Поделиться
Похоже, что Берлинский фестиваль, один из трех крупнейших в Европе, отпраздновал в прошлом году свое 60-летие и сразу расслабился - хорошего кино он предъявил пока немного.
Рассказ о самых интересных фильмах фестиваля стоит начать с вершины - с Шекспира.
Фильм поставил английский актер Ральф Файнс. У него репутация шекспировского театрального актера: он играл даже в этой трагедии - идущей редко и, как считается, неудачной. Теперь он решил ее экранизировать, перенеся действие в современный Рим. В фигуре римского вождя, античного "ястреба", признающего только войну и всему человечеству предпочитающего солдат, он видит множество ассоциаций с современными политиками и войнами, от Афганистана и Чечни до Туниса и Египта.
Пьесу он препарировал основательно: в действие введены современнейшие виды вооружений, шекспировские строки вложены в уста реальных теледикторов, читающих новости с фронтов, батальные сцены сняты с максимальным размахом и абсолютным "эффектом присутствия", делающим честь мастерству режиссера-дебютанта. Сам Файнс сыграл роль Кая Марция, которому за боевые заслуги сенат пожалует титул Кориолана, - он зловеще сверкает голым черепом, не говорит, а рубит, он непримирим и безжалостен. В роли матери полководца Волумнии, как всегда, лаконична, но пассионарна Ванесса Редгрейв.
Конечно, это не первая попытка осовременить Великого Барда: его строки вкладывал в уста теледикторов и Баз Лурман в "Ромео & Джульетте", а Эльсинор становился ночным клубом у Юрия Кары в новейшем фильме "Гамлет, XXI век". Но мы, пожалуй, еще не встречали интерпретации столь отважной и одновременно - бережной, умной и содержательной.
Берлинале - самый политизированный фестиваль мира. Это ему принадлежит честь сделать первые шаги к воссоединению послевоенной Европы. Теперь он возвысил голос в защиту репрессированного в Иране режиссера Джафара Панахи. Автор фильмов "Кафе "Транзит", "Багровое золото", "Белые луга", "Офсайд" за свое творчество приговорен к 6 годам заключения и на 20 лет отлучен от профессиональной деятельности. В знак солидарности с художником Берлинале включил его в состав своего жюри, и на церемонии открытия на сцену Дворца фестивалей было вынесено кресло с именем Джафара Панахи, который по понятным причинам обратился к собравшимся в письме. Его прочитала председатель жюри Изабелла Росселлини. "Мне можно запретить снимать фильмы, - писал Панахи. - Но нельзя запретить снимать их в своих мечтах. Реальность - вот то, о чем мне запретили думать и писать, но они не могут запретить мечтать о том, что через двадцать лет инквизиция и запугивание в моей стране сменятся свободой..." Зал стоя аплодировал мастеру, несколько лет назад получившему в Берлине приз за фильм "Офсайд".
Картина эта рассказывала об иранских девочках, которые болели за свою футбольную команду и, чтобы попасть на международный матч, переоделись мальчиками - женщинам вход на стадионы в Иране закрыт. Это был фильм, снятый без тени мрачной безнадеги, которая была бы здесь понятна, зато с азартом, юмором и с несомненным вызовом насаждаемым в Иране нравам. Картину у нас мало кто видел, хотя при желании найти ее нетрудно. В Берлине ее показали в ретроспективе Джафара Панахи.
Француза Мишеля Оселота сравнивают с японским кудесником Хаяо Миядзаки, автором любимых анимационных картин про принцессу Мононоке, "унесенных призраками" и рыбку Поньо. Их объединяет природа фантазии, не имеющей границ и создающей свои уникальные миры. Оселота в России знают меньше, хотя его Кирику, смешной персонаж его сказок, переходящий из картины в картину, во Франции популярен, как в Италии Пиноккио или у нас Буратино.
В конкурсе Берлинале Оселот показал "Сказки ночи" - фильм из шести самостоятельных сказок, нанизанных на сюжетный шампур: в заброшенном кинотеатре юноша, девушка и старец собираются ночами у компьютера и дают жизнь возникшим в их воображении образам: экран кинотеатра заполняют принцы и принцессы, драконы и чародеи, волшебные тамтамы и танцующие ежики. Картина сделана в технике теневого театра - в ней действуют черные силуэты на ярком акварельном фоне. Мне теневой театр всегда казался ограниченным в своих возможностях, и фильм это подтвердил: он стал примером трудностей, которые художник себе придумывает, чтобы их героически преодолевать. Оселоту, надо сказать, это удается не без изящества: "Сказки ночи" стали примером кино рукотворного, требующего виртуозного мастерства. Примерно как фрегат, собранный умельцем в бутылке, - через горлышко пинцетом. Для вящей экспериментальности он снял свой теневой театр в 3D, и черные силуэты теперь мельтешат перед вашим носом. Правда, смотреть кино с очками на кончике носа - неудобно. Что в конце концов и признал сам Оселот.
Немецкое кино на Берлинском фестивале теперь чаще представляют выходцы из стран Ближнего Востока, которые ассимилировались или пытаются ассимилироваться в Германии. Их фильмы рассказывают, как горестно складываются судьбы эмигрантов, как упорно не хотят люди расставаться с привычным образом жизни, как не могут вписаться в европейский уклад. Внеконкурсный фильм турчанки Ясемин Самдерели "Алмания: добро пожаловать в Германию!" выгодно отличается от этих обличительных лент добродушно юмористическим подходом к проблеме. Авторы приглашают нас улыбнуться над смешными трудностями, возникающими от искаженных представлений друг о друге. Картина рассказывает о трех поколениях турецкой семьи, которая в годы германского экономического бума поехала в неизвестное в качестве гастарбайтеров. Действие постоянно перебрасывается из наших дней на сорок пять лет назад, и от этого сравнения взглядов возникают забавные ситуации. К примеру, только что прибывшая в Германию турецкая женщина с ужасом взирает на замызганный унитаз в предоставленной ей старенькой берлинской квартире. Но когда ее дочь спустя полвека решается навестить матушку-родину, то в Турции она потрясена теперь видом дырки в бетонном полу, заменяющей здесь туалет. Смешны представления турецкой провинции о дикой христианской цивилизации, где мужчины не носят усов, где едят свиней и людей, а молятся на изображение мертвеца, прибитого гвоздями к деревянному кресту.
Правда, фильм оставляет за кадром все более актуальный вопрос о том гипотетически уже близком времени, когда сами немцы будут спрашивать у новых хозяев своей страны, можно ли им молиться на изображение мертвеца на кресте, праздновать Рождество и обходиться без украшающих мужчину усов. Фигура умолчания естественна: фильм Ясемин Самдерели хочет объединения народов и наций, и зрителей своих приглашает забыть о нелепых причинах для вражды.
Один из самых оригинальных фильмов Берлинале, почему-то попавший не в конкурс, а в побочную "Панораму". Антиутопия режиссера, который снимает крайне редко, но очень метко, - Александра Зельдовича, чей фильм "Москва" десять лет назад стал самым исчерпывающим кинорассказом о смутных 90-х.
Этот рассказ про общество без идеалов теперь продолжается на новом материале в новое время: на дворе 2020 год, на экране российские бизнес-воротилы, у которых все есть - нет только счастья. Они чувствуют неотвратимое увядание духа и плоти, и летят на Алтай, где от советских времен остался некий космический объект, в излучениях которого можно остаться молодым. В фильме много происходит невероятного и зрелищного: интересно рассматривать стерильную Москву, где указатели уже на двух языках, включая китайский. Интересно узнавать в мире будущего наши родные нравы. Интересен сам авторский ход с экспериментом над людьми, с испытанием, им посланным для проверки их идеалов. А идеалов, оказывается, у этих людей и нет. Все есть, кроме идеалов и счастья. Поэтому с ними в фильме будет происходить страшное. Примерно то, о чем уже писали и Гете, и Оскар Уайльд, и Карел Чапек, и Лев Толстой - знакомые литературные мотивы то и дело будут звучать в этом очень талантливом фильме, а в замечательном саундтреке Леонида Десятникова будут неожиданно прорезаться то Вагнер, то Верди. Это картина, связавшая в узел очень многое из опыта человечества, и смотреть ее поэтому не просто интересно, но и поучительно.
Были на фестивале и другие интересные фильмы, но пока остановлюсь. Во-первых, о некоторых я уже писал в ежедневных выпусках "РГ", во-вторых, Берлинский фестиваль еще не закончен - впереди новые впечатления и новые открытия.