Поделиться
Что нужно предпринять, чтобы иностранный капитал рванул в нашу страну? Откуда взять деньги на инновационное развитие? Стоит ли ради этого сохранять дефицит бюджета? И сдадутся ли летом цены на продовольствие? Эти и другие вопросы, которые были на уходящей неделе в центре внимания, "РГ" обсудила со своими экспертами.
При сохранении в бюджете всех взятых социальных обязательств и нынешних прогнозах стоимости нефти для инновационного развития страны потребуется сохранить дефицит государственной казны и после 2015 года на уровне 2 процентов. Об этом сообщила на заседании бюро правления Российского союза промышленников и предпринимателей министр экономического развития Эльвира Набиуллина.
Получается, приходится делать выбор: или ликвидация дефицита, или модернизация экономики. Что же можно сделать, чтобы и овцы были целы, и волки сыты? Этот вопрос "РГ" обсудила с генеральным директором компании "ФинЭкспертиза" Агваном Микаеляном.
Микаелян: Проблема дефицита госбюджета заключается в том, что мы, во-первых, серьезнейшим образом увеличили затраты на все социальные и прочие выплаты, а во-вторых, собственно, на стимулирование инновационного развития выделяем абсолютно несопоставимую его часть.
Что касается социальных выплат, речь идет о повышении зарплат бюджетникам и тройной индексации пенсий в кризисный период, плюс - анонсированное сейчас повышение зарплат военным и сотрудникам милиции. В последнем случае, правда, говорится и о сокращении штатов.
РГ: Но отказываться от этого тоже нельзя.
Микаелян: Нельзя увеличивать государственные затраты на что бы то ни было, пока страна не вышла из кризиса! Это можно делать только за счет увеличения доходов ровно пропорционально данному увеличению - не больше и не меньше. Всегда лучше деньги вложить в нечто, что приводит к расширению базы налогообложения и увеличению количества налогоплательщиков, например, создание новых рабочих мест и увеличение объемов потребления.
Сейчас в нашей стране достаточно высокий показатель доходов на душу населения и надо стимулировать людей к потреблению, что, соответственно, благоприятно скажется на развитии экономики и автоматически расширит базу налогообложения. Ни простым повышением налогов для бизнеса, ни увеличением затрат мы не создадим нашим пенсионерам хорошей жизни. Посмотрите на Грецию. Рано или поздно такая экономика лопнет, и мы все пойдем по миру. Надо остановиться!
РГ: Инновации тоже требуют денег.
Микаелян: Вопрос вложения в это направление абсолютно стратегичен. Но при текущем сценарии, думается, мы не достигнем желаемых целей и не получим весомых результатов. Невозможно перейти на инновационные рельсы, не имея серьезнейшей образовательной программы.
Небольшая ретроспектива. Когда делались все прорывы в военно-промышленном комплексе, ядерной промышленности и других отраслях, первоочередным шагом было не выделение денег, а издание специального государственного постановления ЦК КПСС "О подготовке кадров".
Разрабатывались специальные программы, создавались новые профессии. К примеру, кафедра коррозии металлов Московского института стали и сплавов была создана в 1947 году для решения проблемы поиска материалов для ядерной энергетики. Тогда не было специалистов по коррозии металлов. Был проведен жесткий отбор среди особо выдающихся учеников. Прорыв сделан! За 6 лет СССР научился получать необходимые металлы, выплавлять их, рафинировать, делать из них изделия, варить их и прочее. Первый курс состоял всего из 14 человек, и все они стали профессорами, четверо - академиками.
Вот так решаются инновационные вопросы. Нужен системный подход. А без него, на мой взгляд, сколько бы финансов ни выделили, ничего не получится.
РГ: А может не стоит так убиваться по поводу дефицита бюджета? США живут с ним и процветают.
Микаелян: Путь Соединенных Штатов подходит только им. Никакая другая страна им идти не сможет. Голый король считает себя одетым и, получается, все остальные вынуждены так считать. Вторых США, с точки зрения механизма экономического функционирования, быть просто не может.
РГ: Какой же путь можно считать оптимальным для России?
Микаелян: Во-первых, необходимо сократить государственные расходы. А еще лучше, учитывая социальную направленность, сократить затраты на содержание государственного аппарата: уволили чиновника - подняли пенсии бабушкам. Сокращение госрасходов, стимулирование экономики через активизирование спроса и внедрение инноваций - вот наш путь!
РГ: Эксперты считают, что и при 100 долларах за баррель бюджет остается дефицитным. Сколько должна стоить нефть, чтобы ликвидировать злосчастную "дыру"?
Микаелян: На сегодняшний момент, чтобы ликвидировать бюджетный дефицит, нефть должна стоить примерно 140 долларов за баррель. Но я думаю, что такой сценарий возможен только на бумаге. Два года назад мы это проходили, а чем все закончилось? Мы сейчас создали условия, при которых, какая бы ни была цена, России все равно. Цена нефти ничего не определяет.
РГ: Многие эксперты говорят, что нефтяную отрасль надо развивать более высокими темпами, поскольку именно она способна стать мотором инновационного развития. У нее есть спрос на новации. Вокруг нее могут группироваться и ученые, и разработчики, и малый бизнес.
Микаелян: Очень хорошо, что на сегодняшний момент ни один эксперт не сомневается в ключевой роли нефтегазовой отрасли в экономике нашей страны. Это вселяет определенную надежду, что здравый смысл у нас не полностью потерян.
Отрадно и то, что государство определилось с оптимальным объемом добычи нефти для внутренних нужд и для реализации на внешних рынках. Главное, чтобы оно обеспечило соответствующие стимулы поддержки нефтедобывающих компаний. Потому как, чтобы "стоять на месте", то есть и впредь добывать оптимальные для нас 505 миллионов тонн нефти в год и не снижать уровни добычи, надо "очень быстро бежать".
Если еще учесть, что условия добычи все время усложняются, роль государства должна быть в том, чтобы стимулировать фискальную систему направлять деньги на геологоразведку (а это сейчас самая главная проблема отрасли) или же самому финансировать эту сферу. Геологоразведка - один из самых дорогостоящих этапов. К примеру, бурение на шельфе одной опытной скважины стоит порядка 100 миллионов долларов.
РГ: Все это так. Но насколько действительно велик инновационный потенциал отрасли?
Микаелян: Нефтедобывающая отрасль на сегодняшний момент является одной из самых инновационных. И это серьезный пласт, внимание которому, по крайней мере, публично, вообще не уделяется.
У нефтедобычи есть реальная потребность в новых технологиях. Строительство океанских платформ, бурение в ледовых условиях, производство танкеров ледового класса, ввод в строй новых заводов сжижения газа и так далее.
Это направления, требующие новейших технологий. Совершенно неважно, что развитие инноваций будет связано именно с добычей природных ископаемых. Применение новых технологий в этой отрасли даст, как в никакой другой, самую большую отдачу. Это наши ресурсы. В любом случае, мы без этого не обойдемся. А, поддерживая нефтегазовую отрасль, мы, к тому же, поддержим и смежные отрасли: металлургию, кораблестроение и другие.
В России будет создан специальный фонд для привлечения зарубежных инвестиций в экономику страны. Впервые об этих планах президент Дмитрий Медведев рассказал на Всемирном экономическом форуме в Давосе. А несколько дней назад поручил правительству разработать предложения о порядке формирования и функционирования фонда.
По замыслу, он поможет разделить риски иностранных инвесторов с государствам, что должно вселить в бизнес уверенность в эффективности российских проектов. Но руководить фондом будут профессиональные управляющие, а не чиновники.
По словам помощника президента Аркадия Дворковича, иностранцы не хотят инвестировать в российскую экономику самостоятельно, но они готовы это делать, если риски с ними разделит государство. Пока еще не решен вопрос о том, каковы и в каком объеме будут российские вложения в фонд. По прогнозам, его капитал может составить десятки миллиардов рублей. При обсуждении этого вопроса называлась сумма 20 миллиардов рублей. Перспективы нового института "РГ" обсудила с главным экономистом фонда "Центр развития" Валерием Мироновым.
РГ: Без этого фонда мы не сможем решить проблему привлечения инвестиций в страну?
Миронов: Нам действительно чего-то явно не хватает, так как в прошлом году был отток инвестиций в районе 40 миллиардов долларов. А на фоне притока в другие развивающиеся страны - Бразилию, Индию и Китай - мы проигрываем в этой гонке.
Фонд, конечно, активизирует инвесторов, так как снизит их риски. Но это только один из шагов к решению проблемы в целом. Нам нужно улучшать инвестиционный климат по всей России. В принципе, у нас довольно много положительных моментов, чтобы иностранный капитал приходил в страну. Это и низкий дефицит бюджета по сравнению с другими государствами, и богатые природные ресурсы, и большой внутренний рынок, а так же достаточно стабильная политическая ситуация.
Тем не менее, нам не хватает грамотной судебной системы, снижения уровня бюрократизма, коррупции и развития инфраструктуры. Вот эти недочеты нужно устранять. А создание фонда все-таки достаточно дорогой способ для привлечения иностранного капитала. Делать все в комплексе будет значительно дешевле. Надо усовершенствовать регистрацию новых предприятий, не допускать того, чтобы были постоянные проверки, за которые берутся взятки.
И, конечно же, необходимо рядом с крупным бизнесом создавать сеть малых предприятий. Тем более, что 20 миллиардов рублей не решат проблемы экономики, объемы которой примерно 40 триллионов рублей. Нужно делать и другие шаги.
РГ: На какие проекты вы бы направили деньги фонда?
Миронов: Лучше всего нацелить их на инфраструктурные проекты, так как это наше самое слабое звено. Там очень много воруют, но если вкладывать деньги с иностранными компаниями, то они будут следить за нашими чиновниками. Иностранцы станут фактически агентами нашей налоговой службы.
РГ: Создание в Москве Мирового финансового центра остается вопросом №1 на повестке дня. Что может активизировать этот процесс?
Миронов: Эта проблема сложная и долгосрочная. Помимо улучшения инфраструктуры, что займет, по моим расчетам, минимум 10 лет, нужно чтобы, как минимум, треть москвичей свободно говорили по-английски, как в других международных финансовых центрах.
Кроме того, необходимо решить такие макроэкономические проблемы, как снижение инфляции (ниже 5 процентов) и добиться стабильности валютного курса рубля. Но добиться этих целей одновременно в экономике, которая практически зависит только от нефтяных денег, очень сложно, пока мы не диверсифицируем ее. А на это тоже уйдет немало времени.
Мировая аграрная система не справляется с ситуацией на продовольственных рынках, заявила на этой недели руководитель инвестиционного центра Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН Евгения Серова. И одних денежных вливаний уже мало. Нужны долгосрочные решения совершенствования аграрной системы. Образно говоря, надо не рыбу предлагать, а удочку, чтобы ее наловить.
А пока и мировые, и российские цены на продовольствие продолжают расти. Что может их остановить? Этот вопрос мы задали председателю экспертного совета общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства "ОПОРА России", доктору экономических наук Никите Кричевскому.
РГ: В чем же сейчас главная проблема мировой аграрной системы?
Кричевский: Она, на мой взгляд, очевидна. Это неблагоприятные погодные условия. Что касается денежных вливаний, то тут я не согласен. Во всем мире сельское хозяйство держится на дотациях.
Я за то, что отраслью надо заниматься системно. В России грамотные, работящие люди. И проблема наша не в том, что они плохо работают, а в том, что им не дают работать. Так как если начинают выделяться какие-то деньги, то полностью они не доходят до производителя.
Если поддержка идет через тарифы, то тарифы тоже неравномерны. С одной стороны, инфляция у нас 8,8 процента, а тарифы, например, на перевозки растут в среднем в два раза больше. Нужно разработать долгосрочную концепцию, которая включала бы не только финансовую поддержку, но и снижение налогообложения, упрощение условий кредитования, страхование урожая, уничтожение барьеров, упрощение работы торговли, создание системы потребительской кооперации и так далее.
РГ: Все ждут выхода на рынок нового урожая. Многие эксперты и власти считают, что летом подорожание продуктов закончится.
Кричевский: Как они могут быть уверены, что лето будет хорошим? Они уверены, что семян будет достаточно? Откуда информация, что урожай озимых будет хорошим?
Хотя экспертные оценки имеют право на жизнь. Но только при соблюдении трех условий. Первое – благоприятная погода. Второе – ресурсы (семена и прочее). И третье – наличие запасов прошлых периодов. А их практически не осталось. 2011 год будет, конечно, легче чем прошлый, но нельзя уповать на то, что мы соберем хороший урожай, и он решит все наши проблемы. Масса сельхозпроизводителей разорилась, сегодня идет забой скота, в «закромах Родины» к новому урожаю практически ничего не останется. Сегодня реализуется несколько миллионов тонн «резервного» зерна, так как его не хватает на внутреннем рынке. И тут выход только один – импорт. А как поведут себя цены на привозное продовольствие, сегодня никто не знает.