Поделиться
Сокращение расходов на культуру при необходимости избавиться от дефицита государственного бюджета вовсе не отечественное изобретение. Им пользуются в самых разных странах и в докризисные, и в кризисные, и в послекризисные времена - и на Западе, и на Востоке, равно как на Севере и Юге. Так, например, как в сегодняшних Нидерландах, где крайне правая, но уже парламентская Партия свободы потребовала не только уменьшить финансирование культуры, но и закрыть ряд учреждений этой сферы, в том числе и два симфонических оркестра из тех, что финансируются государством (по моим сведениям, их всего девять). И, похоже, нашла понимание не только в парламенте, но и в многочисленных сердцах сограждан. Это может случиться через год, а то и через полтора, но уже не раз дирижеры-иностранцы прерывали свои концерты для того, чтобы высказаться в защиту нидерландского симфонического искусства и его мастеров. Трудно поверить, что все это происходит в Нидерландах, в бюджете которых расходы на социальные нужды многократно перекрывают затраты на силовые ведомства и на содержание государства. Однако, как и в других странах мира, нидерландские парламентарии движимы личным чувством и собственными партийными представлениями - им кажется, что если в шестнадцатимиллионной Голландии окажется не девять государственных симфонических оркестров, а всего лишь семь, то ничего страшного не произойдет. Но два из девяти - это, насколько я помню школьную арифметику, более двадцати процентов от общего числа, а пятая часть - это совсем немало. Сокращение более чем двухсот с лишним рабочих мест в сфере, где работают порядка тысячи ста человек (полный штат симфонического оркестра, музыкантов вместе с администрацией составляет, как правило, 110-115 человек), не просто меняет характер рынка труда, но и предопределяет отток рабочей силы за границу, в страны, где можно найти работу, пусть даже не так хорошо оплачиваемую, как в Нидерландах. Словом, речь идет не просто о сокращении рабочих мест, но и о смене определенных приоритетов у молодых музыкантов, которых в этом случае не надо обвинять в отсутствии глубоких патриотических чувств.
Ведь нечто подобное происходит и в нашей стране - молодые солирующие музыканты уезжают за рубеж просто потому, что в России нет того рынка для филармонической музыки, который позволял бы обходиться без поиска работы за пределами нашей страны. Нет разветвленной инфраструктуры филармонических залов, нет достаточного числа не просто музыкально воспитанной, но и обеспеченной публики, которая не просто бы любила слушать симфоническую или камерную музыку, но и могла платить достойные деньги за билеты.
И все это означает - и в России, и в Нидерландах, и в Великобритании, равно как и во всех других странах, где решат экономить на классической культуре, - что граждане этих государств лишаются возможности общения с живым искусством. Или, скажем менее катастрофически, - эти возможности сокращаются ровно настолько, насколько сокращается количество учреждений культуры и количество средств, на них выделяемое. А отсутствие общения с живым искусством провоцирует множество негативных социально-психологических процессов в обществе.
Для развития искусства нужна конкурентная среда. Это понимаешь особенно остро, когда слушаешь по-настоящему профессиональный симфонический коллектив, такой, например, как Королевский оркестр амстердамского "Концертгебау", который три года назад по рейтингу одного из наиболее влиятельных музыкальных журналов мира британского Gramophone был признан лучшим оркестром мира. (Российские коллективы - оркестр Мариинского театра, РНО и заслуженный коллектив России - Симфонический оркестр Петербургской филармонии соответственно заняли 14-е, 15-е и 16-е места.) В 2013 году оркестру "Концертгебау", который с 2004 года возглавляет Марис Янсонс, исполнится 125 лет (в 1988 году в честь столетия коллектива ему было присвоено звание "Королевский"). Свой очередной юбилей он ознаменует серией концертов в Петербурге и Москве, где должен закрывать "перекрестный" Год России и Нидерландов. На минувшей неделе он принимал в качестве приглашенного дирижера итальянца Фабио Луизи, которого рассматривают в качестве одного из возможных преемников выдающегося американского музыканта Джеймса Ливайна на посту художественного руководителя Метрополитен-оперы в Нью-Йорке. В интерпретации ранних произведений Густава Малера и оркестр, и дирижер были выше любых похвал. Можно спорить о характере интерпретаций, но высочайший класс мастерства и магия искусства действовали завораживающе. Время словно утратило свою протяженность - оно было спрессовано в мгновение, которое не имело ни конца ни начала.
Для того чтобы собрать такую сотню музыкантов, под властной рукой маэстро превращающихся в единый многоголосый инструмент, нужна не просто культурная среда, но и возможность поштучно отбирать каждого музыканта из множества профессионалов. Появление лидера возможно лишь при наличии самой возможности организовать реальное, а не мнимое соревнование. А для этого нужно пусть не избыточное, но достаточное количество учреждений культуры и наличие настоящего рынка предложений в этой сфере.
В одной из предшествующих статей, где речь шла о необходимости рассматривать культуру как важнейшую составляющую социально-экономического развития, я почему-то не рискнул сказать, какое количество детей, подростков, молодежи учится играть на фортепиано в сегодняшнем Китае. Прошу извинить мою робость, мне не хотелось никого огорчать. Но все же я исправлю свою ошибку и назову эту цифру. Сегодня в Китае на фортепиано учится играть 50 миллионов человек. Только на фортепиано. Очень часто молодым музыкантам преподают педагоги из России и других постсоветских государств. В сопоставимых цифрах с населением нашей страны это означает, что в России на фортепиано должно учиться играть 5 миллионов человек. Увы, в реальности эта цифра в разы меньше. Я думаю сейчас не о победе на международных конкурсах, а о наших внутренних потребностях, которые мы уже сейчас не можем удовлетворить. Повторю еще раз, это приведет к деградации профессиональной среды и образованной публики.
Бессмысленно раздавать восхищенные эпитеты, если нередко они пригодны лишь для внутреннего употребления. Я, как и многие российские слушатели, горжусь нашими лучшими исполнителями. Но важно понять, что гонка за лидером в искусстве имеет свой особый драматизм. Дело не в том, что лидер непрерывно меняется, а в том, что настоящие художники ведут непрерывную гонку сами с собой - и здесь опасна любая самоуверенная беспечность. Понятно, что общество взаимного восхищения приятнее, чем компания разъяренных критиканов. Но не менее, а порой и более опасно для самого художника.
Почему-то мне кажется, что наши нидерландские друзья смогут избежать ошибки и сумеют найти возможность сохранить число своих учреждений культуры, - ведь их отличает не только расчетливость, но и приверженность идеалам. А музыка не только дарует представление о возвышенно-прекрасном, но, очистив душу, она помогает претворять идеалы в жизнь.