Поделиться
Даже в годы великих свершений люди обычно не свободны от сомнений и тягостных раздумий. Смелость, конечно, города берет, но страхи и опасения куда легче овладевают широкими массами, чем этого хотелось бы и власть имущим, и нам самим. Тем более теперь, когда окружающая действительность проверяет на прочность даже записных оптимистов.
Социологи Института социологии РАН провели в сентябре 2008 г. масштабное исследование, тема которого звучала на редкость актуально: "Чего опасаются россияне?". По традиции "Российская газета" сегодня первой из СМИ публикует все подробности доклада, который только что обнародовали ученые.
Юбилею дефолта посвящается
В какой-то степени исследование получилось "юбилейным": ровно 10 лет назад в России случился дефолт. Хорошего в таких датах мало. Повод для утешительных выводов нашелся скорее в современности. Как показали данные опросов-2008, годы стабильного экономического и социального развития страны все-таки дали свои плоды. Практически сошли на нет страхи, которые довлели над обществом еще 10-15 лет назад: а вдруг случится распад страны, гражданская война, экономический коллапс? Люди гораздо меньше боятся угрозы терроризма и не вздрагивают при слове "чеченский фактор".
По сравнению с концом прошлого года в сентябре стало больше тех, кто называл ситуацию в стране "нормальной", благополучной (их число выросло с 33 до 41 процента). Правда, пессимисты пока в большинстве. Но все равно 43 процента считающих, что в стране положение "кризисное", - самый низкий показатель за последние годы (в ноябре 2007 таких было 55 процентов).
Многие люди стали относить себя к достаточно обеспеченному "среднему классу" (по сравнению с постдефолтной осенью-1998 таких стало вдвое больше - уже не 22 процента, а целых 49). У значительной части новых "середняков" появились надежды на то, что стабильность и экономический рост - это всерьез и надолго. Сейчас они, естественно, в тревоге, однако до паники дело явно не дошло.
Как всегда, оказался верным тезис: "Россия не Москва, Москва не Россия". На положение дел в стране совершенно по-разному смотрят жители мегаполисов и глубинки, молодежь и "отцы и деды", бедные и богатые граждане. Такое впечатление, что социологи проводили свои опросы в двух разных странах. В крупных городах ситуацию оценивали со знаком "плюс" 69 процентов, в райцентрах и на селе - примерно лишь каждый третий. О "катастрофе" говорили там около половины или больше, в городах-миллионниках - чуть больше четверти. Москвичей, довольных жизнью, свыше 80 процентов. В Пскове или Рязани "счастливчиков" лишь четвертая часть. Больше половины молодежи исполнено оптимизма: ничего страшного не происходит, все хорошо, считают они. Среди тех, кому за 40 и тем более за 60, большинство - пессимисты.
На прямой вопрос, возрастает или снижается в обществе напряженность, 39 процентов ответили, что она уменьшается, 21 процент - что если и возрастает, то ненамного. 21 процент думают, что "градус" напряжения растет весьма ощутимо.
Страхи обывателей социологи выстроили по ранжиру: попросили отметить в списке не более 5 пунктов и подсчитали частоту их упоминания. Безусловный лидер российских опасений - рост цен на товары и услуги (63%). Людей тревожит усиление алкоголизма и наркомании (47%), кризис системы ЖКХ и рост платежей (46%), низкий уровень жизни значительной части населения (42%), сокращение доступа к бесплатной медицине и образованию (36%), рост преступности, в том числе среди детей и подростков (26%), коррупция и засилье бюрократии (24%). Опять выявились различия между мегаполисами и провинцией. Так, в Москве и Санкт-Петербурге целых 36% озабочены "ростом нерусского населения в традиционно русских областях", а на селе это волнует лишь каждого девятого-десятого. Там больше сетуют на цены (72%).
Намного чаще (17% вместо прошлогодних 2%) люди стали беспокоиться по поводу охлаждения отношений РФ и Запада. Да и внешних угроз они теперь боятся больше, чем внутренних (43% против 39%). Малые города и поселения бьют тревогу по поводу алкоголизма и наркомании, тревожно реагируют на цифры инфляции. И, конечно, очень болезненно воспринимается главное противоречие современной России - между бедными и богатыми. Каждый второй респондент (47%) обратил на это внимание социологов. О "конфликте" между чиновниками и простыми гражданами, властью и народом, людьми разных национальностей, приверженцами разных политических доктрин и т.д. говорили куда реже. Разве что неожиданно для ученых резко вырос показатель противоречий между молодежью и "стариками" (с 10% в 2006 г. до 19% сейчас). Правда, объяснить это несложно: в России чем люди старше, тем они беднее. А на рынке труда не редкость "молодежный шовинизм": работодателей не интересуют знания и опыт кандидатов - требуется лишь молодая прыть и умение безропотно подчиняться начальству.
На площадь не выйду
"Так жить нельзя!" - хоть раз да сказал себе каждый четвертый россиянин (26%). Любопытно: далеко не всегда прослеживалась прямая связь этого тезиса с материальным положением респондентов. Подобное чувство чаще других испытывали жители, казалось бы, благополучного Южного федерального округа (особенно на Ставрополье), а также Хабаровского и Красноярского краев, Псков-ской и Воронежской областей. Реже прочих так думали москвичи, жители Татарстана, Архангельской, Челябинской и Рязанской областей.
Социологов интересовало, каким образом россияне готовы реагировать на кризис в стране. Исследования показали, что со времен дефолта-1998 несколько сократилось число тех, кто в форс-мажорных ситуациях "пойдет на баррикады" с оружием в руках (с 9% в 1999-м до 3% в 2008-м). Зато почти втрое больше людей (уже не 4%, а 11%) готовы протестовать в рамках легальных возможностей (стачки, суды, пикеты, голодовки и пр.) Но самое главное - заметно выросло число "пофигистов", которые вообще не собираются ничего делать перед лицом наступающего кризиса, искать дополнительный заработок, как-то адаптироваться. В 1999 г. о такой апатии говорили 3%, сейчас - 19%. Уже не половина, а только треть заявляет, что будет предпринимать какие-то усилия, дабы преодолеть кризис, искать работу и т.п. Еще треть "что-то предпримет, но что - не знает". Заметно поубавилось и тех, кто готов уехать за рубеж в поисках лучшей доли: с 12% в 1998-м до 3% сейчас. Правда, среди молодежи моложе 30 лет эмигрировать готов каждый десятый.
Партийцы, работайте над собой: о том, что в случае ухудшения ситуации в стране они вступят в политическую партию, сказали лишь 4 процента...
Большинство (67%) опрошенных думают, что массовые протесты там, где они живут, маловероятны или вовсе исключены. Лишь каждый десятый уверен, что такие акции в его городе или селе "безусловно, возможны" (четверть допускает "вероятность" этого). Если подобные выступления все же случатся, то две трети россиян к ним, по собственным словам, присоединяться не станут. "Антикризисных активистов", готовых протестовать публично, - 11%. Плюс еще 16% ответивших на этот вопрос "скорее всего, да".
Катастрофы и беда
Люди, как правило, ближе всего принимают к сердцу то, что непосредственно касается их самих, семьи, близких. Есть на этот счет шутливый рассказ: учительница спрашивает первоклашек, что такое "катастрофа". "Ну, - говорят дети, - это если ослик идет по мостику через речку, мостик ломается, ослик тонет..." Нет, объясняет учительница. Это, конечно, беда. Но не катастрофа. А катастрофа, когда летит самолет с высокими чиновниками, падает, все разбиваются... Поняли? "Да, - говорят ученики. - Поняли. Самолет с чиновниками разбился - это катастрофа. Но не беда. А беда - когда идет ослик через речку, мостик ломается..."
Точно то же самое происходит и в массовом сознании. Любой "кризис" люди преломляют через собственные удачи-неудачи, доходы и потери. Одно дело для многих - абстрактное понятие "инфляция". Совсем другое, гораздо более серьезное - риск нищеты, потери близких, угроза здоровью... Как выяснили социологи, расспрашивая людей об их личных страхах, психологическое состояние россиян даже в относительно стабильное время радужным назвать было сложно. Единственное из положительно окрашенных чувств, которое они чаще всего испытывают, это уверенность в надежной поддержке со стороны своей семьи, друзей и коллег (об этом сказали более 90 процентов). Гораздо реже люди гордятся собственными успехами. А вот негатива в жизни они находят много. Большинство жителей страны в той или иной степени ощущает "несправедливость всего, что происходит вокруг", равнодушие окружающих и собственную беспомощность перед обстоятельствами, страх перед "беспределом" и криминалом. Три четверти хотели бы "в корне изменить свою жизнь". Почти половина не отказались бы "перестрелять всех взяточников и спекулянтов", треть мечтает "купить себе какое-нибудь оружие, хотя бы газовый пистолет".
Как обычно, в ходе опроса сытый не разумел голодного, а богатый - бедного. Особый страх малообеспеченных людей (его испытывают 90 процентов из них) - что ухудшится и без того тяжелое материальное положение. Что совершенно неудивительно для тех, чей доход в основном меньше ежемесячных 6 тысяч и среди которых четверо из пяти питаются, по их словам, плохо.
Социологи нарисовали и портрет счастливца, который ощущает себя "хозяином собственной судьбы". Это человек хорошо обеспеченный (по большей части с доходом свыше 6 тысяч рублей), достаточно здоровый, имеющий неплохую работу... По ту сторону водораздела - те, кто не в состоянии управлять своей судьбой. Но дело тут не только в материальной стороне жизни. Страх перед будущим людям помогали преодолеть именно уверенность в поддержке близких, гордость за свои успехи и "выполненные планы", пусть даже скромные. И наоборот, отсутствие "социальных сетей" немедленно лишает человека надежды. В итоге он попадает либо в категорию "отчаявшихся" (это четверть населения страны), которая ощущает свою беспомощность, "стыд за страну", агрессивное желание "наказать всех виновных", либо - к находящимся в состоянии "неустойчивого спокойствия" (еще примерно 40% населения). Не слишком-то радостная картина.
Кстати, есть еще одна особая категория людей, которых "не волнует" то, что с ними происходит. Будь что будет, все равно ничего не изменишь... Периодически это себе говорит 80% взрослого населения России, в том числе две трети - "часто". Это стало привычной мыслью для большинства сельских жителей и населения поселков городского типа, пенсионеров старше 60 лет...
Правда, есть в бочке дегтя некоторое количество меда. Две трети россиян все-таки верят, что когда-то их "жизнь наладится, надо только еще немного потерпеть..." Такие надежды есть у всех возрастных групп. Связывают они их в основном с деятельностью руководства страны и ее нового президента. Дмитрий Медведев сейчас, по данным социологов, сумел завоевать в обществе достаточно весомый авторитет. В данном случае неким "переломным пунктом" стали августовские события - конфликт в Южной Осетии и ответ, который Россия дала на агрессию Грузии. 84 процента граждан РФ заявили, что они в той или иной степени поддерживают действия официальной Москвы по разрешению конфликта.
Сейчас среди 17 государственных и общественных институтов наибольшую поддержку в обществе получили президент (73%), Российская армия (63%) и правительство во главе с Владимиром Путиным (60%). Его предшественникам на премьерском посту такое и не снилось: их приходы и отставки общество воспринимало довольно равнодушно. Более половины (52%) россиян доверяют Церкви. Всем остальным органам и институтам кредит доверия они дают в гораздо меньшей степени. Особенно - как это ни печально - тем, которые призваны защищать интересы граждан: милиции, профсоюзам, Государственной Думе, Совету Федерации, печатной прессе, телевидению, социальным службам и политическим партиям. Рейтинг доверия - от 13% (партиям) до негустых 34% (социальным службам).
Кто кого сглазит
Ждем ли мы перемен? Смотря кто. Как выяснили социологи, в обществе сейчас наметилось несовпадение "генеральных линий". Одни хотят сохранить статус-кво, а если и желают изменений в экономике и социальной сфере, то только плавных и постепенных. Другие, наоборот, ждут каких-то кардинальных поворотов. К первой группе относятся именно те, кого причисляют к "среднему классу", люди активные, обеспеченные, достаточно молодые (от 30 до 50 лет). Они предпочитают синицу в руках буревестнику в небе. Не хотят коренных переломов и самые старшие россияне (им хватило и тех, которые уже пережиты). А вот самая "зеленая" молодежь и люди с наименьшими доходами уже, видимо, готовы на все, по принципу "хуже все равно не будет".
Кстати, 45% опрошенных отметили, что от начавшейся "эпохи Медведева" вообще-то не ждут кардинальных изменений в обществе. 38% думают, что при новом президенте жизнь будет улучшаться. 11 процентов тревожатся насчет судеб Родины при смене власти. В обществе, как подытожили ученые, очень силен "запрос на стабильность и преемственность власти". Половина граждан считает, что "страна идет в правильном направлении".
Сами себя наши граждане называют обычно этаким гибридом пессимиста с оптимистом (таких 47 процентов). Оптимистов (по их собственным оценкам) тоже немало - 40%. "Законченных" пессимистов - всего 8%. Самое любопытное, что люди малообеспеченные придерживаются именно "эмоциональной середины". А вот те, кому "есть что терять", чаще довольно радикальны в оценках, и "пессимистов" среди них вдвое больше, чем в среднем по стране. Уверены в будущем страны ("скорее" или "полностью") - 51 процент. 38 процентов - наоборот, остальные ответить затруднились.
И все-таки: "жила бы страна родная", но есть и другие заботы. Свое личное будущее люди склонны оценивать более тревожно, чем "судьбы Родины". И тут чем старше они, тем менее склонны носить "розовые очки", чем беднее - тем печальнее. А сравнивая свои сегодняшние ощущения с тем, что было 10 лет назад, 44 процента сказали, что "одни страхи и тревоги ушли, другие пришли". Четверть отметила, что многие страхи рассеялись: "Я стал более уверенным". Ничего не изменилось у 14 процентов. Опасения усилились, а уверенности поубавилось - у 11 процентов. В данном случае, правда, средние цифры дают и "среднее" понимание. Если приглядеться, то в мегаполисах людей, которые избавились от прежних страхов, вдвое больше, чем в селах. В Центральном федеральном округе количество "бодрых духом" превышает число таких же оптимистов на Дальнем Востоке.
Правда, многие добавляли: дело не в государстве. Просто мы сами становимся старше, теряем близких, разрушаются семьи... Лишь треть объясняли перемены в своем восприятии мира "внешними причинами".
У людей время от времени случаются - даже без "помощи" государства - ситуации, когда они испытывают страх, тревогу, чувство беспомощности. Где именно эти чувства нас настигают? 30 процентов упомянули так называемые "уличные страхи", что вполне понятно, учитывая криминальную статистику в России. Тревогу четверть россиян испытывали во время посещения госучреждений, в том числе милиции, судов, административных органов. Даже если им ничего там не грозило. Примерно столько же не ждут ничего хорошего от больниц или поликлиник, боятся ездить на наземном транспорте и летать самолетами. Попадая в людные места, 13% "держат в уме" угрозу терроризма. 15% страдают от "синдрома провинциала" в чужих городах и переживают в поездках немалый стресс. А каждого десятого чувство тревоги с завидным постоянством одолевает на работе. Если же наносить на карту регионы, где люди беспокоятся чаще всего, то самым жирным пунктиром пришлось бы обвести Южный федеральный округ.
Не обошлось и без "внешних угроз". 21 процент опрошенных всерьез опасались вылазок "сил, враждебных нашей стране". А вот всякие пророчества "конца света" и т.п. люди всерьез не воспринимают.
Но больше всего россияне (как и любой другой народ) боятся потерять здоровье, лишиться близких людей, стать жертвой несчастного случая и т.п. - об этом говорили от 50 до 67%. Страшно лишиться имущества из-за кражи или пожара (33-39%). 16% не зарекаются от тюрьмы. А люди с высокими и очень высокими доходами - еще и от сумы (почти треть обеспеченных респондентов), от потери репутации, от разглашения сведений "личного характера".
Целых 22 процента наших сограждан боятся "оговора и сглаза". Примерно каждый десятый верит в приметы и вещие сны, боится Страшного суда и воздаяния за грехи.
Спасение утопающих - известно чьих рук дело. Как выяснили социологи, люди все-таки не пассивны перед лицом своих страхов. 18%, по их словам, усиливают личную безопасность, 22% укрепляют здоровье и занимаются спортом, 18% делают сбережения на черный день и повышают свою квалификацию, чтобы не лишиться работы. Каждый десятый на всякий случай сидит дома после наступления темноты, 6% избегают пользоваться транспортом. Впрочем, 37% живут по принципу "чему быть, того не миновать". А многие надеются не только на русский авось, но и на помощь близких, на собственные силы, на государственные органы (ту же милицию при всей к ней нелюбви) и т.д.
Справка "РГ"
Исследование "Чего опасаются россияне?" осуществлено ИС РАН в сотрудничестве с Представительством Фонда им. Ф. Эберта в РФ в сентябре 2008 г. Рабочая группа ИС РАН: руководитель исследования, член-корреспондент РАН М.К. Горшков, А.Л. Андреев, Р.Э. Бараш, Л.Г. Бызов, И.В. Задорин, В.В. Петухов (соруководитель), Н.Н. Седова, Н.Е.Тихонова. Научный редактор - Н.И. Покида. Научный консультант - глава представительства Фонда им. Эберта в РФ доктор Р. Крумм.
Исследование проведено по общероссийской квотной выборке, охватившей 1750 респондентов от 18 лет и старше, в 12 территориально-экономических районах РФ (согласно районированию Росстата), а также в Москве и Санкт-Петербурге. Соблюдались общероссийские параметры квот по полу, возрасту, социально-профессиональной принадлежности и типу поселения.
Мы накопили запас прочности
Итоги опроса комментируют директор Института социологии, член-корр. РАН Михаил Горшков и кандидат философских наук, соруководитель исследования Владимир Петухов
"Российская газета": "Кризис. Скоро грянет кризис!" - это слышишь по многу раз на дню. Но, судя по итогам опроса, наши сограждане в панику пока окончательно не впали, оптимизма полностью не растеряли. Кто лукавит - респонденты или социологи?
Михаил Горшков: Ни те, ни другие. И даже не СМИ. Просто общественное сознание - штука сложная, массовые настроения не всегда совпадают с тем, что мы видим по телевизору и читаем в газетах. Люди, безусловно, испытывают сейчас немалую тревогу. Но в эмоциональном плане общество все-таки обрело за 10 лет, прошедших после недоброй памяти дефолта, определенный "запас прочности".
В новом тысячелетии Россия вышла на траекторию стабильного экономического развития. 8-летний экономический рост привел к формированию среднего класса, численность которого, по разным оценкам, составила от четверти до трети населения страны. По сравнению с постдефолтным периодом стало вдвое больше тех, кто считает себя "средне обеспеченными" - с 22 до 49 процентов. Заметно сократилось количество людей, которые называли себя "нищими".
Раньше в некоторых российских и зарубежных экспертных кругах бытовало мнение о России как о стране бедных, инертных людей, которые во всем полагаются на помощь государства. Сейчас ситуация иная. Да, в стране очень много (недопустимо много!) бедных и малообеспеченных. Но, по нашим данным, уходит в прошлое самый позорный для любой цивилизованной страны вид бедности - бедность здоровых, образованных, а главное, много работающих людей - учителей, врачей и прочих "бюджетников". Но вместе с тем есть и оборотная сторона этой тенденции. Резко повысилась "планка притязаний" людей, особенно молодежи. Им недостаточно одной только "стабильности". Им нужны возможности для личного роста и карьерного рывка. А в последние 2-3 года эти возможности снизились, "социальный лифт" застрял в шахте. И только появились надежды на лучшее - страна столкнулась с новыми вызовами, которые по своим масштабам вполне сопоставимы с кризисом 90-х гг. Никуда не делить и противоречия, которые раскалывают российское общество, - прежде всего контраст между бедными и богатыми, между крупными городами и селом, отцами и "детьми". Поэтому в обществе сохраняется и напряженность, и база для социального недовольства. Нам трудно оценить ближние и дальние перспективы страны - и свои собственные тоже. Поэтому сейчас, похоже, в российском обществе постепенно складывается новое состояние массового сознания - "стабильная неопределенность" - не особенно комфортное для людей.
"РГ": И как они будут реагировать на такой, мягко говоря, "дискомфорт"?
Горшков: Иначе, чем в 90-е годы. Тогда люди следовали простой "стратегии выживания". Сейчас они уже не будут мириться с тем, что еще лет 7-8 назад считали само собой разумеющимся. И хотят не выживать, а жить. Их глубоко задевает проблема социального расслоения - особенно при том, что несколько лет страна жила с беспрецедентным в истории профицитом бюджета, однако большая часть "нефтяного пирога" распределялась в пользу незначительной части общества. Это противоречие пока не переросло в острый классовый конфликт (по крайней мере, лишь пятая часть наемных работников негативно относится к хозяевам своих предприятий). Но при определенных условиях недовольство может перерасти в открытые и организованные формы протеста, о чем лучше не забывать.
Кроме того, наши сограждане за последнее десятилетие накопили такой опыт выживания в самых экстремальных условиях, что их, как говорится, "даже дустом не возьмешь". Трудно представить, что их может сподвигнуть на решительные действия в масштабах всей страны. Поэтому власти дана сейчас некоторая "фора" - и от того, как она будет действовать для нейтрализации кризиса, зависит очень многое, в том числе и сохранение стабильности в стране.
"РГ": Но в ходе опросов люди выплескивали и негативные эмоции. Чего стоит одно желание "купить пистолет и всех перестрелять"…
Владимир Петухов: Абстрактное желание "всех поубивать" сейчас распространено куда больше, чем конкретное - "купить себе хоть какое-то оружие". В 1995 году ситуация была обратной, и этот переход внутренней агрессивности людей в более мягкую и далекую от реальности плоскость нельзя не оценить. Если же оценивать "точки", где сосредоточены подобные настроения, то они, к счастью, скорее "растворены" в обществе, чем сконцентрированы в каких-то определенных его группах. Но, безусловно, недооценивать эти настроения нельзя. Социально-психологическое состояние и социальное самочувствие россиян - это некая "особая реальность", живущая по своим законам. Ее нельзя изменить простыми способами - будь то "вкачивание денег" или "закручивание гаек". Государство просто обязано уделять этим вопросам особое внимание, сделать сохранение психического здоровья нации самостоятельным направлением своей политики.
"РГ": Чем же оно рискует, если отложит это на более спокойные времена?
Петухов: Массой негативных последствий. И, если переходить на личности политиков, - кризисом доверия к ним. Так, например, Владимир Путин в роли премьера только начинает сталкиваться с недовольством общества тем, что растут цены, процветает коррупция, тормозится решение социальных вопросов. Кризисные явления могут отразиться и на его личном авторитете, и на отношении граждан ко многим властным институтам. Чем опасен такой "нигилизм", нам хорошо известно по недавнему опыту. Россия находится сейчас в своеобразной "точке перегиба". Уровень доверия к власти высок как никогда. Но все ощутимее новые проблемы и вызовы, в том числе и внешние, с которым справляться будет трудно и потребуются новые, неординарные подходы.
"РГ": Раньше, в застойные времена, в ходу была присказка "лишь бы не было войны". Сейчас мы ее боимся?
Петухов: Около половины участников опроса говорили, что всерьез опасаются военных конфликтов с соседними государствами. Людей тревожит сейчас угроза войны со странами Запада. Очень сильно на умонастроения граждан России повлиял августовский конфликт в Южной Осетии: мир для многих снова поделился на "нас" и на "них" - опасных, агрессивных, непредсказуемых. Резко снизился рейтинг симпатий ко многим странам ближнего и дальнего зарубежья, которые в августе поддержали позицию Грузии и США. Правда, не стоит и драматизировать ситуацию. Около четверти респондентов сочли, что конфликт России и Запада по поводу Южной Осетии был скорее "ритуальным". 40 процентов высказываются за то, чтобы наша страна улучшала отношения с Западом - только "не любой ценой", с разумной твердостью.
Впрочем, такой подход хорош во всем - а не только во внешней политике. Будем надеяться, что в борьбе с кризисом российская власть тоже будет следовать этим принципам и не обманет надежды граждан, которые надеются на лучшее будущее для себя и своей страны.