Поделиться
Недавно мэр Москвы Юрий Лужков выступил с серьезной критикой системы миграционного учета и выдачи разрешений на работу трудовым мигрантам. "Мы должны защитить свои рабочие места. Решительно!", - заявил он. И предложил уже в следующем году вдвое уменьшить трудовые квоты для столицы.
С разговора на актуальнейшую для Москвы тему и начался "деловой завтрак" в "РГ" с руководителем комитета межрегиональных связей и национальной политики Михаилом Соломенцевым, который два месяца назад назначен на эту должность.
Российская газета: Михаил Юрьевич! Какова реальная потребность в мигрантах в Москве?
Михаил Соломенцев: По нашим оценкам, вместо 500 тысяч иностранных работников, на которые город имел квоту в текущем году, ему достаточно ровно половины. Поэтому и планируется сейчас скорректировать заявку столицы до 250 тысяч.
Но в чем состоит абсурдность ситуации? Свою заявку на привлечение иностранной рабочей силы на следующий год работодатели обязаны были подать до 1 мая текущего года. Этого требует федеральное законодательство. Но ведь даже в более стабильные времена владельцы бизнеса не могли с точностью спрогнозировать, сколько работников им потребуется через год, на какие объекты, каких специальностей. А сейчас, в пору кризиса, кто возьмется заглядывать так далеко?
РГ: Откуда взялась цифра 250 тысяч? Просто урезали квоту после заявлений премьер-министра РФ и мэра Москвы на эту тему?
Соломенцев: Нет. Правительство Москвы неоднократно обращало внимание федерального центра на то, что квота на трудовых мигрантов в Москве крайне завышена. Поясню, откуда в городе вообще берутся сотни тысяч мигрантов. Работодатели подают свои заявки, трехсторонняя комиссия их обобщает и утверждает. Но в дальнейшей жизни квоты выбирают вовсе не работодатели, которые в них нуждаются, а разные посреднические конторы. Приходит представитель такой конторы в миграционную службу и официально заявляет, что для работы там-то ему требуется такое-то количество народа. Все законно, никто не вправе ему отказать. А когда приходят представители конкретных организаций, то им говорят: извините, квота уже выбрана. Но кадры-то им нужны! Вот они и начинают лоббировать вопрос об увеличении квоты и добиваются своего. Именно так и происходило в этом году. Но реальной картины того, в каком числе работников нуждается столица, каким образом установлена квота, никоим образом не отражает.
РГ: Может быть, правильнее было бы дать возможность самому работодателю получать разрешение на привлечение иностранцев, а не каким-то неведомым фирмам?
Соломенцев: Юрий Михайлович Лужков буквально на днях как раз предложил оформлять миграционные удостоверения прямо на предприятиях, которым выдаются квоты. Чтобы понять, как важно это для города, давайте посмотрим на статистику. За 11 месяцев в Москве на миграционный учет поставлены 1 миллион 838 тысяч иностранцев из стран ближнего и дальнего зарубежья, а разрешение на работу получили лишь 275 тысяч человек. Чувствуете разницу? Это люди, которые реально трудоустроились. Где остальные полтора миллиона? И зачем и дальше плодить нелегалов?
РГ: Вот и в статье, недавно опубликованной в "РГ", Юрий Лужков предложил ввести такую практику: если работодатель хочет пригласить на свое производство иностранных рабочих, пусть платит за них. Идея, может, и не оригинальная, за рубежом наверняка нечто подобное уже существует, но в нашей стране она пока не реализована. Не пытались ли вы разработать конкретный механизм ее претворения в жизнь?
Соломенцев: Идея действительно очень хорошая. Таким образом мы можем защитить внутренний рынок труда. В большинстве цивилизованных стран существует налог на привлечение иностранной рабочей силы. Когда руководитель заплатил государству за работников, он заинтересован в том, чтобы нести за них ответственность - от набора до приема на работу и далее в процессе работы. А вот какие деньги нужно взимать, это другой вопрос...
РГ: Ну хорошо, сократим квоты, работодатели будут платить за новых иностранных работников, Не приведет ли это в итоге к нехватке рабочей силы? Согласитесь, существуют в столице такие сферы экономики, куда москвичи категорически не хотят идти работать. Ну не хотят они работать дворниками за 13 тысяч рублей в месяц, водителями общественного транспорта за 20 тысяч, слесарями за 15 тысяч, строителями - за 25 тысяч. Город не зарастет в грязи, не перестанет ходить транспорт, не остановятся стройки?
Соломенцев: Нет. Квоты, которая остается, вполне достаточно для обеспечения его нормального функционирования.
РГ: И все-таки за счет кого квота будет сокращаться? За счет дворников нельзя, за счет водителей - тоже...
Соломенцев: За счет всех отраслей, в которые привлекаются иностранцы. Все сократят их использование примерно на 50 процентов.
РГ: Что еще можно сделать для упорядочения использования труда мигрантов? Москва всегда предлагала свои инициативы в решении тех или иных вопросов. Наверняка есть и в этой сфере еще идеи?
Соломенцев: Мы предлагаем еще один довольно серьезный проект - введение пластиковой карты иностранного гостя. Фактически она представляет собой электронный паспорт. На электронный чип, вмонтированный в карту, заносится вся информация о госте столицы. Кто такой, откуда приехал, с какой целью, на какой срок, каково состояние здоровья человека... Карта поможет отслеживать все его перемещения по территории города.
РГ: И когда этот проект запускается?
Соломенцев: В первом квартале 2009 года. Правда, замечу, что карта иностранного гостя - не обязательный документ. Это московская инициатива. Мы стремимся контролировать процесс, хотим иметь самую полную и объективную информацию о тех, кто к нам въезжает и с какой целью, каким образом и куда перетекает рабочая сила. Но ни в коем случае не намерены нарушать федеральное законодательство, в котором наличия такой карты у приезжих не предусмотрено.
РГ: Известно ли вам, сколько иностранцев в Москве сократили с работы во время кризиса, например, за ноябрь-декабрь? И куда делись эти люди - остались в столице или уехали на родину?
Соломенцев: Таких данных нет, так как просто невозможно отследить. Если человек приехал из безвизовой страны, то он может покинуть пределы столицы и России совершенно беспрепятственно. Знаю одно: сейчас идет перераспределение рабочей силы. Увольняемые, например, с московских строек переезжают из столицы в другие регионы.
РГ: А внутри Москвы происходит перераспределение рабочей силы?
Соломенцев: Да. Мигранты, оставшиеся без работы, уходят, в частности, в систему ЖКХ, те, у кого есть медицинские книжки, устраиваются в сферу услуг - кафе, рестораны, супермаркеты.
РГ: Михаил Юрьевич, недавно в Москве случилась ужасная история - таджику отрубили голову и подбросили в управу района. Об этом много писали. Это явный вызов московским властям от националистов. Хоть какой-то контроль над этими организациями в городе есть?
Соломенцев: Те, кто убил таджика, просто отморозки. Заниматься такого рода провокациями должны правоохранительные органы, что они и делают.
С организациями же, с которыми возможно вести диалог, правительство Москвы, естественно, находится в постоянном контакте. Регулярно встречаемся и с представителями диаспор. С их помощью можно решать очень серьезные вопросы.
РГ: В городе сейчас довольно много социальной рекламы, но такой, которая прививала бы москвичам дух толерантности, почему-то нет...
Соломенцев: Согласен с вами. Как-то в Австрии я увидел такой плакат: "Мы благодарим сербских мусорщиков за то, что они делают наш город чище!" Почему бы и нам публично не поблагодарить тех, кто убирает Москву?
РГ: Тем более что в действительности правительство Москвы благодарно тем же дворникам. Лучшие из них недавно награждены путевками на отдых на Канарских островах и в Чехии.
РГ: Михаил Юрьевич, вы курируете также шефство над флотом. Сейчас бюджет столицы резко сокращается по всем статьям. Финансирование этой помощи остается или нет?
Соломенцев: Эта статья осталась. Расходы запланированы на уровне нынешнего года.
РГ: Но при этом Лужков по-прежнему остается персоной нон грата в Севастополе...
Соломенцев: Пока да. Это большая глупость, которую сделали украинские власти. Но на помощи столицы Черноморскому флоту, как и всем пяти российским флотам в целом, это никак не скажется.
РГ: Хотелось бы еще один вопрос затронуть. У Москвы с Белоруссией традиционно тесное сотрудничество, продолжающееся на протяжении многих лет. Не сказались на нем последние осложнения, возникшие на межгосударственном уровне?
Соломенцев: Нет. По итогам девяти месяцев нынешнего года произошел даже существенный рост товарооборота, который составляет сейчас порядка 4,5 миллиарда долларов. Это больше, чем в 2007 году на 43,5 процента.
РГ: А жилищное строительство, которое москвичи начинали в Минске, не сокращается?
Соломенцев: Москва строит в столице Беларуси два микрорайона - Московский и Лебяжий. Стройка ведется активно. А белорусы в свою очередь по линии капремонта будут реконструировать московские пятиэтажки в районе Северное Измайлово.
РГ: Михаил Юрьевич, вы внук Михаила Соломенцева, работавшего в советские времена на протяжении 12 лет премьер-министром России, а позднее - Членом Политбюро ЦК КПСС, председателем Комитета партийного контроля. Какую путевку получили вы из рук деда?
Соломенцев: Запомнилась одна история. Мы любили ходить с ним в баню. Однажды пацаном лежу я на полке в парилке и говорю: "Дед, хорошо бы, если б должности у нас передавались по наследству. Ты член Политбюро. Надоест тебе работать, пойдешь на отдых, а я на твое место..." Неожиданно он серьезно отнесся к моим словам. Сказал: "Есть другой путь. Иди в комсомол, в партию, выучишься, начнешь работать, пойдешь по карьерной лестнице. Но имей в виду, что при этом ты себе принадлежать не будешь".
В конце концов так и получилось, и я в очередной раз убедился в его правоте... Дед мой был патриотом и всю жизнь работал на износ. И себе, действительно, никогда не принадлежал.