Поделиться
Истинно творческие личности притягивают к своему таланту словно магнитом. Одни подражают им, другие ищут поддержки в своих начинаниях, третьи завидуют... Счастье, когда известный человек - будь то писатель, художник, кинематографист - не замыкается в собственном мирке, не уходит от общения, а сам ищет и пестует молодые дарования, одобряя их поиски и начинания.
Таким, безусловно, был Ираклий Луарсабович Андроников, чье столетие со дня рождения мы отмечаем в эти сентябрьские дни. Народный артист, литературовед, один из лучших знатоков лермонтовского наследия, публицист, а еще - признанный мастер устного рассказа. Сейчас трудно поверить, но три десятилетия назад телеаудитория Андроникова насчитывала миллионы зрителей. Его передачи обсуждали по свежим следам в лабораториях, учреждениях, на кухне. Тогда не существовал еще искрометный телеряд, не пользовались эффектными перебивками: с экрана лился неторопливый монолог немолодого седовласого ведущего, унося к творческим вершинам Тынянова и Рихтера, Чуковского и Маршака, Сарьяна и Качалова.
Андроников "не торговал лицом" - выражение несравненного Олега Табакова - он убеждал доходчивостью мысли, своей убежденностью в знании предмета, необходимости такой же информированности другими. Коротко - он воспитывал у нас хороший вкус. Ибо Ираклий Луарсабович приучал молодых слушателей и телезрителей к классике, внушал уважение к библиотекам и музеям, его коньком становились поиски и находки, представляющие бесценный материал для литературоведения. Его появление на телеэкране стало прорывным, эксклюзивным явлением. Да, сейчас на телеканале "Культура" немало достойных передач, квалифицированных авторов и рассказчиков. Сошлюсь для примера на цикл Феликса Разумовского "Кто мы?". Но Андроников был первопроходцем в своем жанре, им он и останется в истории не только отечественного телевидения, а и нашей многонациональной культуры.
Не все, очевидно, знают, что Андроников благословил писателя Сергея Смирнова, восстановившего историческую правду, рассказавшего о героях Брестской крепости. Вот что, в частности, пишет Ираклий Андроников в своей книге "А теперь об этом" в главе "Дорогой Сергей Сергеевич!..", посвященной С. Смирнову:
"С 1943 по 1945 год Сергей Смирнов работал в армейской печати в боевой обстановке, дошел с наступающими советскими войсками до Будапешта и обрел тот журналистский и писательский опыт, который определил направление его интересов и темы книг, созданных по окончании войны... Он узнал, что в 1941 году гарнизон Брестской крепости, расположенной на бывшей польской границе, не сдался, а продолжал сопротивляться даже после того, как крепость оказалась в глубоком тылу врага. Оборона была необычайно упорной. Крепость была взята лишь после того, как все защитники пали. И только мертвые камни, как считали после войны, могли бы рассказать о проявленном здесь беспримерном героизме и мужестве.
Легенда захватила Смирнова. И началась труднейшая и упорнейшая работа. Нити поисков повели его в новые города, в другие республики. Один факт объяснял целую серию непонятных вопросов, отысканный герой называл новые имена, выяснялись судьбы десятков, сотен людей, и подвиг раскрывался в таком невыразимом величии, что нельзя было утерять в рассказе ни одной, пусть даже малой подробности. И материал определил характер всех его книг, в которых рассказано все по порядку именно так, как открывалось это в работе ему самому - Сергею Сергеевичу Смирнову. Но это определялось не сразу.
С 1954 года мы стали часто встречаться. И он с увлечением рассказывал о том, как напал на эту тему, и о том, как собирается писать драматическую эпопею "Крепость над Бугом". И - отдельно - очерк о крепости. Жанр будущей книги он в то время еще не ощущал... Мало-помалу становилось все яснее, что весь материал, который он отыскал, десятки, а затем сотни судеб никак не вместятся в рамки военно-исторического очерка и драматической эпопеи, ибо важны и самые поиски, связующие между собой времена - дни войны и дни мира, что поиски необходимы. И без рассказа от первого лица не обойтись... А тут важна прежде всего подлинность фактов, документальность. Сергей Сергеевич спорил, считал, что это будет нескромно. А я ссылался на поэтов и уверял, что надо идти на радио и что радиопередачи дадут ему в руки огромный дополнительный материал... Его повели в студию, и - беспрецедентный случай! - четыре часа подряд Сергей Сергеевич без публики с увлечением рассказывал перед микрофоном, как он напал на след уцелевших героев, об их судьбах, о подвиге, который уже обретал масштаб легендарный. Фонограмму разделили на четыре рассказа, и каждое воскресенье страна слушала голос писателя, раскрывшего подвиг, поразительный даже в ряду других великих подвигов, совершенных в годы Великой Отечественной войны, ибо Сергей Сергеевич Смирнов рассказывал о людях, которые сражались, отрезанные от внешнего мира. Они были лишены того, что поддерживало других защитников Родины, - непосредственной связи со всем народом, со всей страной. Подвиг оставался безымянным. Смирнов возвращал стране имена героев...
В тот день, когда он записывался в радиостудии, еще и сам он не знал, что принесут ему эти первые сообщения о ходе его работы... Его ожидало около трехсот новых имен. Оставалось перевести на бумагу эту прозвучавшую книгу - не записанную, а рассказанную... Так родилась первая книга на эту великую тему: "В поисках героев Брестской крепости". По существу, она была уже вся рассказана... Писатель создал эпопею еще небывалую - по материалу, по сюжету, по жанру. Восстановлен исторический эпизод минувшей войны... Осуществив работу, удивительную по трудности и масштабу, Смирнов с высокой достоверностью воссоздал десятки биографий. Все они разные - герои смирновских книг, несмотря на то, что действуют в одних и тех же условиях и совершают один общий подвиг. И все при этом прекрасны...
Книги С. Смирнова учат добывать по крупицам великую историческую правду и помогают понимать высокие чувства на примере обыкновенных советских людей, которые в трагический момент в истории Родины поднялись выше легендарных героев древности. Воскреснув в книгах Смирнова, многие из них явились потом перед нами - живые. Они вошли в нашу жизнь, мы с ними сдружились, но это исторические герои, и с помощью С. Смирнова они заняли свое место в истории. В течение целых трех лет обращался он к радиослушателям со своими "Рассказами о героизме" - сперва об участниках Брестской обороны, а потом и о других героях Отечественной войны...
Когда, попадая в Брестскую крепость, удостоенную звания "Крепость-герой", помнишь, что и это прекрасное звание, и Музей обороны крепости, и сотни тысяч людей, едущих сюда отовсюду, и то, что ныне крепость превращена в монумент славы, - все это следствие инициативы, трудов и таланта С. Смирнова, постигаешь его работу во всем ее колоссальном масштабе и снова убеждаешься в том, как велика в нашей стране роль писателя. Народного. В самом высоком значении этого слова".
Добавим, в нынешнее значение Брестской крепости, в возвращение к живущим имен ее защитников, в конечном счете в восстановление правды о трагической и одновременно героической странице Великой Отечественной войны руку приложил и Ираклий Луарсабович. Ведь именно он отнес рукопись книги Сергея Смирнова "В поисках героев Брестской крепости" в редакцию журнала "Юность", где ее и напечатали с фотографиями защитников Бреста. Смирнов, когда книга вышла в свет, подарил ее Андроникову с надписью, где назвал себя учеником Ираклия Луарсабовича.
Сегодня исполняется ровно 37 лет, как был открыт мемориальный комплекс "Брестская крепость-герой". К теме Брестской крепости редакция нашей газеты возвращается постоянно, и не только по случаю юбилейных дат. У нас в гостях на улице Правды побывали директор мемориала "Брестская крепость-герой" Валерий Губаренко и сын Сергея Смирнова - тележурналист Константин Смирнов. На встрече в редакции "СОЮЗа" он вспоминал, как складывалась судьба главной книги отца:
- Отцу не только присылали письма, к нему приезжали из всех уголков страны. У нас жили по нескольку дней неизвестные ходоки - вдовы, инвалиды, люди тяжелой судьбы. Книгу отца не издавали 19 лет, ведь он рассказывал в ней и о тех, кто побывал в плену. Отцу предлагали убрать из книги эти главы - он наотрез отказался. Только в 1965 году она вышла академическим изданием к 20-летию Победы. Тогда, 8 мая 65-го, крепости присвоили почетное звание "Крепость-герой"...