Поделиться
Свежая цифра, которая еще может измениться в пределах нескольких единиц, - 583. Конечно, представлялось, что запущенная в мире реклама XIV конкурса Чайковского и имена Валерия Гергиева и Ричарда Родзинского обеспечат более солидное число желающих состязаться в Москве.
Но заметный сдвиг произошел не в количестве заявок, а в их "географии". Заявки поступили из 47 стран (это абсолютный рекорд в истории конкурса): из России (194), из Европы (163), из Азии (142), из стран Северной Америки (50), а также из Австралии и Южной Америки. В офисе конкурса Чайковского все последние дни - аврал: столы, стулья, полы - все завалено дисками с записями конкурсантов, полученными по экспресс-почте. Сотрудники офиса пересчитывают, выводят предварительную статистику, сличают транскрипции китайских, корейских, японских фамилий. Руководитель рабочей группы конкурса Ричард Родзинский, согласившийся дать первые комментарии "Российской газете", сразу подвел к компьютеру.
Ричард Родзинский: Посмотрите, на Google появилась бесплатная аналитическая страница, которая показывает всю статистику по посещаемости сайта конкурса Чайковского! Здесь можно увидеть, сколько человек посещают наш сайт, из каких стран эти люди. На первом месте - просмотр английской версии сайта - от 1 августа это 40 000 просмотров, в русской версии - 13 000. Этот ресурс показывает и географию посетителей, и с помощью каких браузеров они выходили: Google, Yahoo! и др. Можно увидеть, что наибольшее количество посетителей из России - 13 000 человек, затем идет Америка, Германия, Франция, Италия, Украина, Англия, Тайвань, Китай, Испания, Бразилия, Швеция, Грузия. Все это помогает оценить ситуацию целостно: в каких странах интерес к конкурсу активнее, откуда следует приглашать журналистов, где делать рекламу и т.д.
Российская газета: Существует ли связь между количеством участников и количеством тех, кто заглядывает на сайт конкурса?
Родзинский: Во всяком случае, с помощью этого ресурса мы можем увидеть, сколько человек скачали себе файл заявки. И это очень важно для таких крупных конкурсов, как конкурсы Чайковского, Клиберна, Шопена. Посетители скачивают анкету, которую должны заполнить, и она многих отпугивает. В нашей анкете есть специфические вопросы по поводу квалификации: информация и рецензии о выступлениях с оркестром, сольных концертах, записях коммерческих дисков и т. д. Мы ведь должны понимать, что каждый, кого мы выберем на предварительном прослушивании, - а это по 20-25 музыкантов на номинацию,- должен потенциально претендовать на первую премию. И у получившего эту премию уже расписаны концерты на три года вперед. Через два месяца после конкурса концерт в Вашингтоне с Национальным симфоническим оркестром. А лауреат никогда не играл с оркестром! Это невозможно.
РГ: То есть вы осознанно создали фильтрацию до того, как будут проведены предварительные прослушивания?
Родзинский: Да, сама анкета - это первый фильтр. Мы не хотим терять время. Конечно, если мы на диске услышим гениальную игру - нового Григория Соколова, то детали не будут препятствием. Но все-таки конкурс Чайковского не для студентов. Это конкурс для тех, кто уже готов иметь карьеру, готов выступать в крупнейших залах мира.
РГ: Итак, количество заявок - 583. Насколько это число соответствует вашим ожиданиям, учитывая новую систему продвижения информации о конкурсе - в том числе социальные сети и рекламу, которую вы вели, рассылая релизы конкурса во все страны?
Родзинский: Ожидания мои лежали в пределах между 500 и 1000. Но есть две причины, почему эти ожидания оправдались не по максимуму. Мне приходилось слышать мнения, что люди, которые собирались подать заявку, в последний момент все-таки махали рукой и говорили: "Нет, "Чайковский", ну его. Заранее будет известно, кто выиграет! Нечего тратить силы, время и деньги".
РГ: Но ведь вы вели специальную работу для того, чтобы трансформировать подобные представления?
Родзинский: Вот, именно этот конкурс Чайковского - XIV, и должен стать переломным. Для этого он должен пройти на новом уровне. Мы немного опоздали с объявлением состава жюри. Тут и проблема логистики: необходимо было дождаться, когда Гергиев сможет быть в оргкомитете. Неправильно было бы анонсировать состав жюри до утверждения его оргкомитетом. Но главное, надо раньше начинать подготовку к конкурсу. Некоторые музыканты говорили, например, Гергиеву "да". Но потом выяснялось, что в конкретные сроки конкурса они не могут работать в жюри: у них графики выступлений расписаны на несколько лет вперед.
РГ: Исходя из вашего опыта, насколько сопоставимо это количество заявок с другими крупными конкурсами - Клиберна, Шопена?
Родзинский: На конкурс Клиберна обычно поступает 200-230 заявок, правда, только на фортепиано. Но по цифрам это вполне сопоставимый результат. На варшавском же конкурсе огромные цифры. Там и система подачи заявок другая: анкета отсутствует, поэтому подать может любой желающий.
РГ: Все пугают 50 миллионами пианистов из Китая. Но на количестве заявок в конкурс Чайковского этот феномен никак не отразился: из Китая поступило 27 заявок.
Родзинский: Вообще-то, Китай на конкурсах - это в основном Джульярд, то есть китайцы, обучающиеся в Америке. Но в этом году и на шопеновском конкурсе получилось так, что впервые за последние годы никто из китайских пианистов не прошел в финал.
РГ: По какой системе будет теперь отсеивать претендентов скри нинг-жюри?
Родзинский: Система голосования на предварительном прослушивании очень простая. Всего четыре номера: 3-2-1-0. Если 3 - претендент проходит, 2 - тоже, 1 - под вопросом, 0 - нет. На скрининге обычно видны уже те пять-шесть человек, кто пойдет на конкурсе к первой премии.
РГ: Скрининг-жюри начнет работу в Москве 10 января, но в списках пока только несколько имен. Когда будет известен полный состав?
Родзинский: Скрининг-жюри практически сформировано, к 10 января состав и будет объявлен. Необходимо учитывать, что престиж конкурса Чайковского сейчас не на том уровне, чтобы известные музыканты бежали участвовать в жюри. Многих приходилось убеждать. А на скрининг, кроме прочего, надо отбирать людей с очень хорошим чутьем, чтобы они были способны слышать нечто за пределами записи.
РГ: Как оказалось, некоторые именитые члены конкурсного жюри будут оценивать только финальные прослушивания. Это эксклюзивная практика? Насколько она объективна для принятия решения о лауреатах?
Родзинский: Раньше я был против такой практики. Но в данном случае считаю это целесообразным. Одна из причин заключается в том, что конкурсу Чайковского сегодня действительно не хватает громких мировых имен. И когда мы говорим, что в жюри будут Владимир Ашкенази или Анне-Софи Муттер - это сразу поднимает планку конкурса, его престиж в музыкальном мире. То, что касается объективной оценки: на третьем туре у членов жюри, слушающих всех конкурсантов, будет сто баллов, которые они могут дать участникам, а у "финалистов", оценивающих только третий тур, - 30. Их оценка даст дополнительные баллы, но радикально не повлияет на результат.
РГ: На конкурс будут приглашены иностранные журналисты. Как будет строиться работа с ними? Планируется ли пресс-клуб для общения?
Родзинский: Я пригласил помочь человека, который заведовал вопросами прессы на конкурсе Шопена в Варшаве. Это Александр Ласковский. Он блестящий профессионал с огромным опытом и авторитетом, знает о международной прессе все, свободно говорит по-французски, по-немецки, по-английски. Он и будет заниматься организацией пресс-клуба.
РГ: А что, в России не нашлось ни одной кандидатуры на эту позицию?
Родзинский: Как оказалось, у вас еще нет широких контактов с западной прессой, мало, кто владеет нужными связями, информацией, свободно говорит на иностранных языках. Надеюсь, именно сейчас ситуация начнет меняться. Это вопрос и о том, хочет ли конкурс Чайковского стать действительно мировым или оставаться на российском уровне? Все 17 дней мы будем транслировать конкурс в Интернете на весь мир, причем не только выступления конкурсантов, но и репетиции, и жизнь за кулисами, и архивные записи. Каждый день по одиннадцать часов! Любой сможет увидеть, что происходит здесь, и сделать выводы на будущее.
РГ: В прошлом году вы обратились через "Российскую газету" к аудитории с просьбой помочь собрать архив конкурса: прислать фото, газетные вырезки, программки. Хотя бы кто-то откликнулся?
Родзинский: Никто.
РГ: Как в целом можете резюмировать год своей работы в России?
Родзинский: (смеется) Главное мое впечатление - это любовь русских к конкурсу, к имени Чайковского. Даже в такси, если заговоришь о Чайковском, то обязательно выясняется, что у таксиста жена, у жены - сестра, а у нее дочка занимается на фортепиано. О Чайковский! Меня поразило, как искренне в России любят музыку, с каким вниманием слушают ее в залах, особенно женщины. Это главное мое ощущение. А проблемы... они есть. Но пока мне не пришлось отступить в работе ни от одного своего принципа.