Поделиться
Впервые в афишу Пасхального фестиваля попали хоры из Южной Осетии и Абхазии. Мужской хор из Цхинвала выступил в московском храме бессребреников Космы и Дамиана, исполнив духовные песнопения и народные песни осетин.
Приезд хора из Цхинвала в Москву занимал особую строчку не только в рамках Пасхальной программы, но и в жизни самих музыкантов, до сегодняшнего дня имевших не слишком много стимулов к пению. Известные трагические события, взорвавшие жизнь осетин, измеряющих теперь все в категориях - до и после августовской войны, тяжело угнетают сознание людей. Как заметил руководитель Юго-Осетинского государственного ансамбля песни и танца "Симд" Инал Алборов: "Мы поем сейчас кое-как. Душа пока не поет". И все-таки есть ощущение, что осетинские песни, которые артисты спели в московских программах, подняли настроение не только прихожанам храмов, но и им самим. Та часть публики, которая ожидала появления цхинвалского церковного хора "Возрождение", была чрезвычайно взбудоражена, когда увидела группу мужчин в черных черкесках, с кинжалами на поясе, выстроившихся вдоль иконостаса. Оказалось, что это артисты "Симда", выручившие заболевших гриппом коллег.
Ансамбль специально разучил тексты православных песнопений на осетинском языке, прозвучавших в их исполнении с суровым и мужественным аскетизмом, в корне отличающимся от умиленной обиходной манеры церковных хоров. Но основной частью программы стали все-таки осетинские песни в сопровождении аккордеона и кисын-фандыра, под две струны которого традиционно исполняется нартовский эпос. Песни из осетинских сказаний прозвучали в московском храме, как и другие образцы национального фольклора - героические и исторические песни, а также лирический образец "Девушка" и бодрая "Застольная". И все эти песни очаровали каким-то средневековым крепким духом, гортанными рефренами и изощренным трех-, пятиголосием с эффектным басовым подголоском. Неудивительно, что публика не желала расходиться по окончании концерта, так же, впрочем, как и "оттаявшие" цхинвальские певцы. О том, что сегодня происходит в культурной жизни Цхинвала, специально для читателей "Российской газеты" рассказал министр культуры Южной Осетии Тамерлан Дзудцев.
Российская газета: Известно, что во время августовских событий в Цхинвале абсолютно все памятники и объекты культуры были разрушены. Какие проекты удается в этой ситуации развивать?
Тамерлан Дзудцев: Сегодня, можно сказать, культура в Цхинвале находится в состоянии коллапса. Во время августовских событий сгорело все: и министерство культуры с документацией, и Органный зал, и здание, где выступала труппа Драмтеатра имени Косты Хетагурова, пострадали Национальная библиотека, художественное и музыкальное училища. Ситуация до сих пор остается крайне тяжелой: кроме людей, никакими другими ресурсами мы не располагаем. Но без помещения простаивает театр, только чудом не распался коллектив "Симд", приехавший сейчас на Пасхальный фестиваль. Мы пытаемся в этих условиях что-то организовывать. Первым инициативу мужественно проявил Валерий Гергиев, который прилетел к нам 21 августа. После него к нам приезжали Иосиф Кобзон, коллективы из Волгограда, Краснодарский цирк, ансамбль песни и пляски России имени Александрова, театр-фестиваль "Балтдом". В мае мы планируем провести фестиваль пианистки и композитора Жанны Плиевой. Хотя реально условий для фестиваля у нас нет: ни зала, ни инструментов.
РГ: Вам так и не удалось восстановить ни одной культурной точки в городе?
Дзудцев: Все строительные работы в Цхинвале приостановлены из-за отсутствия финансирования. Учитывая же, что многие люди не имеют крыши над головой, я не могу пока продвигать свои проекты: не хочу, чтобы получилось, будто я развожу пир во время чумы. Но в августе мы с Валерием Гергиевым планируем провести фестиваль "Мир на Кавказе": это будет первый фестиваль симфонической музыки в Цхинвале, куда должны приехать музыканты и коллективы с мировыми именами.
РГ: А у людей есть настроение приобщаться к искусству?
Дзудцев: Конечно. Но, представьте, что в Цхинвале с 89-го года нет даже кино, потому что нет оборудования. Когда в конце восьмидесятых годов начались первые проявления антиосетинского настроения со стороны Грузии, нам стало не до кино, а уже после войны все было разрушено. Целое поколение ребят выросло, не имея понятия, что такое большой экран. Люди ходили только в театр, где шли спектакли на осетинском языке, и это был единственный очаг культуры в Цхинвале. Но в 2005 году здание театра сгорело от ветхости, а в августе было разрушено и то помещение, где после пожара выступала труппа.
РГ: Минкультуры России ничем не может вам помочь?
Дзудцев: В ближайшее время мы будем подписывать договор о сотрудничестве во всех сферах. Это комплексная программа по восстановлению культуры: это архиважно для нас. Но сначала мы должны решить проблему жилья для людей, чтобы не услышать от них вопрос: а зачем нам библиотека?