Поделиться
Сегодня в Российском молодежном театре состоится премьера спектакля "Доказательство" по пьесе американского драматурга Дэвида Оберна в постановке знаменитого польского режиссера и интеллектуала Кшиштофа Занусси. О театральной режиссуре, "норме" и "нормальности", русско-польских отношениях с мастером поговорила кинорежиссер Татьяна Данильянц.
РГ: Пан Кшиштоф, кинорежиссер Занусси активно преподает по всему миру, пишет и издает книги. А теперь вот и театр...
Кшиштоф Занусси: Я должен считать себя театральным режиссером, потому что у меня около 30 постановок в разных странах: это уже театральная биография. Театр - хорошее занятие зимой, потому что тепло и кресла мягкие, удобные, а для пожилого человека работать в поле, каковым является кинематограф, непросто: ветер дует, снег летит…Если говорить серьезно, то театр - это лаборатория, место, где можно чего-то добиться в работе над текстом и с актером. С другой стороны, я в театре редко считаю себя автором. Я, правда, сочинил несколько пьес и поставил, но также с удовольствием ставил и не свои. А в кино мне не хочется брать чужие тексты, я делаю авторское кино, поэтому мне интересно работать со своим материалом. В кино я в большей степени хозяин происходящего, в театре же я только участник диалога, который ведет автор-драматург с помощью актеров. Театр ведь существовал и без режиссеров, например, в XVIII веке и, говорят, был не хуже режиссерского. Я, надо сказать, как зритель обожаю театр …хотя заходить за кулисы не люблю.
РГ: Первой вашей постановкой был "Полет над гнездом кукушки".
Занусси: Да, в конце семидесятых. С тех пор я практически каждый год стараюсь ставить спектакль. В Польше раза три, все остальные - в других странах. Сделал большой спектакль "Юлий Цезарь" в Вероне на открытом воздухе, в римском театре на 5 тысяч человек. В 2009 году ставил "Медею" в Сиракузах, в греческом театре, и это тоже была такая гигантская постановка, даже в смысле производства она приближалась к кино. Но мне ближе всего пьесы наподобие той, которую я ставлю сейчас в Москве: психологическая драма, близкая к кино, типично англосакская драматургия.
РГ: Обычно русские актеры репетируют спектакли достаточно долго. Тут у ребят было несколько недель. Не было ли проблем при таких темпах?
Занусси: Для этого я приглашаю актеров к себе домой, в Варшаву, они живут у меня и, конечно, мы успеваем, потому что им нечего делать (смеется).
РГ: Да вы их просто закрываете у себя!
Занусси: Ну, не знаю, что они вам сказали (смеется)…они выезжали и в Краков, и в Париж. Всего репетиция длилась пять недель. И этого достаточно.
РГ: Расскажите, пожалуйста, о пьесе.
Занусси: Пьеса лауреата Пульцеровской премии Оберна основана на реальной жизни профессора Джона Нэша, математика и экономиста, а на самом деле клинического больного, шизофреника. Уже был создан фильм, основанный на этой истории, "Игры разума" (Beautiful Mind), а здесь другая вариация того же сюжета. Эта пьеса называется "Доказательство", по ней был снят одноименный фильм с Энтони Хоппкинсом, который был в российском прокате. Но у театра совсем другая публика, чем в кино, это, надо сказать, удивительно, раньше такого различия не было.
РГ: Почему русский театр и русские актеры?
Занусси: Мой ответ будет похож на ответ одного известного альпиниста, который первым взошел на Монт Эверест. Когда его спросили, почему он решил покорить вершину, он ответил: "Потому что она есть. Если бы ее не было, я бы не пробовал". Мне, конечно, очень важна Россия. В России я могу рассчитывать на хороших актеров, серьезную публику.
РГ: Я приехала в Ляски (загородный дом режиссера) как раз в разгар репетиционный работы. Помню, что Нелли Уварова, Ира Низина и Денис Баландин были настолько погружены в работу, что даже не удалось поговорить с ними. Как шел репетиционный процесс?
Занусси: Ничего особенного не происходило, кроме того, что в нем участвовали десять собак и две кошки и, когда актеры, повышали голос и спорили, то звери начинали реагировать и их приходилось просить выйти…собак, конечно! (улыбается). Все это напоминало такой домашний театр, театр Мольера: участвовала моя жена, собаки, две знакомые девочки сидели, не понимали ни слова, и очень удивлялись, когда актрисы сначала кричали, а через минуту обнимались…
РГ: О чем эта пьеса?
Занусси: У вас после революции появилось слово, которое вы все употребляете, но которое даже этимологически фальшиво. Если бы я вас спросил, как вы себя чувствуете, вы бы, скорее всего, ответили: "Нормально".
РГ: Да, мою бабушку, рожденную в 1903 году, это слово раздражало невероятно: они говорила: "Что значит нормально? Это не ответ!"
Занусси: Именно это я и имею ввиду. Эта пьеса сильно касается понятия "нормы": кто гений, а кто сумасшедший. Помните книгу Чезаре Ломброзо "Гениальность и помешательство"? Человечество эта тема волновало многие века, а сейчас интерес даже усилился: гений, лауреат Нобелевской премии и - шизофреник. Эта история о мере нормальности. Вообще, между нормальностью и "усредненностью" есть огромное сходство. В эпоху демократии, в эпоху рынка все очень сильно пошли в направлении этой усредненности: средний зритель, средний покупатель... Однако общественный прогресс в течение веков происходил по причине существования людей исключительных, не средних, которые очень часто были на краю, практически сумасшедшие…и вот это мне интересно.
РГ: Пан Кшиштоф, вы часто бываете в России и не раз касались в своем творчестве темы русско-польских взаимоотношений. Как вы думаете, от каких стереотипов и мифов русско-польских отношений надо сейчас отказаться?
Занусси: Не надо ни от чего отказываться: и мифы и стереотипы очень полезны, их надо улучшать, чтобы они стали правдой. И стереотип, и миф - это сокращенная правда. И если она не совпадает с реальностью, значит, она или устарела или неправильно выбрана. Если у разумных людей появляются какие-то стереотипы, значит они правильны.
Россия для нас, прежде всего, византийско-православная страна, и она должна сильно отличаться от римско-латинских стран, и в том уже есть стереотип. Я жду от человека, у которого "в крови" идеи Платона одного, а у последователя Аристотеля - другого. Конечно, это - стереотип. Конечно, есть русские последователи идей Аристотеля и наоборот. Но в стереотип надо входить глубоко, как в какую-то границу, рубеж, а не говорить, что он бесполезен.
РГ: Кто сейчас в Польше имеет общественное влияние: политики или интеллектуалы?
Занусси: Конечно, политики и экономисты. Экономика вообще очень сильно влияет на политику. У нас рождается сейчас настоящий средний класс, и мы в Польше, в интеллигентной среде, употребляем такие понятия: "пол интеллигента" и "четверть интеллигента". Средний класс - это такая полуинтеллигенция. Это гораздо лучше, чем могло бы быть: уже не "темная масса", но еще не интеллигенция. Это человек, который был совсем "темным", но сейчас он уже пробует покупать брэндовую одежду и знает, какое вино с чем надо пить, куда надо ездить в отпуск, на какой курорт…Но Бетховена он слушать не хочет, это для него уже слишком, он и так прошел огромный путь и хочет жить в попсе, считая, что это уже культура, так как раньше и ее не знал. Так вот, такой класс уже появился, и он требует своего места в обществе и хочет, чтобы общество было терпимо к его недостаткам.
РГ: Возвращаясь к российской премьере, каковы ваши ожидания?
Занусси: Для меня важно, чтобы спектакль имел живую энергию, ту, которую в избытке имеет пьеса. И я надеюсь, что молодому зрителю этот спектакль будет близок. Эстетика этого спектакля простая, прямая, каким и являет себя англосакский театр.
РГ: Ваши планы на будущее по-прежнему связаны с Россией?
Занусси: Сейчас я готовлюсь снимать новый фильм, хочу втянуть в это российских продюсеров.
РГ: А о чем картина?
Занусси: Картина в защиту женщин (и мужчин) от феминисток. Я бы провел такую параллель: феминизм, он как холестерин: есть вредный и есть полезный. Этот фильм о вредном феминизме. О том феминизме, который предлагает женщине быть похожей на мужчину.