Илья Пономарев: В России нет пока успешных инновационных компаний

Почему иностранные инвесторы не торопятся вкладывать в российские инновации? Надо ли пытаться вернуть отечественных предпринимателей, уехавших делать бизнес на Западе? И почему принуждение к инновациям не дает высоких результатов? Об этом и многом другом "РБГ" рассказал член Комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Илья Пономарев.

- Где, на ваш взгляд, в российской инновационной экономике располагаются самые "узкие", проблемные области?

- Главная проблема отечественных инноваций в том, что в России никто пока не знает, что такое инновации, для чего они нужны и как эта система работает. Страна полна теоретиков на эту тему, но практиков можно перечесть по пальцам. Соответственно, когда президент РФ говорит о том, что необходимо строить инновационную экономику, никто в правительстве не может объяснить, для чего. Ведь, казалось бы, ничего плохого в нефтяной экономике нет. Она и технологически очень интенсивна - сейчас в стране нефтяные компании выступают крупными пользователями инноваций и высоких технологий. Хотя уровень их внедрения в российских нефтяных компаниях и ниже, чем в зарубежных аналогах, но это в силу исторических причин и разницы в потраченном на это времени. По сравнению же с другими отраслями российской экономики степень внедрения инноваций в российской нефтепромышленности очень высока. Более того, адекватное развитие нефтяной экономики дает России привлекательные долгосрочные перспективы. То есть еще около пятидесяти лет традиционной энергетике, построенной на углеводородах, ничего не угрожает. У нас в стране, если не брать в расчет коррупцию, себестоимость нефти и газа достаточно низка: примерно 8-10 долларов за баррель.

Другое дело, что нефтяная экономика не дает возможности занять достаточное количество людей. Помните, Маргарет Тэтчер как-то сказала, что для России достаточно населения в 40 млн человек. Обычно эти слова интерпретируют с негативной политической точки зрения, но с точки зрения экономики выражение это очень верное: если страна занята добычей нефти, то непосредственно занятых в этой и смежных отраслях (сюда входит и транспорт, и пищевая промышленность) людей наберется как раз приблизительно 30-40 млн с учетом масштаба отечественной нефтяной промышленности. Таким образом, выстроена модель экономики, при которой эти 40 млн людей живут довольно обеспеченно, но остальные люди при такой схеме просто не нужны. Отсюда берет корни и прогрессирующая деградация системы образования, и дисбаланс специальностей выпускников вузов. Но если мы хотим, чтобы Россия стала современной диверсифицированной державой с процветающим населением, то надо заниматься той экономикой, которая востребована в мире, в которой больший процент добавленной стоимости и при которой можно занять больше людей. И инновационная модель здесь как нельзя более удачно подходит.

- И что же мешает переходу с социально ущербной модели к другой, более адекватной?

- Как раз на этапе перехода и начинается серьезное фундаментальное непонимание того, как такая экономика работает. В правительственных кругах даже есть иллюзии, что государственные и частные компании в России должны по собственной инициативе заниматься инновациями. Однако ни в одной стране мира нет примеров, когда частный сектор внедряет инновации: этот сектор скорее следует, нежели ведет. Инновации всегда рождаются либо по заказу государства, либо в новых компаниях, которые создаются с нуля трудовыми командами, ушедшими из крупных предприятий или поднявшимися на госзаказах. Но даже в этом случает инновации выступают как бы побочной идеей, родившейся от госзаказа.

Российским компаниям в конечном итоге приходится приказывать внедрять высокие технологии, принуждать их к инновациям. Но даже в этом случае это будут не инновации, а очередная имитация инноваций, поскольку никому из руководителей этих компаний инновациями заниматься не интересно, а зачастую даже опасно - слишком велик персональный риск: если что-то пойдет не так, вас уволят. В то же время, если вы НЕ внедрили инновацию во вверенной вам компании, вас не уволят, а только пожурят - дескать, надо двигать прогресс, внедрять инновации активнее.

Процесс появления иностранных инвесторов у нас тормозится из-за того, что нет примеров успешных инновационных компаний

- Какими же мерами следует внедрять инновации в коммерческий сектор?

- Принуждением добиться создания инновационных компаний нельзя - можно только создать моду на инновации, показать, как можно за счет инноваций стать персонально успешным. И в этом направлении за последние год-полтора в России сделано очень много - предпринимателям показали, что инновации - это то, в чем власти заинтересованы. Вокруг этого направления экономики создан тот ажиотаж, без которого невозможен успех. Однако в этом есть и свои слабые стороны: когда ажиотаж сталкивается с реальностью, первоначальный предпринимательский восторг может очень быстро смениться разочарованием и раздражением. И проблема в том, что в двух из трех российских ключевых институтах развития инноваций руководство не понимает, как убрать этот побочный эффект. Руководители этих институтов вынуждены действовать методом проб и ошибок, поскольку у них нет ни соответствующего образования, ни личного опыта работы с инновационными компаниями. Более того, они вынуждены самостоятельно учиться оценивать пришедшего к ним человека с инновационной идеей. А иногда непросто отличить честного ученого от мошенника.

- Почему за рубежом к российскому инновационному бизнесу пока относятся с подозрением?

- На Западе отношение к России такое: "Я понимаю, что это Поле Чудес, но я пока не знаю, как с ним работать". Желание работать с Россией велико, но очень велик и страх, который постоянно подогревается выступлениями российских политических лидеров.

Однако надо сказать, у нас есть большие положительные сдвиги в этом направлении. Например, иностранцы проявляют к "Сколково" большой интерес, поскольку здесь очень хороший стартовый посыл - предприниматели понимают, что это проект особого внимания президента РФ. Конечно, реальность зачастую обманывает их ожидания, но в качестве магнита это работает прекрасно.

Процесс появления иностранных инвесторов у нас тормозится из-за того, что нет примеров успешных инновационных компаний. А компаний нет, в свою очередь, потому, что отсутствует ряд жизненно важных элементов инновационной среды, которая и должна побуждать к созданию инновационного бизнеса. Но даже когда такие компании создаются, они боятся о себе громко заявить. Примером может служить российская компания Parаllels - у нее даже нет продаж в России, в то время как за рубежом, где компания работает, никто не знает, что она родом из России. Ситуация складывается так, что если ты желаешь быть успешным и привлечь зарубежного инвестора, лучше не позиционировать себя как российскую компанию - это вызывает у инвесторов дополнительные вопросы. А дополнительные вопросы - это всегда плохо для всего, что касается получения денег под проект. В финансовом мире из-за консервативности среды всегда лучше выглядеть максимально привычным.

- Какие факторы влияют на цену инновационной компании на международном рынке? И какова ситуация с куплей-продажей российских инновационных компаний?

- Возвращаясь к параллели с нефтяной промышленностью, скажу, что основной продукт нефтяной компании - это нефть и ее производные. Однако ее главная ценность в том, за сколько эту компанию можно продать на рынке. И за счет того, что разброс оценки такой компании довольно узок (менеджмент, переработка, запасы), оценить нефтяную компанию довольно просто. С инновационной же компанией не все так ясно: акции этой компании едва ли можно назвать главным продуктом, ее ценность как раз в производимом продукте или услуге. Акции - это ожидания, которые связаны с развитием компании. И эти ожидания необъективны - люди соревнуются за то, чтобы стать частью будущего успеха, поэтому стоимость компаний всегда завышена. Таким образом, главное требование к руководителю инновационной компании заключается в его умении создать вокруг своего предприятия эти ожидания. Причем придумать хороший продукт или услугу - это всего лишь часть задачи. Цепочка такова: придумать новую технологию, потом по этой технологии создать инновационный продукт, а уж затем вокруг этого продукта создать ажиотаж и объяснить инвесторам, что появился новый рынок, в который можно выгодно вложить деньги. Разработка новых технологий в России - это задача довольно простая: у нас хорошее советское кадровое наследие. Талантливых ученых не так много, как иногда мы пытаемся показать, но их все же достаточно, чтобы обеспечить инновационную экономику. Ученых у нас, во всяком случае, больше, чем в Индии, Китае и даже в Европе, несмотря на неопровержимую текучку кадров. Но вот со следующей ступенью - продуктом - дела у нас уже обстоят по нулям. Например, некий исследовательский институт изобрел суперпередовой лазер. Он мощный и дешевый в производстве, но кому нужен лазер сам по себе? Однако устройство на базе этого лазера может использоваться в самых разных отраслях: в телекоммуникациях (устройства для передачи данных), в медицине (диагностика, косметология), в военной отрасли. Но загвоздка в том, что мы не можем сделать шаг к появлению продукта, поскольку это требует вовлеченности в рынок. У ученых этой вовлеченности нет, а сегмент предпринимателей, которые могут создать на основе технологии компанию по выпуску продукта и вывести ее на рынок, пока не сформирован. Талантливые люди с коммерческой жилкой в России либо работают в крупных корпорациях, либо уехали за рубеж. Редко получается переманить умелого коммерсанта из крупной компании, потому как мало кто решится променять высокий и стабильный доход вкупе с успешным карьерным ростом и ненадежную удачу частного инновационного предпринимателя. На Западе же создавать инновации изначально проще, поэтому инвестор берет в России технологию, но воплощает ее уже в другой стране - там, где ему удобно. Российское правительство пытается этих предпринимателей и инвесторов удержать и заинтересовать - с помощью того же проекта "Сколково".

- То есть вы считаете, что это посильная задача для российских властей - вернуть предпринимателей, уехавших в другую страну?

- Вернуть людей из-за рубежа довольно сложно в силу не только экономических причин (налаженный быт, связи), но и в силу психологического барьера. Ведь при Советском Союзе людей воспитывали с мыслью о том, что переезд в другую страну - это предательство по отношению к своей стране. Поэтому человек, который все же переезжает, переступает через серьезный психологический барьер, он должен раз за разом подтверждать себе, что сделал правильный выбор. И вернуться ему будет психологически тяжело. Другое дело - дети уехавших. Они еще говорят по-русски, но у них уже нет этого психологического барьера - они готовы работать в России, им это интересно, они считают российский интеллектуальный и технологический потенциал конкурентным преимуществом. Эти люди, может быть, и не готовы переехать в Россию на ПМЖ, но уже готовы делать с ней бизнес.

Однако представительства зарубежной компании в России нам все же недостаточно. В конечном итоге это дополнительное давление на рынок труда и дополнительная возможность вымывать из страны интеллектуальный капитал. Безусловно, интересны для нас люди, которые сюда переедут. И на такой шаг готовы, как ни странно, иностранцы без русских корней. И если иностранец преодолевает в себе первоначальное недоверие, то после переезда он обнаруживает, что может позволить себе жить в более комфортных условиях, чем на родине, больше зарабатывать. Привлечь таких людей можно историями успеха компаний в России: "Джон Смитт заработал в России. И ты, Джек Браун, можешь открыть здесь компанию и заработать". Нужны реальные, живые примеры. И они есть: тот же "Яндекс" поднялся на западных деньгах. "Мэйл.ру" до покупки Алексеем Миллером называлась "Дата-Арт" и принадлежала нью-йоркскому инвестору.

- Какие сегменты российского рынка инноваций сегодня наиболее привлекательны для зарубежного инвестора?

- Серьезный интерес для иностранных инвесторов представляет сектор IT и рынок энергоэффективных технологий в России. К слову, по продажам IT-услуг Россия занимает третье место в мире, опережая Индию и Китай. Мы пока не создаем продукты в этой отрасли, но и это, я думаю, не за горами. С большим отрывом следует рынок биотехнологий. Но первенство, конечно, за энергоэффективностью: этот рынок очень емкий, но практически не освоен, поэтому можно получить высокие результаты и хорошую прибыль за сравнительно небольшой срок.