Поделиться
Сегодня под охраной Центра обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите МВД по Татарстану, находится больше двадцати человек. И это не только очевидцы преступлений, но и их семьи, в том числе маленькие дети.
Корреспонденту "РГ" удалось не только побывать в роли бойца спецподразделения, но и на себе испытать ощущения людей, которые круглосуточно находятся под охраной.
Тонированная свобода
Это чисто мужская работа, сотрудникам в юбках здесь не место. Хотя бы потому, что никаких сил не хватит носить на себе полный боекомплект, вес которого достигает 30 килограммов.
Для полноты ощущения меня снарядили как бойца, который выезжает на охрану свидетеля за пределы Казани. Поверх формы очень плотно надели бронежилет самого высокого класса защиты, такой, который в ходу во время боевых действий. На него натянули еще один жилет с полным боекомплектом. Голову защитили трехкилограммовым шлемом и дали в руки оружие. В таком снаряжении на ногах стоять-то тяжело, а уж пошевелиться просто невозможно… Бойцам же приходится в нем бегать, прикрывать собой людей и отстреливаться.
Понятно, что на работу в отдел берут физически крепких парней, один вид которых вызывает трепет. Все они прошли службу в горячих точках, так что на своем веку видели немало.
- Чтобы поддерживать себя в хорошей форме, сотрудники спецподразделения каждый день тренируются в спортзале, регулярно посещают зал психологической регуляции, а раз в неделю выезжают на занятия по спецподготовке на базу МВД, - рассказывает начальник Центра обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите МВД по РТ Олег Лузин. - Здесь мы отрабатываем всевозможные ситуации, которые могут произойти во время нашей работы.
В день, когда я заступила на службу, повторяли "урок" сопровождения охраняемого лица от дома до машины. Мне выпала роль подзащитного. Поначалу все шло гладко. Под охраной двух крепких парней меня спокойно вывели из подъезда, проводили до бронированного автомобиля с затонированными стеклами, усадили на заднее сиденье рядом с охраной и повезли в неизвестном направлении. Урок попросили повторить. Как и в первый раз, мы спокойно вышли из подъезда, и вдруг кто-то крикнул: "Угроза!". Одной рукой меня схватили за шею, другой за талию. Пригнули, оторвали от земли и буквально бросили на заднее сиденье машины. Все это время меня прикрывал своим телом один из бойцов, другой - отстреливался. Машина рванула с места, и забираться на сиденье пришлось по-пластунски. Это упражнение мы повторили не один раз. Потом сотрудники спецподразделения извинялись за то, что чуть шею не сломали: "Когда возникает реальная угроза, не до церемоний".
Показания с видом на жительство
Это самое молодое и, пожалуй, самое закрытое подразделение министерства. Сколько в нем сотрудников - государственная тайна, кто какую работу выполняет - секретные данные. Даже в самом спецподразделении коллеги не знают, кто из них кого охраняет.
- Наша работа начинается с того момента, когда человек заявляет: "Мне угрожают", - вводит меня в курс дела Олег Лузин. - Это может быть прямая или завуалированная угроза. Но ее обязательно нужно подтвердить и задокументировать.
Чаще всего звонки с угрозами поступают с телефонов-автоматов либо человека запугивают в приватной беседе. На то, чтобы подтвердить эти факты или опровергнуть их, отводится максимум три дня. Но за это время может случиться все что угодно.
- Мы должны предвидеть и устранить угрозу, а не ждать, когда человека покалечат или подожгут его машину и дом, - говорит Лузин. - Поэтому, пока одни собирают доказательства, другие уже обеспечивают безопасность. Мы еще ни одному человеку не отказали в защите.
Своего первого "клиента" ребята помнят до сих пор. Это был наркоман, который случайно стал свидетелем убийства в притоне. Его оставили в живых при условии, что он будет молчать. И молодой человек действительно молчал какое-то время, от страха даже с наркотиками завязал. Но потом все-таки пошел "сдаваться". Его недолго прятали, убийц оперативно задержали и посадили. Однако за судьбой парня, как и за всеми, кто прошел по программе защиты свидетелей, следят до сих пор. Мало ли что…
Закон позволяет подзащитным менять имя, фамилию и даже внешность. Но прибегать к таким кардинальным мерам в Татарстане пока не приходилось.
- Сами охраняемые понимают, что в этом случае обратной дороги у них не будет: сменив имя, придется начинать жизнь с чистого листа, - говорят сотрудники. - Согласитесь, состоявшийся гражданин не может себе этого позволить. Это возможно только в кино, но не в реальной жизни. На деле бывает так: обращаясь к нам, человек действительно боится за свою жизнь и на первых порах готов выполнять все наши указания, но когда, к примеру, дело доходит до смены места жительства, нам еще уговаривать его приходиться и рассказывать во всех подробностях, что с ним могут сделать, если не скрыться.
Самая популярная мера - это переезд на другую квартиру. Оперативники сами ищут съемное жилье, адреса строго засекречены. Правда, если свидетеля не засекретить сразу, его личные данные заносят в уголовное дело. И в этом сотрудники спецподразделения видят большой пробел в законодательстве. Ведь доступ к делу имеют адвокаты обвиняемых, и может произойти утечка информации.
Квартиру подбирают такую, чтобы в ней хватало место не только охраняемым, но и их "ангелам-хранителям". Ведь им приходится в буквальном смысле жить одной семьей. С этого момента подзащитные полностью переходят на государственное довольствие, вернее, на прожиточный минимум. При строгих мерах безопасности им даже за продуктами не позволяют ходить, роль кормильцев берут на себя сотрудники спецподразделения.
Как жить дальше
Самое тяжелое для свидетелей, которым угрожает опасность, - это полная изоляция. Приходится отказываться не только от работы и привычного образа жизни, но и от общения с близкими людьми.
Один из подзащитных заявил как-то, что хочет жениться, требовал привезти к нему невесту или его свозить к ней. Кавалеру в просьбе отказали, попросили со свадьбой повременить. У человека началась депрессия.
Как правило, две-три недели охраняемые молчат, приходят в себя, а потом начинают плакать и выговариваться. Через год после начала работы в подразделении поняли, что без психолога не обойтись. С тех пор на каждого подзащитного в Татарстане стали составлять психологический портрет.
В кабинете релаксации МВД по РТ приятно пахнет ароматическим маслом, звучит успокаивающая музыка. Волей-неволей начинаешь расслабляться…
- Полная изоляция приводит к стрессу, а это в свою очередь отражается на поведении охраняемого лица, - говорит начальник отдела психологического обеспечения деятельности сотрудников МВД по РТ Ольга Ажимова. - Мы можем спрогнозировать, как будет вести себя тот или иной человек, и дать рекомендации людям, которые его охраняют.
Здесь свидетелей приводят в чувство, проводят психологическую коррекцию, учат простейшим методам саморегуляции и подсказывают, как строить свою дальнейшую жизнь с учетом сложившихся обстоятельств. Кому-то хватает одной беседы, кто-то возвращается сюда еще не раз.
Как выяснилось, в помощи психологов больше нуждаются мужчины, женщины сами способны справится со стрессом. Спасают дети. Кстати, устройством детей в садик и школу тоже занимаются сотрудники спецподразделений. Вроде бы это в их профессиональные обязанности не входит, но иначе никак.
- Случается, что дети болеют, и вот тут возникают настоящие проблемы, - рассказывает Лузин. - Дети прописаны в одном месте, живут в другом, полис по новому адресу не получишь, а без полиса не принимают. Иногда вообще до смешного доходит - в больницу без бахил не пускают, а какие тут бахилы, если речь идет о жизни людей. Пока мы будем бахилы надевать, нас всех перестрелять могут. Обеспечить безопасность в больнице гораздо сложнее, чем в других местах. Сами понимаете, народу много, объект не режимный…
Еще одна нештатная ситуация - передача теплых вещей. Свидетели и их семьи могут находиться под охраной ни один месяц, а так как на новую зимнюю одежду денег не напасешься, приходится забирать одежду из дома. Так вот момент передачи вещей - это целая секретная операция.
Кстати
Именно в Казани впервые в России была применена масштабная программа защиты свидетелей. Это было в начале века, когда судили прославившуюся на всю страну своими беспредельными деяниями преступную группировку "Хади-Такташ". Тогда очевидцы давали показания в масках и просторных балахонах, скрывающих фигуру. А их голоса меняли до неузнаваемости. А вот прибор, с помощью которого говорили свидетели, сейчас выставлен в качестве главного экспоната современного судопроизводства в музее Верховного суда РТ.