Поделиться
В Большом зале консерватории в абонементе Московской филармонии "Оратории и кантаты" 8 февраля прозвучит "Терезия-месса" Йозефа Гайдна, посвященная знаменитой австрийской императрице, прославившейся покровительством искусству. Александр Рудин и камерный оркестр Musica Viva исполнят также Симфонии Гайдна "Мария Терезия" (N 48) и "Королева" (N 85), адресованную ее дочери Марии Антуанетте.
Столь необычный для московской афиши свод "посвящений", составленный Александром Рудиным, - концепт, отражающий не актуальный набор исторических дат (Гайдну в прошлом году исполнилось 275 лет, Марии Терезии - 290), а сам феномен эпохи венской классики. Эпохи, когда музыка входила в уклад жизни правителей и в максиму просветительского Разума и когда поверхностные для сути творчества связи того же Гайдна и князя Эстергази или Марии Терезии оказывались не банальным контекстом их биографий, а импульсом к созданию музыкальных шедевров. Как показывает история культуры, связь покровителей и творцов не прерывается, они меняются ролями: "посвящениями" теперь музыка творцов презентует монаршьи имена. А маэстро Рудин, отмечающий в этом году 30-летний юбилей камерного оркестра Musica Viva, в проекте гайдновской "Терезии-мессы" представляет свой новый коллектив - хор Musica Viva. Накануне концерта в Большом зале консерватории Александр Рудин дал интервью "Российской газете":
Российская газета: Ваши программы с Musica Viva всегда концептуальны и неожиданны по выбору сочинений: два года назад была программа "посвящений" Наполеону и Александру I - симфонии Бетховена и Антона Эберля. Теперь ваши героини - императрицы?
Александр Рудин: Мой герой - Гайдн. Я люблю его музыку, может, больше двух других венских классиков - Моцарта и Бетховена и всегда ищу повод "наиграться" его сочинениями. "Терезию-мессу" мы решили исполнить в абонементе Московской филармонии "Оратории и кантаты". Этот новый цикл собрал прекрасную компанию музыкантов: открылся он ораторией Stabat Mater Перголези с Анной Нетребко и Екатериной Семенчук, сейчас мы представляем "Терезию-мессу", а в марте в Москву приедет выдающийся музыкант Тон Коопман с Амстердамским барочным оркестром.
РГ: Как возникла идея "Терезии"? У Гайдна 14 месс, но вы выбрали именно эту и выстроили программу на теме императриц?
Рудин: Я переслушал все мессы и пересмотрел ноты. "Терезия" показалась мне самой интересной: трогательной, не помпезной, очень глубокой и теплой по музыке. В жизни Гайдна было много эпизодов, связанных с императрицей Марией Терезией. Существует целый корпус исторических анекдотов про музыкантов и Марию Терезию. В этих историях фигурируют и Моцарт, и Гайдн. Например, когда Гайдн был подростком и пел в капелле собора Св. Штефана в Вене, он однажды забрался на крышу и гулял по ее крутым скатам. Мария Терезия случайно увидела смельчака и велела выпороть. Так произошло их заочное знакомство. Потом уже было много личных встреч. Мессу он написал уже после смерти Марии Терезии, и в ее исполнении принимала участие внучка императрицы.
РГ: Насколько технически сложны вокальные партии этой мессы, если внучка императрицы могла справиться с ними? В вашем проекте заявлен серьезный состав европейских солистов: Люси Кроу (сопрано), Патрисия Бардон (меццо-сопрано), Крезимир Спайшер (тенор), Штефан Маклауд (бас-баритон), поющих на всех ведущих оперных сценах и фестивалях.
Рудин: Во-первых, во времена Гайдна люди высшего сословия все обучались музыке и прекрасно владели музыкальными инструментами. А вот профессиональных певцов и музыкантов было тогда гораздо меньше, чем сейчас, когда ежегодно из консерваторий выпускаются сотни и сотни нес част ных музыкантов, остающихся невостребованными. В наш проект певцов пригласил продюсер Михаил Фихтенгольц, с которым Musica Viva сделали уже несколько прекрасных концертов: оперы "Дон Жуан" Моцарта и "Золушка" Россини, ораторию "Сотворение мира" Гайдна. Также мы решили, что пора создать и собственный хоровой коллектив.
РГ: Я слышала, что одной из проблем в подготовке этого проекта было достать ноты "Терезии-мессы": библиотечный экземпляр в Московской консерватории обрывался на полуслове?
Рудин: Да, мы часто попадаем в подобные ситуации. Но сейчас уже нет такой серьезной проблемы - достать ноты, как это было еще лет десять назад. Мы заказали оркестровую партитуру в издательстве Baerenreiter, и нам прислали прекрасные ноты из немецкого города Касселя, где у издательства есть свое представительство.
РГ: Чем вас как исполнителя привлекает Гайдн, если его музыку не рассматривать только как образец венской классики или как музыку, по большей части написанную для светского пользования?
Рудин: Гайдн все писал на заказ: также как и Бах, и Моцарт, и другие композиторы его эпохи. Но от этого его музыка не делается менее духовной, менее глубокой. Гайдн вообще интересен с многих сторон: он прожил очень долгую жизнь, и в его творчестве можно проследить эволюцию музыки. Он родился, когда еще жил Иоганн Себастьян Бах, а умер через 18 лет после ухода Моцарта. Ранние симфонии Гайдна еще барочные, а в поздних сочинениях звучат бетховенские интонации, шубертовские лендлеры, вальсы. Эта эволюция музыки в одном лице совершенно удивительна. А главное - его музыка, несмотря на то, что создавалась на заказ, абсолютно искренняя и естественная. Он - возвышенный гений.