Поделиться
МХТ им. Чехова - крупнейший гипермаркет на рынке театральных услуг - предложил своей публике нечто пикантное - горьковскую "Вассу Железнову" в постановке создателя Небольшого драматического театра в Санкт-Петербурге, обладателя "Золотой маски" за "Грозу" в Магнитогорске Льва Эренбурга.
Резко накренившийся планшет сцены похож на корабельную палубу, торжественные ряды колонн, срезанных наполовину, оборачиваются пароходными трубами, из которых валит белый дым. К финалу трубы собираются в пары и торжественно удаляются за кулисы точно пароходы капитана Железнова (художник Валерий Полуновский).
На авансцене - прямо по центру - ванна с позолоченными ножками. В ней сам капитан Железнов - Сергей Колесников (в очередь с ним будет играть Леонид Тимцуник) - ладный и крепкий, гудит точно пароход, низко, страшно и - если не знать обстоятельств - красиво.
Жена Васса (примадонна нынешнего МХТ Марина Голуб) с привычной грубоватой нежностью моет ему голову, потом бреет щеки, просто и деловито сообщая о своей просьбе: не доводить до суда, не позорить незамужних дочерей историей с растлением - выпить порошка, и дело с концом. Лезвие тихо подбирается к шее - на лице капитана ужас, ужас тихо проникает в атмосферу всего спектакля...
Но на этом, собственно, и заканчивается.
На какое-то время это точное и чувственное, натуралистически-подробное, "атмосферное письмо" Льва Эренбурга еще раз проявится в сцене в бане, длинной, построенной на этюдах. Приехавшая революционерка Рашель (Ксения Лаврова-Глинка), брат Вассы Прохор (Эдуард Чекмазов), дочери Наталья (Юлия Шарикова) и Людмила (Ксения Теплова) - парятся на деревянных полках, а потом, закутавшись в тулупы, бегут к проруби - прямо в ледяную воду. Смех, банные радости, и только где-то далеко на задворках вновь притаился ужас, почти не различимый уже.
"Банный" этюд был лучшим и в спектакле Эренбурга "Гроза", где Кабаниха терла пяточки сыну Тише, пока пугливая Катя стояла в стороне, и было ясно, до какой степени сын зависит от матери. Эренбург - мастер вычитывать фрейдистские кошмары - здесь занят тем же. Только здесь они и так очевидны, "Васса" написана про это.
В давнем спектакле Эренбурга "На дне" была сила гипернатуралистической, бесстрашной игры - актеры Небольшого драматического театра балансировали на грани надрыва, этюды "писались" их оголенными нервами. В МХТ такая игра не получилась, здесь все стараются сохранить комильфо, играть как положено на солидной сцене - сдержанно и глубоко.
Так, по крайней мере, выходит у Марины Голуб, у которой главным содержанием роли становится чувство собственной значимости. Запоминаются, прежде всего, кресло, в котором она царственно восседает, шаль, значительно брошенная на его спинку, горделивая поза властительницы семьи. Старательность, с которой Голуб исполняет подобающие случаю трагические позы, умиляет и трогает. Но это не вполне то, что хотелось бы пережить.
Для Голуб как и для Эренбурга, важно то, что Васса похожа на сегодняшних женщин - держательниц семьи, теряющих самих себя в погоне за благополучием. Потому сегодняшние хамоватые интонации из рекламных роликов здесь вполне уместны. Упрощение смыслов, востребованное в гипермаркете, диктует свои законы и заставляет Эренбурга выбрать не первый, а второй вариант "Вассы", который начинается смертью отца и заканчивается смертью матери.
Именно этот, "определенный" вариант пьесы, сделанный в 1935 году, отверг когда-то Анатолий Васильев, чтобы сделать свой, быть может, самый страшный спектакль "Первый вариант "Вассы Железновой" - текучий как сама жизнь и такой же жуткий, в котором трудно было зарегистрировать хотя бы одну позу.