Поделиться
В Израиле в честь уроженки Гродненской губернии Мани Шохат названы улицы, парки, школы. Имя Сергея Зубатова давно стало нарицательным. Зубатовщина или так называемый полицейский социализм до недавнего времени упоминались в школьных учебниках истории. Разумеется, о жандармском полковнике Сергее Зубатове добрых слов в них не находилось. Что связало этих людей?
В России Маня Шохат была известна под девичьей фамилией Вильбушевич. Она родилась 11 октября 1878 года в местечке Лососня, недалеко от Гродно, в весьма необычной для того времени семье. Ее отец Вульф, мельник, был ортодоксальным иудеем, а мать Сара являлась активной сторонницей светского образа жизни. Маня стала седьмым ребенком в семье, у нее были еще две сестры и пятеро братьев.
Трудовая жизнь будущей революционерки и любимой женщины жандармского полковника началась весьма необычно. С целью "познания жизни рабочего класса" Маня добралась до Минска и смогла устроиться на заводе... грузчиком. А вскоре овладела профессией плотника. Когда через несколько лет на первом допросе в полиции следователь скажет ей: "Женщина-плотник! Что за блажь?", Маня, обидевшись, продекларирует: "Мужчины и женщины должны быть равны!"
Становление Мани Вильбушевич как личности пришлось на бурную эпоху политической борьбы и потрясений. В 1899 году ее арестовывают по подозрению в выполнении поручений эсеровских боевиков. Вначале Маней занимаются полицейские следователи, но вскоре она попадает на допрос к полковнику Сергею Васильевичу Зубатову, возглавлявшему тогда Московское охранное отделение. К своим тридцати пяти годам полковник Зубатов сделал блестящую служебную карьеру. Ко многому была готова Маня, увидев нового следователя, но никак не ожидала, что жандармский полковник вместо допроса начнет читать ей... стихи. Пушкин, Лермонтов, модный тогда Надсон. Женщину поразило, что начальник московской охранки знаком с сочинением венского журналиста Теодора Герцля "Еврейское государство", вышедшим в свет незадолго до их встречи. "На сегодняшний день, - заметил Зубатов, - сионизм гораздо привлекательнее революции". Начальник охранки настаивал на том, что любые организации, поставившие целью свержение путем террора законного правительства, в своей основе преступны.
Экзальтированная натура Мани не могла устоять перед логикой убеждения и мужским обаянием жандармского полковника. Да и Сергей Васильевич, несчастливый в личной жизни, искренне влюбился в доверившуюся ему девушку. Он часто говорил Мане: встречи с ней очищают его душу. В итоге Зубатов освобождает Маню из тюрьмы и на прощание делает совершенно неожиданное предложение. Правда, не руки и сердца. В конце концов любовь любовью, а служба службой. Полковник Зубатов обещает помощь, если Мария Владимировна согласится возглавить новую еврейскую рабочую сионистскую партию.
В июле 1901 года на учредительном съезде в Минске было провозглашено создание Еврейской независимой рабочей партии (ЕНРП). Забастовки, организованные ЕНРП, практически всегда достигали своих целей, поскольку пользовались поддержкой жандармерии и полиции. Политическая и общественная активность Сергея Зубатова возросла, когда в 1902 году он стал начальником Особого отдела полицейского департамента. Именно благодаря его личному разрешению в Минске прошел сионистский съезд. Причем Зубатов дал разрешение на его проведение, несмотря на то, что официально сионистская деятельность в России была под запретом. Никто из тогдашних лидеров сионистского движения не знал, что разрешение на проведение съезда было получено благодаря связям Мани Вильбушевич с шефом российского охранного отделения. Несомненно, сионистские симпатии Зубатова объяснялись не только его благорасположением к еврейскому народу. Он был русским патриотом и понимал, что "массы российских подданных еврейской национальности, оказавшись в Палестине, создадут русский форпост на Ближнем Востоке".
Сергей Зубатов и его примерная ученица Маня Вильбушевич надеялись, что царская власть наконец откажется от дискриминации еврейских граждан, отменит пресловутую "черту оседлости" и предоставит равные права всем гражданам, независимо от вероисповедания, однако разразившийся в апреле 1903 года Кишиневский погром, санкционированный министром внутренних дел Вячеславом Плеве, изменил расстановку сил в стране. Зубатов был отправлен в отставку, а Маня и ее соратники стали готовить покушение на Плеве. Когда Сергей Васильевич узнал о таких планах, он немедленно встретился с Маней. И посоветовал любимой женщине покинуть Россию и уехать в Палестину.
В ноябре 1903 года Маня Вильбушевич прибыла на пароходе в порт Яффо. Уже в Палестине она узнала: Плеве убит эсером Егором Созоновым.
Зубатов не забыл свою любимую женщину и писал ей письма в Палестину. Последнее письмо датировано 1916 годом. Разочарованный жизнью бывший жандармский полковник писал, что "Не может находиться наедине со своей измученной душой". В следующем, роковом 1917-м Сергей Зубатов покончит с собой.
В Палестине Маня не сидела сложа руки. Она приняла участие в создании первых сельскохозяйственных кибуцев, построенных на коммунарской основе. Много внимания она уделяла и профсоюзной деятельности. Однажды на одном из собраний Маня жарко заспорила с симпатичным бородатым парнем, приехавшим на Землю обетованную из ее родного Гродно. Бородача звали Исраэль Шохат. Он считал допустимым использование эсеровских методов террора для свержения капиталистического строя в любой стране мира. Но Маня хорошо усвоила уроки Зубатова и смогла переубедить Шохата. Они поженились в 1908 году. Так Маня Вильбушевич стала Маней Шохат.
В 20-е годы прошлого века Исраэль несколько раз ездил в Москву, чтобы заручиться поддержкой Советского Союза в подготовке еврейской армии для ведения партизанской войны с англичанами, властвовавшими после Первой мировой войны в Палестине. В 1923 году Шохат вошел в делегацию, которую возглавил будущий первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, на международной сельскохозяйственной выставке в Москве. Одной из целей поездки была попытка договориться с советскими властями о легализации сионистского движения в России и о свободном выезде евреев в Палестину. "Представляешь, что будет, - наставляла перед поездкой Маня своего мужа, - если Россия открыто поддержит идею создания еврейского социалистического государства в Палестине? Это будет ленинский призыв, на который откликнется весь мир". Но, как известно, своих целей поездка Бен-Гуриона и Шохата не достигла.
Маня никогда не скрывала своего знакомства с жандармским полковником Сергеем Зубатовым, но о подробностях отношений предпочитала до поры до времени умалчивать. Только на закате жизни, за полтора года до смерти, она поведала своей внучке Алоне главную тайну своей жизни. Внучка бабушкину тайну не сохранила.