Поделиться
В Новосибирском гарнизонном суде началось рассмотрение уголовного дела о самоубийстве первокурсника Новосибирского высшего военного командного училища (НВВКУ) Радмира Сагитова.
На скамье подсудимых - десять курсантов факультета военной разведки, в том числе три сержанта. Все - из одной роты, десятой. Вины по статьям о нарушении уставных правил и превышении должностных полномочий не признают. Между тем, по данным следствия, они "систематически и планомерно, в течение семи месяцев, создавали Радмиру Сагитову условия, невыносимые не только для несения военной службы, но и для нормального человеческого существования". В течение семи месяцев - это с сентября по март 2008 года. В сентябре мечтавший об офицерской карьере Радмир Сагитов начал учебу в училище, пятого марта - вскрыл вены, не пережив крушения идеалов. Его начали бить уже в первые дни учебы - из-за принципиальности и стремления бороться с несправедливостью.
- В начале сентября один из подсудимых, Марат Бекоев, чтобы обозначить собственное превосходство над другими курсантами, начал оскорблять их - это был "пробный шар", провокация с его стороны, - рассказали "РГ" в следственном отделе по Новосибирскому гарнизону. - Все промолчали, а Радмир, заступившись за товарища, начал требовать извинений - мол, какое право ты имеешь его так называть?.. В результате он, проявив склонность к сопротивлению, сам стал объектом постоянных унижений со стороны группы курсантов.
…Марат Бекоев, Николай Болотаев, Автандил Гиголаев и другие, - это и есть та "группа", державшая в страхе десятую роту факультета военной разведки НВВКУ (кроме Сагитова, в деле еще шестеро потерпевших, которые, к счастью, живы). В сущности, все подсудимые еще дети - 89-90-го года рождения. Троим во время травли Сагитова не было и восемнадцати, - например, Дмитрию Короеву, который, по заявлению его адвоката, воевал за независимость Абхазии и был ранен в четырнадцатилетнем возрасте. По результатам психологического тестирования, он не был рекомендован для поступления в высшее военное училище. Но поступил, как и другие. Откуда у юного бойца за независимость типично "зоновские" понятия и способы выживать в коллективе, неясно. Но тем не менее - Радмира Сагитова "ломали" со знанием дела.
Уже через несколько дней в тумбочке Радмира был прилюдно "найден" мобильный телефон, ранее пропавший у одного из сослуживцев. Так Сагитов был выставлен "крысой" в глазах однокурсников, - то есть тем, кто ворует у своих. В ответ на его попытки оправдаться - жестокое избиение. Шлепки, пинки, тычки, оскорбления - день за днем. Вместе с товарищем по несчастью (сейчас этот курсант отчислен и продолжает службу в батальоне обеспечения НВВКУ) Радмир старался как можно меньше бывать в расположении роты. Однажды их обоих не оказалось на вечернем построении, и сокурсники ждали их в течение часа, стоя в строю. За эту провинность оба были избиты трижды, Радмиру досталось еще и штык-ножом в плечо.
Еще один эпизод: младший сержант, заместитель командира взвода Денис Хагба заставил Радмира Сагитова и его товарища… жевать грязные подворотнички. За отказ бил по лицу. А потом выстроил взвод и перед строем хвастался этим "достижением" в воспитательной работе. Наконец, пятого марта Радмира Сагитова, дежурившего в столовой, шпыняли за все - за якобы немытый стакан; за недостатки в сервировке стола; за нерасторопность. Все происходило в столовой, где находились сотни курсантов и офицеров. Не прореагировал никто - якобы молниеносные удары (дном граненого стакана по голове!) в толпе незаметны.
По словам сестры Радмира, Лилии Сагитовой, просьбы Радмира о переводе в другую роту только усугубляли ситуацию. "Тебя обижают? Кто? Пойдем, покажешь!" - после визита в роту начальства Сагитов получил прозвище "красный" и новую порцию ударов.
По данным экспертизы, Радмир покончил собой в результате временного психического расстройства - реактивной депрессии. И все же Лилия Сагитова уверена - последний поступок брата все-таки не был лишен смысла.
- В предсмертной записке он в большей степени обращается не к нам, не к семье, которую он никогда не нагружал своими проблемами, а к офицерам, - говорит Лилия. - Он хотел обратить внимание на проблемы, которые есть в армии, - поэтому и решился на этот отчаянный шаг. Мы считаем, что в его гибели виновато командование: ведь офицеры прекрасно видели, что он постоянно в синяках, но не делали никаких серьезных попыток разобраться. Все его просьбы о переводе в другую роту были проигнорированы. Надеемся, что наша трагедия, огласка этого дела заставит командиров внимательнее относиться к своим обязанностям.
"Я думал, что здесь действует военный устав, а не зоновские понятия", - написал в записке Радмир. Его слова косвенно подтверждены результатами расследования - мало того, что десять курсантов ("группа, стремившаяся подавить волю других", как сказано в обвинительном заключении) привлечены к уголовной ответственности, но и в адрес командования училища направлено объемное прокурорское представление. Не служит более в училище, по данным семьи Сагитовых, командир десятой роты - непосредственный начальник погибшего Радмира. Оставил должность начальника НВВКУ и полковник Михаил Тихомиров, - не исключено, что в связи с самоубийством курсанта.
Ранее об этом: Потеря без боя. Неуставные отношения начинаются в военном вузе
Курс "200" Родные погибшего в Новосибирске башкирского курсанта подают иск на Министерство обороны