте Шостаковича, нежели в Вариациях Чайковского. Если в их интерпретации ему не хватало мощи, то Шостаковича он представил с абсолютным пониманием материала, чувствуя себя в этой музыке, как дома. И если вначале казалось, что Госоркестр был занят самим собой, в финале сочинения солисту и оркестрантам удалось настроиться на одну и ту же волну.
Умберто Клеричи открыл финал Вариациями Чайковского. Среди прозвучавших исполнений сочинения это одно из самых удачных, наряду с прочтением Ивана Каризны. Если Каризна убеждал полнокровным звуком и обаянием юности, то Клеричи - взвешенностью интерпретации и уверенностью мастерства. В последний вечер на сцену Концертного зала имени Чайковского вышли трое финалистов - Иван Каризна с Концертом Элгара, Эдгар Моро с Вариациями на тему рококо Чайковского и Умберто Клеричи с Концертом Шумана. Можно предположить, что у Ангера и Ахназаряна больше, нежели у их товарищей по финалу, шансов на первые места. И тем не менее у них обоих среди представленных сочинений были более и менее удачные: Ангер звучал увереннее в Концерте Шостаковича, для Ахназаряна же Вариации Чайковского стали вершиной конкурса. В случае с Каризной и Моро подобного утверждать нельзя: каждое из финальных сочинений им в равной степени удалось.
В финале Каризна не побоялся рискнуть, сыграв Концерт Элгара, прежде отсутствовавший в его репертуаре. Исполнение не воспринималось как конкурсное - можно было наслаждаться полноценным концертным выступлением. Госоркестр сделал за три дня заметный рывок и звучал более чем достойно. Каризна играл Элгара с таким же видимым наслаждением, с каким играл Прокофьева двумя неделями раньше, однако в трактовке не было ни капли облегченности, салонности или чего-либо подобного: первые аккорды виолончели - и особенно их повтор в финале - звучали мощно и величественно, словно пели о воскресении из мертвых. Этим аккордам под стать была и интерпретация в целом.
Моро начал финал с Концерта Шумана и под занавес представил Вариации Чайковского. У другого виолончелиста подобная трактовка могла бы показаться чересчур сдержанной. Для Моро же, каким мы его узнали за эти полторы недели, она была достаточно раскованной, технически безупречной и наглядно показывала тот этап в развитии таланта, когда на смену старательности приходит мастерство. Выступление Умберто Клеричи выглядело слабее на фоне двух предыдущих, но само по себе - также на том высоком уровне, который исполнитель задал днем раньше в Вариациях Чайковского. Концерт Шумана пролетел на одном дыхании, дуэт солиста с концертмейстером группы виолончелей (Пауль Суссь) был великолепен, и, если к концу Клеричи устал, оркестр сделал все, чтобы его поддержать. Результаты конкурса станут известны сегодня, а публике остается болеть за своих фаворитов и вспоминать о райских деньках, когда на протяжении трех недель вся жизнь подчинялась музыке.