Поделиться
Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко пополнил коллекцию своих современных балетных раритетов опусом Йормы Эло - хореографа, который недавно ворвался в главные балетные дома мира.
Театр Станиславского и Немировича-Данченко буквально за два года заставил встрепенуться Москву. Столица, привыкшая к десятилетиями неизменному раскладу сил, пришла в изумление, когда на этой вечно второй балетной сцене города состоялся российский дебют Начо Дуато - хореографа, в "самой балетной стране мира" два года назад практически неизвестного. Сладостным ударом оказалось согласие на сотрудничество с театром Иржи Киллиана.
Дуато и Киллиан, люди в балетном мире легендарные, предоставили Театру Станиславского и Немировича-Данченко права на спектакли, проверенные уже не одним десятилетием, бесспорные шедевры. Премьеры обоих прошли с триумфальным успехом, а вместе эти постановки составили первоклассный балетный вечер.
Приглашая вслед за живыми классиками финна Йорму Эло, "Станиславский" рисковал. В Москве его имя до премьеры было знакомо, вероятно, только специалистам. Но это была неизвестность иного рода, чем в случае с Дуато, о котором много слышали, но не видели. Эло с триумфом представлен American Ballet Theatre, New Yorl City Ballet, Балетом Сан-Франциско, Датским Королевским балетом, Финским национальным балетом, балетом Венской оперы и Балетом Бостона, создавшим для него пост резидент-хореографа. Но за десять лет постановочной карьеры даже слухи о нем практически не пробились в "самую балетную страну мира" - и это наглядное свидетельство уровня российского интереса к уровню развития современной хореографии, у нас заведомо признанной "кризисной".
Вероятно, испугавшись двойного риска, "Станиславский" удовлетворился согласием Эло на перенос старой постановки, хотя финн, в отличие от своих предшественников-классиков, сейчас как раз в том блестящем зените карьеры, когда ежегодно выпускает по несколько мировых премьер. Благодаря этому и "старость" его спектакля Slipe to Sharp ("Затачивая до остроты") относительна - он создан в 2006 году для New Yorl City Ballet.
Одноактовка на барочную музыку (скрипичные концерты Вивальди и часть шестой Партиты Генриха Бибера) идеально вписывается в сложившуюся программу вечера современной хореографии - Эло, как Дуато, танцевал в Нидерландском театре танца и на всю жизнь приобрел печать последователя своего директора - Килиана. Но если Дуато оказался ближе интерес мэтра к свободной пластике, то Эло, учившийся в ленинградском Вагановском училище, увлек танец на пуантах. Остается лишь недоумевать, зачем почувствовавший эту логику "Станиславский" сам и разрушил гармоничную композицию, в премьерные вечера заменив балет Дуато совершенно вываливающимся из контекста псевдо-романтическим "Па де катром" Антона Долина, где блистали немеркнущие примы труппы Татьяна Чернобровкина и Наталья Ледовская, но который отменял все ценности и принципы современных хореографов.
Космос, открытый виртуозам классической выучки, в балетах Эло оборачивается калейдоскопическим разнообразием всех форм танца, от вариаций до больших ансамблей для солистов. Slipe to Sharp поставлен для восьмерки премьеров, и в Нью-Йорке среди них были Венди Виллан, Мария Ковроски, Софиан Сильве, Хоакин де Луз - одни из самых виртуозных танцовщиков поколения, прошедшие школу сотрудничества со всеми ведущими хореографами нашего времени. Участие в репетициях самого хореографа отменило возможность любого облегчения, и артисты "Станиславского" (в основном удар экспериментов приняла на себя молодежь), в активе которых лишь те самые премьеры Дуато и Килиана, должны были как минимум воспроизвести все извивы авторского текста. На первых спектаклях сделать это почти без потерь удалось Семену Чудину, Валерии Мухановой, Дмитрию Хамзину. А в исполнении Оксаны Кардаш, почему-то списанной во второй состав, изобретательные поддержки, изящные арочки и мостики переходов соло в дуэты и трио, хайвейное соревнование с оркестром обретало парящую невесомость, отличающую стройную композицию Эло. Если бы встреча этой балерины и этого хореографа оказалась не последней, обещанное бы случилось и спектакль заточился бы до остроты, а "Станиславский" мог не только тестировать, но и обжиться в нынешнем веке.