Поделиться
Вопрос о депутатской неприкосновенности является одним из самых сложных в современной политической практике. Впрочем, в России за более чем полтора десятилетия функционирования Государственной Думы депутаты принимали решения "отдать" своего коллегу правоохранителям лишь дважды, причем оба раза в 90-е годы.
Как писали СМИ, неприкосновенности были лишены знаменитый комбинатор Сергей Мавроди и связанный с экстремистами Надиршах Хачилаев. Сейчас, вполне возможно, к ним присоединится Ашот Егиазарян, в отношении которого Дума на прошлой неделе уже разрешила возбудить уголовное дело. Если предъявленные ему обвинения получат весомое подтверждение, то депутаты могут проголосовать еще раз - за разрешение на арест (это и считается снятием неприкосновенности).
Целесообразна ли сама процедура лишения иммунитета народного избранника? С одной стороны, в некоторых странах - например, Аргентине и Индонезии - депутата нельзя лишить неприкосновенности ни при каких обстоятельствах. Это связано со стремлением максимально обеспечить права оппозиции в странах, в которых сохранилась память о годах жесткого авторитаризма. Законодатель здесь решил "подстраховаться" и лишить государство даже малейшего соблазна "надавить" на депутата.
С другой стороны, в большинстве стран парламентский иммунитет все же ограничен. Аргументы сторонников такого подхода понятны - депутатским мандатом могут овладеть люди, идущие в высший законодательный орган власти с целью лоббирования собственных коммерческих интересов, иногда на грани фола, а подчас и далеко за его гранью.
Государство должно иметь возможности защищаться от использования статуса депутата в чуждых закону интересах. Поэтому в ряде стран парламентарии не могут быть арестованы и подвергнуты уголовному преследованию лишь на время сессии соответствующего законодательного органа - например, в США или Бельгии. Считается, что именно в это время они исполняют свои прямые обязанности и должны быть особо защищены законом. Во многих странах (в частности, в России) неприкосновенности лишают голосованием большинства депутатов, тогда как во Франции, например, такое решение может принять бюро Национального собрания.
При безусловном иммунитете крайне затруднена, например, борьба с коррупцией - знаменитая операция "Чистые руки" в Италии была бы невозможна, если бы высокопоставленные взяточники имели возможность защититься от следователей депутатским мандатом. А так неприкосновенность в этой стране потеряли многие видные политики, включая бывших членов правительства. Неудивительно, что лишение иммунитета депутатов, замешанных в экономических преступлениях, приветствуется большинством населения различных стран, в том числе и России.
Проведенный в январе 2009 года опрос ВЦИОМ показал, что подавляющее большинство россиян (85%) согласились с мнением, что упрощение порядка привлечения к уголовной ответственности депутатов различных уровней, то есть лишение их неприкосновенности, будет способствовать более эффективной борьбе с коррупцией. При этом более половины (56%) были убеждены, что лишение депутатов неприкосновенности, безусловно,поможет борьбе с коррупцией, еще треть (29%) полагали, что эта мера, скорее, будет действенной. Усомнились в эффективности этой меры лишь 7% респондентов.
Главный критерий, который должен влиять на отношение к проблеме неприкосновенности, - практика. Используется ли это мощное оружие для того, чтобы преследовать политических оппонентов, или же речь идет о законной самозащите государства и общества. В российском случае примеров лишения иммунитета за свободный образ мыслей и смелую критику в адрес власть предержащих не наблюдается. Как писали СМИ, деятельность Хачилаева носила ярко выраженный антиконституционный характер - достаточно сказать, что его сторонники захватывали здание Госсовета Дагестана и сутки его удерживали. Возможно, дела Мавроди и Егиазаряна можно отнести к экономическим статьям Уголовного кодекса, не имеющим ничего общего с политикой. Да и сами эти деятели никогда не были известны своей оппозиционной активностью. Мавроди мандат был нужен только для иммунитета, Егиазарян имеет репутацию одного из крупных бизнес-лоббистов.
Пожалуй, к нашей Государственной Думе можно предъявить претензии не в связи с "выдачей" правосудию отдельных депутатов, а, напротив, в излишней корпоративности. В ряде случаев следствие, собрав убедительные материалы, сталкивалось с нежеланием законодателей лишать неприкосновенности своих коллег, а согласие на возбуждение уголовного дела (но не арест) в отношении депутата предпоследний раз было дано в 2001 году - тогда объектом интереса следователей был депутат Владимир Головлев.
Такая корпоративность имеет исторические аналогии. Например, во Франции Третью республику, просуществовавшую до 1940 года, называли "республикой товарищей" - там депутаты, принадлежавшие к разным фракциям и идеологическим течениям, были связаны друг с другом неформальными отношениями и воспринимали парламент как мощную корпорацию с собственными интересами. Никто не был заинтересован в том, чтобы нарушать установленные правила игры. В результате авторитет законодателей (и политиков в целом) упал до низкой отметки, что стало одной из причин краха Третьей республики.
В то же время в современных парламентах демократических государств лишение неприкосновенности депутатов, путающих политику и бизнес-интересы, является нередким делом, серьезным фактором, ограничивающим влияние денег на законо творческую деятельность. Так, в сентябре нынешнего года Европарламент лишил неприкосновенности депутата от Литвы Виктора Успасских, обвиненного в финансовых махинациях. Впрочем, в большинстве случаев в странах с устойчивыми демократическими традициями сами партии следят за тем, чтобы в их списках не оказалось лиц с сомнительной репутацией, способных нанести имиджевый ущерб любой политической силе. Институты гражданского общества, активная и бдительная пресса внимательно отслеживают подобные случаи и адекватно реагируют на них.
В России ситуация иная. Избиратели часто не интересуются, кто занимает места в избирательных списках ниже третьего (а нередко и вообще смотрят только на фамилию лидера). В связи с этим появляется реальная возможность прохождения в Думу людей, изначально нечистоплотных, рассматривающих депутатство как доходный бизнес. В этих условиях дача санкции на возбуждение уголовного дела и снятие депутатской неприкосновенности является необходимым ресурсом для борьбы с коррупцией. Видимо, в случае, происшедшем на прошлой неделе, главное - коррупционная составляющая, а не проблема политической оппозиции. При этом необходимо одновременно развивать гражданские институты - с тем, чтобы не только заранее обращать внимание общества на попытки недобросовестных бизнесменов заручиться депутатским мандатом, но и в полной мере гарантировать права политической оппозиции, не допустить использования права лишения неприкосновенности в репрессивных целях.