Поделиться
Исследовав сотни тысяч жертв радиации, брянские врачи смогли ответить на вопрос, нужно ли ждать новых волн заболеваний. На вопросы корреспондента "РГ" ответил главный врач Брянского клинико-диагностического центра Александр Силенок.
Российская газета: Александр Васильевич, что произошло со здоровьем населения за 25 лет после Чернобыля? Насколько подтвердились мрачные прогнозы?
Александр Силенок: Сказать, что здоровье улучшилось, я, к сожалению, не могу. Заболеваемость населения юго-запада Брянской области, который подвергся радиационному заражению, превышает среднеобластные показатели на 30-40 процентов. Но уровень онкологической патологии не выше, чем в целом по России. Кроме одного показателя - рака щитовидной железы. Действительно, этот недуг имеет тесную связь с облучением, особенно пострадали дети. Сейчас, однако, он встречается не чаще, чем в других краях. Но у людей, которые на момент аварии были детьми, мы и сейчас находим эту болезнь. Причем уровень заболеваемости раком щитовидки у всего населения области в 3,5 раза выше, чем в целом по России. Это говорит о том, что практически все брянцы "хлебнули" радиоактивного йода. Сейчас юго-западные районы загрязнены цезием, йод давно распался. Департамент здравоохранения и областные власти предпринимают немало усилий, чтобы ослабить критичность положения. В районах проводится выявление заболеваний щитовидной железы. Кроме того, у нас работает бригада Красного Креста, она осматривает ежегодно 15 тысяч человек. Эндокринологи заняты первичным осмотром во всех поликлиниках. В результате мы своевременно диагностируем рак железы и практически не находим запущенных случаев, что позволяет успешно лечить пациентов. После операции они получают гормональную терапию и наблюдаются у наших эндокринологов в течение 10 лет. Смертность в связи с этим заболеванием не увеличилась, качество жизни людей не страдает.
РГ: Тем не менее уровень общей заболеваемости населения радиационных районов выше, чем среднеобластной. С чем вы это связываете?
Силенок: Здесь целый комплекс факторов. Малые дозы радиации, как доказано учеными, влияют на состояние сосудистой стенки. Она уплотняется, растут заболевания, связанные с системой кровообращения - гипертония, ишемия, сосудистые патологии головного мозга. Влияет и стресс. Люди считают, что живут в опасных условиях, что им недостаточное внимание уделяет государство. Стресс во время острой фазы вызывает выброс гормонов, и если он затягивается, то опять-таки страдает сосудистая стенка.
РГ: Значит ли это, что менее мнительные люди меньше подвержены и заболеваниям?
Силенок: В какой-то степени да. Кроме того, нельзя забывать, что изменились условия жизни. После Чернобыля распался Советский Союз, сломался экономический уклад, люди потеряли работу, а сельским хозяйством на радиационных территориях можно заниматься с ограничениями. Лесные дары требуют проверки. Изменение уклада жизни тоже влияет на заболеваемость. И еще. Надо иметь в виду: болезней нет там, где их не ищут. Население чернобыльских земель постоянно проходит диспансеризацию. Можно сказать, что никто в России не проверяется так часто, как эти люди. Обследуются ежегодно 130 тысяч человек, в том числе 40 тысяч детей. Мы выявляем заболевания на ранних стадиях, и, конечно, на статистике эффект скрининга не может не отражаться.
РГ: Возвратимся к радиационному йоду. Известно ли, кто и какой силы удар испытал весной 1986 года? Ведь пострадали также Орловская, Тульская, Калужская области.
Силенок: Сейчас уже сложно оценить тот удар. И нас заботит другое. Исследования показали, что облученные чаще, чем другие, болеют остеопорозом - вымыванием кальция из костей. Но материала для глобальных выводов пока недостаточно. Пристально изучаем ситуацию с заболеваемостью молочной железы. Пока каких-то изменений по сравнению с чистыми территориями не находим. Беспокоит общая заболеваемость детей, связанная с теми факторами, о которых я говорил. Кроме того, раньше по чернобыльской программе ребят из радиационных районов регулярно вывозили в чистые места на месяц или два. Сейчас средств для оздоровления недостаточно. К сожалению, из-за слабой информированности либо наплевательского отношения к своему здоровью население употребляет фрукты и овощи с зараженных радиацией садов и огородов. Несут из леса "светящиеся" грибы и ягоды. У людей нет стремления к здоровому образу жизни. Редко кто занимается физкультурой и отказался от курения и алкоголя. Концепция новой федеральной чернобыльской программы делает акцент на реабилитацию территорий, строительство лечебных учреждений. Потребуются средства и нашему диагностическому центру, так как оборудование с 1993 года значительно износилось. Сейчас государство дает нам деньги только на информирование населения.
РГ: Каким образом сейчас попадает в организм радиация?
Силенок: Проникает в качестве внешнего источника облучения, а также с пищей. Радионуклиды могут попадать и с воздухом. Поэтому мы так боялись, что загорятся чернобыльские леса. У нас есть отдел, который занимается изучением влияния радиации на хромосомы и клетки человека. Сейчас наблюдаем более пятисот человек. Ежегодно к нам обращаются около 60-80 тысяч жителей радиационных территорий.
РГ: Некоторые японцы, пережившие бомбардировку Хиросимы, отличаются долголетием. Есть ли в радиационной зоне люди, на которых радиация не оказала существенного воздействия?
Силенок: Японские хибакуси живут до 90 лет и дольше. Там великолепное медицинское обслуживание, некоторые перенесли уже четыре-пять операций по поводу онкопатологий, найденных на начальной стадии. У нас же даже некоторые ликвидаторы уклоняются от диспансеризации. Но потом именно из этой группы выявляются люди с запущенными заболеваниями.
РГ: Согласны ли вы с тем, что сегодня жители даже самых загрязненных деревень не нуждаются в переселении?
Силенок: После аварии нужно было переселять часть жителей области. К сожалению, эвакуация проводилась с запозданием. Но сейчас уже произошло естественное снижение радиационного фона. Надо думать о том, чтобы у людей была хорошая работа и достаток. Тогда они смогут покупать чистые продукты, укреплять свое здоровье. Но с поставарийным стрессом трудно бороться. Он повлиял даже на детей. Исследователи заметили, что белорусские ребята, рисующие мир, используют очень много темных красок. Ведь Белоруссия в свое время объявила себя пострадавшим государством, люди почувствовали себя бедными и несчастными. Конечно, это было ошибкой. У нас после аварии стали платить за потенциальный риск. Еще нет заболевания, но вот получи деньги: а вдруг заболеешь. Во всем мире поступают иначе. Если ты заболел - получи деньги на оздоровление. Сейчас мы, напротив, должны внушать людям оптимизм, не забывая при этом о медицинском обслуживании.
РГ: Прогнозируете ли вы новые волны заболеваемости?
Силенок: Предполагался рост числа лейкозов, но его не случилось. Поэтому склоняюсь к мысли, что самое страшное уже позади. Хотя, должен сказать, ежегодно мы выявляем у взрослых 230-245 случаев рака щитовидной железы.
РГ: Удалось ли справиться с йодной недостаточностью?
Силенок: Есть соответствующие федеральная и областная программы. Благодаря им на хлебокомбинатах, в детских учреждениях проводится йодирование хлеба и других продуктов. Беременным женщинам дают специальные препараты, всех новорожденных сразу обследуем на врожденный гипотиреоз. Ежегодно выявляется три-четыре случая, но это естественный уровень. В целом население недостаточно употребляет продуктов, содержащих йод.
РГ: Насколько крепок иммунитет брянцев, которые живут в зоне радиации?
Силенок: Параметры иммунитета очень разнообразны. Поэтому нельзя серьезно относиться к рекламе препаратов, которые якобы повышают сопротивляемость организма. Чтобы выявить снижение иммунитета, надо провести сложное и дорогостоящее обследование. Можно и нужно применять поливитамины - весной и осенью в течение месяца. Полезны в микродозах адаптогены - элеутерококк, женьшень. Оценить же сейчас в целом уровень иммунитета всего населения области нельзя, для такого исследования потребуются громадные средства.
РГ: Полезным ли оказалось сотрудничество с зарубежными медиками?
Силенок: Вместе с французскими учеными мы проводим исследования, цель которых понять причину нарушений сердечного ритма у детей. Влияют ли на него малые дозы радиации? Французы поставили нам оборудование, а наши специалисты снимают кардиограмму у ребят из чернобыльской зоны, проводят УЗИ сердца. На сегодня обследовано 8300 детей, но выводы пока делать рано, хотя у 60 ребят выявили очень серьезную патологию сердца. Двое прооперированы по поводу нарушения сердечного ритма, семнадцать ребят направлены в Москву на дальнейшее обследование. Программа будет работать еще два с половиной года. А совместно с американскими учеными мы должны установить, как влияют малые дозы радиации на развитие рака молочной железы.
РГ: Чему, на ваш взгляд, научил Чернобыль, а что осталось недооцененным?
Силенок: Мы теперь имеем достаточный опыт, чтобы бороться с последствиями таких аварий. Но стоит еще раз вернуться к принципам проектирования и безопасной эксплуатации атомных станций. Без этого источника энергии не обойтись, однако нужно тысячу раз просчитать, где строить эти объекты и что сделать, чтобы они никогда при любой нештатной ситуации не угрожали здоровью человека.