Поделиться
В очереди на жилье в этом доме, по данным областного департамента социального развития, - около 70 стариков. Однако в областном "специальном" доме для одиноких престарелых часть квартир занимают молодые семьи с детьми. Откуда взялась "новая партия старушек", выяснял корреспондент "РГ".
- Все это нам, конечно, не нравится, - рассказала мне пожилая женщина во дворе "специального" дома. - Ветеранов сюда не селят уже давно, а молодые живут, и живут подолгу. Семья приезжих откуда-то с Северного Кавказа, они недавно выехали, прожила год. Почему это происходит, я не знаю, - ведь больше десяти лет назад мы в обмен на это жилье отдавали государству свои квартиры, и это было обязательным условием вселения. Что сейчас изменилось? Думаю, вам это объяснят официально - ведь это делается открыто. Только не называйте мою фамилию - я совершенно беспомощный одинокий человек, если о нашем разговоре узнают в администрации, мне будет очень плохо...
Специальный дом для одиноких престарелых в Новосибирске - это социальное учреждение элитного уровня. Девятиэтажное здание в центре города, 98 отдельных одно- и двухкомнатных квартир, снабженных телефонами, соцработник на каждом этаже, весь пакет социальных услуг от медикаментов и транспорта до бесплатной уборки. И кем-то запуганные жильцы. Эту же просьбу - ни в коем случае не называть фамилии! - повторила и другая моя пожилая собеседница. "Старики умирают, а на их место вселяют молодых", - говорит она. По ее словам, из 98 квартир дома престарелых 17 уже заняты молодыми семьями - здоровые мужики, а живут в богадельне. "Это очень странно, и хотелось бы разобраться", - просила старушка.
Только на условиях анонимности со мной общалась и совсем не нуждающаяся в социальном обслуживании обитательница дома.
- У меня огромный комплекс по поводу того, что я живу в доме престарелых, - признается она. - Но я не могу по-другому решить жилищную проблему, у меня нет денег на покупку квартиры.
Вот и приходится терпеть. И вы знаете - для стариков мы как аттракцион, мы их развлекаем. Им нравится, что рядом с ними живет молодежь, они с удовольствием ходят к нам в гости...
Наконец, первый человек, который не побоялся назвать не только вещи своими именами, но и собственное имя-отчество - заместитель председателя областного Совета ветеранов Зоя Грищенко. По данным Совета, проблеме уже несколько лет.
- Года три назад мы на президиуме Совета обсуждали эту ситуацию, однако разобраться в ней до конца так и не удалось, - рассказывает Зоя Грищенко. - В департаменте социального развития нам пояснили, что старое положение, согласно которому ветеран должен был при вселении отдать квартиру государству, утратило силу. А новое якобы не могут принять до сих пор. Какие документы регулируют порядок вселения в этот дом, неясно. Наш председатель Вячеслав Журавлев неоднократно пытался встретиться и обсудить этот вопрос с руководителем департамента Сергеем Пыхтиным, но разговора так и не получилось. Более того, в прошлом году мы обращались в департамент с просьбой устроить в дом престарелых ветерана, который переехал в Новосибирск из деревни. У него здесь есть сын и дочь, но у них семьи и маленькие квартирки, поселить его им некуда. Из департамента ответили в том духе, что дети обязаны сами заботиться о своих родителях.
Но откуда же берутся в богадельне вполне трудоспособные люди? "Это сироты", как отвечал Остапу Бендеру голубой воришка Альхен. В Новосибирске нашли другую формулировку: это "люди, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации". Чтобы получить этот ответ, я прошла всю иерархическую лестницу соцзащиты. Для начала буквально онемела от моих вопросов заведующая домом для одиноких престарелых Татьяна Непочатых:
- Я ничего не скажу, на эти вопросы должен отвечать директор фонда социальной защиты.
(Кстати, помещение фонда занимает два первых этажа в доме престарелых, именно через этот фонд в свое время реализовывались квартиры стариков, и именно он сейчас взимает аренду с молодежи, устанавливая ставки платежей за казенные квартиры.)
Но и директор фонда Николай Лежнев заявил:
- Мы люди подчиненные, заселением и учетом граждан занимается департамент соцразвития Новосибирской области.
Отказалась от беседы и заместитель руководителя департамента Марина Элерт. К этому моменту мне уже довелось услышать в неофициальных разговорах, что без разрешения самого руководителя департамента Сергея Пыхтина в дом никого не вселяют и что часть молодых жильцов - сотрудники департамента. Кстати, после беседы с ним меня спросили люди из обладминистрации: мол, был ли убедителен Сергей Иосифович, а то он так переживает за свое дело? Отвечаю - был. И еще как.
- Ну какая разница, кто там живет? - сказал руководитель департамента. - Стоквартирный дом, поселили где-то там молодых. Они же старикам не мешают. А если человеку негде жить? Для меня все равно - кто там и как там. Я еще и как врач рассуждаю - энергетика молодого полезна старикам.
Кроме медицинского аспекта проблемы (а в конце концов, почему бы не выдать заселение молодежи в дома престарелых за социальное ноу-хау и не распространить на всю страну), Сергей Пыхтин подчеркнул, что молодые люди платят аренду за жилье, и за счет этих средств ремонтируются квартиры для стариков. Ну как селить ветеранов в квартиры без ремонта?..
- Заявки есть на вселение, и как только свободная комната появляется, иногда временно, на месяц-два-три, я разрешаю там находиться людям, которые попали в трудную жизненную ситуацию, - заявил Сергей Пыхтин. - Они приходят ко мне на прием, рассказывают о своих причинах, я им даю возможность временно пожить месяц-два, они платят аренду, деньги идут в общую кассу для ремонта тех квартир, которые потом займут ветераны. Ветеранов мы тоже селим, буквально две недели назад въехали две 80-летние сестры.
По словам Сергея Пыхтина, молодежи в доме немного - "человек шесть-семь".
- А точных данных нет? - уцепилась я, включив диктофон.
- А зачем? Они же временно живут, поживут и уедут.
- То есть они нигде не регистрируются?
- Вряд ли. Я не знаю. Меня это мало интересует. Единственное, что я говорю Лежневу, чтобы они платили аренду, и за счет этих денег приводили в порядок квартиры. Вот и все.
- А аренда там как устанавливается?
- Я не знаю, это устанавливает фонд. Я хочу еще раз сказать, что какой-то такой подоплеки, что мы не селим стариков, а селим блатных, здесь нет. Это исключено полностью.
- А есть ли среди тех, кто там живет, сотрудники департамента?
- Есть.
- Они тоже оказались в трудной ситуации?
- Да.
- А очередь ветеранов существует?
- Особой очереди нет.
- А мне ваш заместитель Марина Элерт сказала, что около 70 человек...
- Ну, возможно, я просто не знаю.
После таких ответов чиновника я тоже не знаю, как у нас работает система социальной защиты и кого она защищает. В постановлении N 210, подписанном и.о. губернатора в мае 2005 года, на которое ссылались и Николай Лежнев, и Марина Элерт, - это единственная официальная бумага, которую мне удалось добыть во всей этой истории - написано о "гражданах, нуждающихся в специальной социальной защите с предоставлением им медицинских и социально-бытовых услуг". Только таких граждан, согласно этому документу, можно принимать на учет и предоставлять им жилые помещения в домах системы социального обслуживания. И на мой непрофессиональный взгляд, все остальные штучки, хоть "временные", хоть постоянные, этому противоречат. Видимо, чиновники считают по-другому.
- А вы тоже к нам хотите? - напоследок ласково спросила меня бабушка, гуляющая возле специального дома престарелых. - Так идите к начальству, поговорите - может, и возьмут.