Поделиться
Милорад Павич, признанный классик мирового литературного постмодерна, выпустил новый роман, "Бумажный театр", который накануне Нового года вышел на русском языке в питерском отделении издательства "Азбука".
Милорад Павич, чей "Хазарский словарь" вместе с "Игрой в классики" Хулио Кортасара является образцом так называемого "нелинейного письма", решил позабавить читателя новым проектом. Проект, впрочем, получился не столько смешным, сколько поучительно серьезным.
Назвать "Бумажный театр" "романом", как это делает автор, можно лишь со скидкой на постмодернистские капризы. По сути же, это мистифицированная антология современного мирового рассказа, включающая образчики короткого жанра 38 стран мира, в которых переводился "Хазарский словарь". Кроме США, ведущих европейских, азиатских и латиноамериканских стран, есть тут, конечно, и Россия, представленная текстом некой Екатерины Тютчевой, эмигрантки второго поколения, поселившейся на исторической родине после развала СССР. (Каждый текст предваряет короткая биография вымышленного автора.)
Но гораздо более любопытно, что в антологию попали также Грузия, Армения, Украина и Литва. То есть эти бывшие республики Советского Союза, переведя "Хазарский словарь" на язык родных осин и виноградных лоз, как бы удостоились от имени Павича войти в синклит ведущих литературных держав. Увы, грузинский, армянский и украинский "проекты" в книге Павича как раз довольно невнятны и с точки зрения смешного, и "по-серьезному". И дело тут не в том, что эти новые страны не обладают своей мощной литературной, в том числе и рассказовой традицией. Обладают. Все дело в том, что Павич пародирует не собственно национальную традицию, но современное усредненное представление об этой традиции в глобальном мире, а вот этого-то представления о грузинском или украинском контексте еще не сложилось. Не случайно грузинский проект Павича эксплуатирует тему о грузинском кино, куда более известном в современном мире, чем грузинская литература.
Книга Павича местами очень смешная. Но смеяться будет лишь тот, кто хотя бы примерно знает, что происходит с национальными литературами в мире, который сегодня представляет из себя громадный оползень, где нарушены решительно все национальные координаты. Неискушенный читатель вряд ли поймет, в чем прикол, например, китайского проекта, заявленного вымышленным писателем Чан Лу, который "учился в Москве", но "свободно говорит по-английски" и имеет "репутацию enfant terrible (ужасного ребенка. - П.Б.) китайской литературы". "Большую известность получило одно его интервью, в котором на вопрос: "Что вы думаете о Мао Цзэдуне?" - он ответил вопросом: "А кто это такой?" - а когда его спросили: "Что вы можете сказать про площадь Тяньаньмэнь?" - поинтересовался: "А где это?"
Ужасно смешны немецкий, английский и американский проекты. Вот образчик диалога современного английского рассказа:
"Она, сидя за рулем, сказала:
- Почему ты сегодня не поехала со мной прокатиться?
- Как это не поехала, я же здесь! Рядом с тобой, в машине!
- Ты так думаешь? - только и сказала она.
И была права".
Что касается русского проекта с "Екатериной Тютчевой", то оценить его жесткий юмор можно лишь, поставив перед текстом кривое зеркало современной русской "дамской" прозы. Беда, однако, в том, что поклонники (поклонницы) этой самой прозы юмора Павича не поймут, а те, кто могли бы его понять, "дамской" прозы не читают.