Поделиться
Олег Лоевский, создатель и бессменный руководитель этого театрального биеннале, двадцать лет назад придумал для него "реальное" название. Сам он и стал главным реальным следопытом, в одиночку бороздящим огромную страну - от Камчатки до Калининграда - в поисках настоящего театра. Пока национальная премия "Золотая маска" пытается предложить самое лучшее, Лоевский обеспечивает взгляд на российский театр без розовых очков - заинтересованный и беспристрастный.
Без розовых очков
Фестиваль все эти годы проходит на базе Екатеринбургского ТЮЗа. Только однажды, два года назад, когда в Нижнем Новгороде повеяли теплые ветра, "Реальный театр" на время перекочевал на крутые волжские берега. Казалось, что на наших глазах рождается новый мощный театральный центр. Но оптимистические прогнозы оказались преждевременными. Нынешний фестиваль "Реальный театр" в Екатеринбурге начался тревожно. 6 сентября, в воскресенье, так и не был показан спектакль "Король Лир" Владимира Золотаря и Нижегородского ТЮЗа. Как известно уже всей стране, 24 актера труппы, подавляющее большинство, включая народного артиста России Леонида Ремнева, в течение шести дней вели беспрецедентную голодовку за свое право на художественное существование. Весь фестивальный люд, собравшийся в Екатеринбурге, подписал письмо на имя губернатора Нижегородской области Валерия Шанцева в поддержку труппы и ее талантливого режиссера Владимира Золотаря, ставшего подлинным открытием Москвы на последней "Золотой маске". Чувство угрозы, нависшей над самой возможностью свободного творчества, пронизало собой все фестивальные дни.
Вознесенская горка
Есть какая-то глубокая закономерность в том, что фестиваль в Екатеринбурге является главным прологом "Золотой маски". Не потому, что он проходит в сентябре, но потому, что он проходит в городе, который живет столичной культурной жизнью.
Мне долго казалось, что город, в котором Николай Коляда пишет свои черные пьесы о маргиналах, должен быть индустриальным монстром с уродливой архитектурой и дикими подростками на улицах. Облик нынешнего Екатеринбурга совсем иной - в нем купеческие и дворянские особняки давно слились с современным архитектурным ландшафтом, а небоскребы отличаются вкусом, неведомым московским жителям.
"Коляда-театр" поселился на Вознесенской горке, в старом деревянном особняке начала ХХ века, неподалеку от Храма на крови, то есть бывшего дома Ипатьева. Это милый, романтический, немного сентиментальный дом, в котором старые трюмо и этажерки, зингеровские швейные машинки и предметы советского быта - все-все похоже на облик своего хозяина. Николай Коляда показал на этом фестивале свой, быть может, лучший спектакль последних лет - "Трамвай "Желание" Тенесси Уильямса. Об этой пьесе Коляда думал не годы - десятилетия. Сложность, интенсивность этих раздумий сказалась в работе столь же агрессивной, сколько и нежной.
Как всегда у Коляды, на сцену вываливается орущая, приплясывающая в едином ритме толпа. Она просачивается сквозь двери дома Стелы и Стенли Ковальских, кажется, что сами стены пропитаны их потом и запахом перегара. Трудно усомниться в том, чем именно промышляют жители этого квартала - сутенеры, картежники и проститутки. Необычайный здесь Стэнли Ковальский. Олег Ягодин играет его похожим на Геббельса - маленький, истеричный, с нацистскими наколками на руках и спине, он являет собой не абстрактное - очень конкретное зло. Он - сама эманация 30-х годов, впрочем, они у Коляды мало чем отличаются от нынешних.
Потому, когда в дом входит пугливо и осторожно роскошная высокая блондинка, ее облик сразу начинает ассоциироваться с голосом Марлен Дитрих, который звучит где-то рядом. Ирина Ермолова -Бланш - одна из самых сильных актерских работ прошлого сезона. В ней нет никакой ожидаемой хрупкости, ломкости. Она породиста и сильна. И потому, когда дикие повадки насильника доводят-таки ее до безумия, оно воспринимается особенно остро. Болезнь и слабость такой женщины как ничто другое проявляет ужас извращенной эпохи. В финале, спрятавшись в чемодан, точно маленькая кукла, она с легкостью соглашается пойти за доктором в больницу для умалишенных. Она смотрит на него таким благодарным взглядом, который трудно забыть, и - только потому, что услышала в нем человеческое тепло. Когда она уходит, стены долго еще хранят этот звук ее надтреснутого голоса, эманацию ее сломленной женственности.
Еще одна женская история
Неожиданно весь фестиваль оказался пронизан женскими историями.
Среди них - "Галка Моталко" по пьесе Натальи Ворожбит, поставленная в рамках Молодежной режиссерской лаборатории, созданной в Петербурге в прошлом сезоне выпускницей Мастерской Григория Козлова Марией Романовой и "Наташина мечта" - пьеса юного драматурга из Екатеринбурга Ярославы Пулинович, которую Дмитрий Егоров поставил в Саратовском ТЮЗе. Острые и болезненные истории искривленных девичьих судеб стали предметом горячей дискуссии на "Реальном театре".
Но самым ярким и впечатляющим женским проектом на фестивале оказалась работа Розы Хайрулиной "Я скучаю по тебе" (режиссер Галина Бызгу, продюсер - Всероссийский фестиваль "Пять вечеров"). Несколько монологов из володинских пьес объединены одной темой - ожиданием встречи и невозможностью чуда. Актриса появляется в зале точно эльф из сыгранной ею когда-то "Бури". Фантастическое существо, она временами даже может пить водку, но суть ее - неземная. Впрочем, может это и есть суть любви, суть поэзии? Неслучайно все заметили сходство ее сценической героини с самим Володиным. Нежная и эксцентричная, она никогда не выражает чувства прямым ходом. В ней все - не от мира сего, буквально, как у святых и юродивых. В монологе "Агафья Тихоновна" она превращает комический гоголевский персонаж в трагический, и мы готовы полить слезами ее горькую и смешную судьбу. В монологе "Офелия" она и вовсе восходит к самым высотам трагического театра, вопрошая пустые небеса: "Почему его папу убивать нельзя, а моего можно?". Героиня Хайрулиной, собранная из осколков самых разных женских историй, рассказанных Володиным, в финале дождется своего любимого (деликатная работа ее молчаливого партнера Сергея Бызгу) и, полная сухих слез, скажет ему: "Я скучаю по тебе". Но и те, кто не дождался, тоже сохранятся в облике хрупкой, не похожей ни на кого актрисы, и будет казаться, что само ее хрупкое тело разрывается от невоплощенной любви и одиночества.