Поделиться
Что важнее в человеческих отношениях: весить до 140 кг или быть до 52 лет? Жить не выше третьего этажа или вставать не раньше полседьмого утра? Иметь небольшой стартовый капитал или не иметь вредных привычек?
Режиссер Алвис Херманис, однажды уже становившийся лауреатом "Золотой маски" "за лучший зарубежный спектакль, показанный в России", на нынешний фестиваль в рамках внеконкурсной программы спектаклей из стран Балтии привез свой очередной парадоксальный шедевр. Очередной - потому что в Москве его Новый рижский театр гость частый и всегда очень ожидаемый, шедевр - потому что ничего качественно другого Алвис Херманис ставить, кажется, просто не умеет. Парадоксальный - потому что каждый раз диву даешься: как при помощи очень скупых изобразительных средств и минимальных актерских приемов ему удается создавать максимально пронзительные человеческие истории? По достоверности и убедительности граничащие с лучшими образцами документальных фильмов, а по эмоциональности перехлестывающие даже самые драматичные моменты из твоей собственной личной жизни.
Так получилось и на этот раз: под названием "Латышская любовь" скрывались предельно искренние исповеди - тринадцать эпизодов из жизни одиноких людей, еще не отчаявшихся, но уже почти не надеющихся. Алвис Херманис придумал очень грустный и одновременно смешной спектакль о любви. Точнее, о ее фатальном отсутствии в реальной жизни при страстном и ничем и никем неискоренимом желании иметь ее в жизни идеальной. Чтобы не быть одиноким. Хотя бы иллюзорно. Несмотря ни на что: ни на пожилой возраст, ни на предыдущий, чаще всего печальный семейный опыт, ни на отсутствие материального достатка, ни даже на его переизбыток.
"Эту пьесу мы сочиняли вместе с актерами, - объяснял Алвис Херманис предысторию создания "Латышских историй". - Нас вдохновили объявления о знакомствах, которые публикуются в латышских газетах. Это единственные документальные фрагменты, которые вплетены в текст пьесы. Все остальное - наши фантазии на эту тему. Читая эти объявления, мы с актерами пытались представить, что это за люди, как они выглядят, как они разговаривают и какая на самом деле их жизнь, спрятанная за лаконичными строками объявлений о знакомстве. По сути мы воспринимали эти объявления как зашифрованные автобиографии, потому что за каждым из них стоит целая жизнь. К тому же, очевидно, это драматическая жизнь с одиночеством и отчаянием, которые и заставили написать объявление... Потом мы с актерами стали придумывать ситуации, в которых эти люди могли бы встретиться друг с другом. В результате с помощью метода импровизаций на тему "свиданий вслепую"мы написали много маленьких пьесок".
На тему: отчего людям не живется вместе и как нелегко найти свою вторую половинку, по счету которая может быть даже и первой, и третьей, и десятой... Лишь бы только не принимать за личную жизнь выгуливание собаки...
Итак, "женщина с высшим образованием ищет друга на все случаи жизни. Без вредных привычек. Звонить после обеда до 19.00"... Или же: "Брюнет, 37 лет, женат, чувствую себя одиноким, хочу познакомиться с женщиной, которая чувствует то же. Места для встреч нет, есть машина". Самое откровенное: "Одинокий мужчина желает познакомиться с женщиной. Не с кем поговорить". А вот забавное: "Очень нравится имя Илона. Но это не главное... Я человеческую совесть оцениваю после месяца совместной жизни".
Сколько таких объявлений - звоночков SOS, столько несложившихся судеб. Актеры Нового рижского театра не рассказывают про людские беды (это было бы слишком простой для них задачей), они за считаные секунды, зачастую без слов, наглядно вскрывают причины человеческой изоляции: почему так случилось, в чем "чудинка" характера, отталкивающая других людей, таких же одиноких? И, главное, есть ли шанс на совместное спасение - вот ведь в чем жизнеутверждающий театральный психологический импрессионизм!
...Старый художник ведет в мастерскую свою новую знакомую - балерину, сорок лет отстоявшую в кордебалете. Балетное топтание, старческое расшаркивание, знакомство с живописью на разрезанных простынях в полинявший застиранный цветочек - на холсты у старика уже давно нет денег. Наконец, все расселись по своим местам: балерина на высокий стул - позировать, художник у мольберта - рисовать. Монолог "модели" о том, что она в принципе согласна сидеть здесь как мумия долго (все равно на пенсии делать нечего), прерывает храп художника: его силы закончились раньше, чем началось высокое искусство...
Или другой сюжет. Не менее трагикомический. Он и она еще не стары, уже не молоды. Намерения - самые серьезные. В гостях у него дома звучит невинный вроде бы вопрос: можно предложить вам тапочки? Но после утвердительного ответа мужчина приволакивает женщине... целый мешок старых тапок на выбор. Романтикой здесь и не пахнет. Но ее это не пугает. Она, дама решительная и прямолинейная, на шестой минуте знакомства решает расставить все точки над i: "Ральф, скажите честно... (далее интонационно логично было бы изречь что-то про любовь, но...). Сколько вы зарабатываете?"...
Еще история. Ему некому готовить и стирать. У нее другая проблема - недавно дома упала, так на полу и пролежала весь вечер и всю ночь: некому было поднять. "Животные есть?" - пытает его она, как будто вопрос о совместном проживании уже решен положительно. "Есть, кот Борис". - "А почему русское имя?!".
И так далее, и тому подобное. Про то, какие одинокие чудн-ы-е или ч-у-дные, с ударениями на два разных слога, столько меняющими в жизни. И какая разница, какой у кого пунктик - старые тапочки или же недоразгаданные кроссворды: главное, чтобы пределы мечтаний оказывались где-нибудь рядом. "Мы никогда не будем такие, как вы!" - кричат подростки в спектакле из поднебесья на головы горожанам. Даже не подозревая, что еще как будут, и очень даже скоро... Когда вместо здоровья останется юмор, вместо юмора - сплошное воображение. А вместо воображения - бесконечные мучительные воспоминания...